Вернуть Боярство 17 (СИ) - Максим Мамаев
От этой атаки принцу увернуться не удалось. Вернее, он и не пытался — когда призрачные крылья и когти сомкнулись, от фигуры чародея во все стороны ударило серое, грязное свечение, остановившее угрозу в полуметре от тела чародея.
Фиолетовая энергетическая проекция засияла особенно ярко и лопнула, обратившись пламенем того же цвета. Миг спустя в это же пламя ворвался и сам Сокол, нанося удар могучими когтями в человеческий рост каждое, способные рвать листовую зачарованную сталь лобовых защитных пластин броненосца. Удар сердца длилось буйство пламени, сокрывшее Сокола и шведского принца. А затем разрушительное буйство колдовской стихии оказалось сметено незримым, неощутимым, каким-то словно бы нездешним серым ветром, не имевшим к стихии Воздуха ни малейшего отношения…
С холодеющим, замирающим от ужаса сердцем Анжелика Кошкина ощутила, как её верный спутник и друг содрогается от боли и ужаса, которых он никогда прежде не испытывал. Могучий магический хищник, истинный владыка неба, способный сокрушить любого дракона Оскверненный Сокол получил удар, сопоставимого с которым ни она, ни он ещё не видели. Даже в процессе тяжелейших тренировок с Главой Рода и его могущественным зверем-напарником…
— Не-е-е-е-ет!!! — в ярости и ужасе заревела женщина.
Её могучий Сокол, её прекрасный и верный Амур падал вниз безвольной куклой, не подавая признаков жизни. Ни вырванных перьев, ни открытых ран, ни ожогов или переломов — казалось, могучий владыка неба просто уснул на лету.
Однако по связи, делающих приручателя и его зверя-компаньона почти одним целым, Анжела отчетливо ощущала, что Амур ранен. Ранен тяжело, практически смертельно
Фиолетовая энергетическая проекция засияла особенно ярко и лопнула, обратившись пламенем того же цвета. Миг спустя в это же пламя ворвался и сам Сокол, нанося удар могучими когтями в человеческий рост каждое, способные рвать листовую зачарованную сталь лобовых защитных пластин броненосца. Удар сердца длилось буйство пламени, сокрывшее Сокола и шведского принца. А затем разрушительное буйство колдовской стихии оказалось сметено незримым, неощутимым, каким-то словно бы нездешним серым ветром, не имевшим к стихии Воздуха ни малейшего отношения…
С холодеющим, замирающим от ужаса сердцем Анжелика Кошкина ощутила, как её верный спутник и друг содрогается от боли и ужаса, которых он никогда прежде не испытывал. Могучий магический хищник, истинный владыка неба, способный сокрушить любого дракона Оскверненный Сокол получил удар, сопоставимого с которым ни она, ни он ещё не видели. Даже в процессе тяжелейших тренировок с Главой Рода и его могущественным зверем-напарником…
— Не-е-е-е-ет!!! — в ярости и ужасе заревела женщина.
Её могучий Сокол, её прекрасный и верный Амур падал вниз безвольной куклой, не подавая признаков жизни. Ни вырванных перьев, ни открытых ран, ни ожогов или переломов — казалось, могучий владыка неба просто уснул на лету.
Однако по связи, делающих приручателя и его зверя-компаньона почти одним целым, Анжела отчетливо ощущала, что Амур ранен. Ранен тяжело, практически смертельно — а вот ранивший его враг цел и невредим.
Шведский принц в развевающемся плаще цветов Рода Фолькунгов, с отставленной в сторону вытянутой левой рукой с любопытством и каким-то даже вопросом смотрел на волшебницу. Теперь чародейка наконец узнала того, кто предстал перед ней — изображение наследника целого соседнего королевства она не раз видела на полосах газет за последний год.
Анжелика, почти закончившая плетение второго из своих Заклятий, задрожала — в тусклых, серых глазах врага она увидела свой приговор. Под маской молодого ещё, даже юного по меркам чародеев восьмого ранга принца она внезапно ощутила нечто древнее, безмерно могучее и чужеродное, неестественное и неправильное. Нечто, что не должно было появляться под небесами этого мира — но которое появилось и теперь стояло прямо перед ней, даже не пытаясь скрыть свою инаковатость.
— А-а-а-а-а-а!!!
Заклятие даже не успело сформироваться и распалось, скомканное и не воплощенное в жизнь. От врага веяло не просто опасностью — от него веяло ужасом и страхом, кровью миллионов погубленных душ и опытом сотен и тысяч сражений, мудростью веков, если не тысячелетий жизни… И относительно молодая, ещё даже не разменявшая второй век жизни женщина не удержалась, дрогнув ментально.
И она, эта небольшая поначалу трещина, сломила Кошкину, заставив из мудрой и опытной волшебницы превратиться в визжащую, одуревшую от ужаса деревенскую бабу, которую в сенях сам чёрт ущипнул.
— Вот так вот просто? — удивился Рагнар-Ивар, вскинув брови в удивлении. — Серьёзно? Впрочем, чего это я…
В спину удирающей волшебницы понеслось огромное, сотканное из языков белёсого пламени копьё магической энергии. Добрых десять метров в длину и около десяти сантиметров в диаметре, с четко очерченным наконечником из изумрудной энергии оно ударило волшебницу в спину и сдетонировало, швырнув ту вперед.
Волшебные доспехи, зачарованные на полновесный восьмой ранг, с честью выдержали удар магии Фолькунга.
Кувыркаясь и крича, сбитая в полёте чародейка по дуге устремилась вниз — туда, где в схватке сошлись Земля и Лес, где насмерть схлестнулись Сталь и Листья, где кувыркалась и сходила с ума Гравитация, пытаясь проломить потоки Воды.
Туда, где женщина-друид сошлась в смертельном поединке с имперским генералом. Туда, где отбросив всё и вся, рвали друг друга на части Айно Мякинен и Федор Солдатов…
Стоящий позади Солдатова Борис Рублёв устало вскинул голову и в изумлении взглянул на визжащий комок, что кувыркаясь летел едва ли не на голову чародею. Кошкина рухнула буквально в десятке шагов от Архимага, что на пару с Солдатовым, за счет поразительной синергии их сил умудрялся на равных противоборствовать с целым кругом друидов, накачивающих свою предводительницу силой.
— Госпожа Кошкина, что…
— Не подходи-и-и-и!!! — взревела женщина, бессознательным выбросом магии отшвыривая чародея. — Не подходи-и-и-и!!!
Изумление Архимага можно было, казалось, черпать ложкой. Из-за действий Кошкиной тонкая связь и синхронизация действий двух чародеев оказались разорваны, что немедленно сказалось на происходящем — контролируемое землетрясение, так мешавшее шведам и ничуть не затрагивающее русских, мигом вышло из-под контроля.
— Ты что творишь, дура! — вскипел чародей, поднимаясь с земли. — Какого…
Даже не закончив предложения, волшебник буквально провалился сквозь землю. Миг спустя на место его из внезапно возникшего серого мерцания обрушился косой взмах закованной в руническую сталь руки.
— А вот этот уже будет получше, — заметил Рагнар. — Смотри-ка, правильно оценил свои силы и драпает к дружку. Хоть и всего лишь Архимаг, но куда умнее тебя, госпожа Кошкина… Завершим начатое?
Поток искажений ударил по
