Смертник из рода Валевских. Книга 6. - Василий Михайлович Маханенко
— Ты говоришь про амулет, что находятся в твоём кармане? — падишах продемонстрировал, что служанки не просто так появились в моей комнате, а выполняли вполне конкретную задачу. Меня обыскали и доложили хозяину обо всех мелочах, что у меня имелись.
— Кем бы я был, если бы предложил уважаемому падишаху то, чего у него и так много? — я жестом указал на целый ворох амулетов, что висели на шее хозяина поместья.
— Тогда, полагаю, речь идёт об этих перчатках? — Баязид Третий подал знак и слуги внесли на подносе знакомую мне броню. Золото, сияющее зелёным светом. Вот и делай после этого Вяземским что-нибудь ценное! «Анализ» показал, что это не просто совпадение — это моё творение. Ценитель редкостей прибрал к рукам мой подарок!
— Не совсем о перчатках. Скорее о дополнительных предметах к ним. Набор «Громовержца» состоит из десяти предметов. В знак своего раскаянья я могу сделать для уважаемого падишаха ещё четыре предмета.
— Дай-ка глянуть! — заинтересовался мастер Мерам. Падишах кивнул и слуги поднесли перчатки рунописцу. — Надо же! Какая интересная работа! У тебя есть рецепт пяти из десяти предметов набора?
Всё, что мне оставалось делать — кивнуть.
— Откуда?
Я посмотрел на брата Лина и тот покачал головой, показывая, что говорить я не должен. Хотя все и так прекрасно понимали, откуда. Из Храма Скрона.
— И когда же я получу свои предметы? — уточнил падишах.
— Как только я доберусь до кузницы, — ответил я. — То, что у меня есть рецепт, не означает, что мне не нужно этот предмет создавать. Уже завтра я буду готов предоставить уважаемому хозяину дома моё искреннее извинение в виде четырёх предметов из набора «Громовержца».
— Полагаю, на этом вопрос с пластиной можно считать закрытым, — Баязид Третий сграбастал пластину, что всё это время лежала перед ним и спрятал её в один из многочисленных карманов своего халата. — Однако мы опечалены. Рассказать о своих приключениях ты не можешь, потому что Цитадель такого права не даёт. Поругать тебя за самовольное использование пластины не получится, потому что ты раскаялся и даже принёс извинения. Можно было бы, конечно, вспомнить о том, что ты украл у меня целую деревню, но полагаю, жизнь моего сына стоит нескольких десятков крестьян. Тем более что ты лично наказал преступника. Вечер начинает быть скучным. Друг мой, хоть ты поведай нам что-то интересное. Ты же не даром напросился сегодня на встречу?
— Ещё бы! — старый мастер довольно потёр руками. — Как я уже говорил, эрцгерцог Валевский станет моим учеником. При этом он пытался мне навредить. Даже сердце вырвал. А я, между прочим, к нему привык. Оно доказывало, что у меня это самое сердце всё же есть. А то привыкли называть меня бессердечным… Даже обидно было. Но не суть. Друг мой, ты не станешь возражать, если перед тем, как огласить цель своего визита, я немного накажу своего ученика?
— Всячески это поддержу, — ответил Баязид Третий. — Раз у меня самого такой возможности по странному стечению обстоятельств нет, придётся наслаждаться тем, как наказываешь его ты, друг мой. Надеюсь, это будет что-то особое, что доставит всем эстетическое удовольствие?
— Ещё бы! Я давно не беру более одного ученика за цикл. Отвык я от того, что нужно управлять сразу несколькими людьми одновременно. Посему, Максимилиан, до конца твоей учёбы ты и Карина Фарди будете являться единым целым. Вместе есть, вместе спать, вместе умываться и корпеть над моими знаниями. Нет и не будет Максимилиана Валевского или Карины Фарди. Будет одно существо под названием ученик. И если хоть кто-то из вас начнёт портить мне настроение тем, что плохо готовится к занятиям, не может смириться с наличием другого, накажу обоих.
— Мастер! — Карина Фарди не выдержала. Вся её невозмутимость разом слетела.
— Друг мой, какое же это наказание? — удивился падишах. — Соседствовать с такой красавицей скорее удовольствие, чем лишение.
— Всё дело в нюансах, — довольно ухмыльнулся старик. — На этот счёт у меня есть небольшая история. Полагаю, она тебе понравится, друг мой.
Мастер Мерам поведал собравшимся причины, по которым мы с Кариной друг друга недолюбливаем. Причём рунописец указал не только на тот факт, что её отец уничтожил всю мою семью, но и на то, что я отправил стальной болт Карине прямиком в лоб. Эта новость стала для многих настоящим откровением. На меня с осуждением даже Наира начала смотреть! Мол, как же так? Она же девушка! Как я только посмел поднять руку на того, кто был по статусу выше меня?
— Единственное, что его извиняет — всё происходило в рамках дуэли, — мастер Мерам всё же добавил немного объективности. — Карина по своей глупости вызвала ни в чём неповинного юношу на убой и тому потребовался защитник. Сама виновата.
— Да, друг мой, ты знаешь толк в наказаниях, — падишах довольно потёр подбородок. Вид у Баязида Третьего был до нельзя довольный, словно он услышал небывалую радостную весть.
— Так, с этим мы определились. Если вы оба желаете обучаться — откажетесь от эмоций, желаний и амбиций. Станете единым. Прикажу — так и вовсе начнёте любить друг друга со всей страстью. Но пока без этого. Однако не ради наказания своих нерадивых учеников я пришёл к тебе, друг мой. Меня привело дело, куда как более интересное. Мне нужна карта. Та самая.
— Друг мой, мне казалось, что мы всё обсудили, — в голосе Баязида Третьего мелькнула сталь, а взгляд вновь приобрёл звериную сущность.
— Обсудили, — легко согласился мастер Мерам. — Только появились новые обстоятельства, друг мой, которые не дают мне просто так отказаться от этой затеи. И сидит это самое обстоятельство рядом с тобой. Был закрыт заражённый разлом тридцать первого уровня. Не запечатан, как раньше, именно закрыт!
— Это не та информация, которую следует разглашать, — напомнил о своём существовании брат Лин.
— С чего вдруг? — удивился мастер Мерам. — Когда это
