Трое в долине (СИ) - Лисина Александра

— Да, — пьяно улыбнулся Вихрь. — Так было надежнее всего. Раз уж я должен был подделывать доказательства, фабриковать сразу два дела и водить за нос собственного брата, то лучше уж делать это под прикрытием императора, чем просто ради того, чтобы уберечь мальчишку, которого я и сыном-то не мог назвать.

— Ты долго держался от него в стороне…

— Поначалу мне было не до него. В ту ночь я был пьян. Я вообще не собирался заводить детей раньше определенного возраста. К тому же меня обвели вокруг пальца. Опоили. Использовали. О его рождении мне вообще никто не собирался сообщать. Я был нужен всего лишь как производитель… породистый кобель, который очень удачно подвернулся под руку…

В уголках рта Ларуна пролегли горькие складки.

— Поэтому я не стремился его увидеть и легко подписал все требования, которые выдвинул император. Абсолют так абсолют… Я был готов хранить эту тайну до конца своих дней. Вдали от него. Тем более у меня были и свои заботы. Пять лет я потратил только на то, чтобы грамотно обыграть свой выход из-под плотной опеки брата. Из ИСБ, если помнишь, просто так не уходят…

— Поэтому ты попросил моей помощи и оставил Нормана с носом, и твой брат до сих пор иногда кривится, если кто-то случайно упоминает твое имя.

— Что мне было делать? Рано или поздно он бы докопался до истины. Он и так после того случая начал пристально следить за моими отчетами. Ни куча реально раскрытых дел, ни репутация, ни связи его не убедили, поэтому мне пришлось подать в отставку. И я подумал, что раз уж мы и так с тобой повязаны, то почему бы не уйти к тебе. Тем более у мальчишки проснулся-таки дар, ему требовался хороший наставник, и я сказал себе: почему нет? Заодно взгляну, какого сына смог бы воспитать.

— И что ты решил? — сузив глаза, поинтересовался эрт Торано.

— Сначала, когда я его только увидел, то подумал, что мальчишка совсем на нее не похож. Да и со мной сходства практически не просматривалось, так что я даже усомнился, что в том дневнике была написана правда. Но по мере того как он рос…

Ларун ненадолго задумался.

— Знаешь, со временем в нем стало проявляться так много знакомых черточек… так много того, что мне понравилось… Я ведь семью так и не завел. Все ждал чего-то. Считал, что лучше быть одному, чем ошибиться снова. Но с годами досада на ту девочку все-таки поутихла. Да и какая разница, кто и для чего зачал мальчишку? Главное, каким он стал, каким вырос, во что верил, какие принципы проповедовал и как держал себя с тобой и даже со мной. Однажды я осознал, что родственность душ необязательно связана с кровными узами. Но когда есть и то и то, от родной души грех отказываться. Точно так же как грех винить ее в чужих ошибках. Линнель… таким мальчишкой любой отец мог бы гордиться. Так что вскоре я пожалел, что так много времени потратил впустую. А потом поймал себя на мысли, что был бы счастлив, если бы у меня и правда когда-нибудь вырос такой замечательный сын.

Он ненадолго замолчал, давая другу переварить не слишком приятные известия, а когда у того на скулах перестали играть желваки, совершенно обыденным голосом поинтересовался:

— Ну что? Как тебе моя история?

Эрт Торано помрачнел, как грозовая туча, а потом тяжело вздохнул, качнул головой и устало бросил:

— Иди проспись. У этой истории нет ни одного доказательства, а на твою пьяную болтовню я имею полное право не обращать внимания.

— И правда, — легко согласился Ларун и, пошатнувшись, поднялся на ноги. — У тебя и так много дел, а я тебя своими бреднями утомляю. До завтра, Тор. Спасибо, что выслушал.

— До завтра, — эхом отозвался ректор, глядя, как старый друг нетвердой походкой идет к выходу. А спустя пару минут после того, как за ним закрылась дверь, эрт Торано вдруг тихо, но прочувствованно выругался, не сразу заметив, что потайная дверь в его кабинет приоткрыта, и оттуда на него очень внимательно смотрит Ник Линнель. Тот самый юноша, прошлое и будущее которого они так вольно сейчас обсуждали.

— Зайди, — махнул рукой эрт Торано и, еще раз ругнувшись напоследок, указал «племяннику» на стул. — Я выполнил свое обещание?

— Даже с избытком, — дернул щекой Ник, но это была единственная эмоция, которую он себе позволил. — Теперь ты и от меня потребуешь магической клятвы?

— Зачем? Ты парень благоразумный. Магический контракт не разрешает мне разговаривать с тобой на некоторые темы открыто, однако за то, что ты увидел, услышал или узнал сам, я уже не отвечаю.

— Тогда почему ругался? Считаешь, Ларун больше не сможет выполнять свои обязанности?

— А ты хочешь, чтобы я его уволил? — остро взглянул на парня ректор.

Линнель подумал и мотнул головой.

— Напротив, он — лучший наставник, о котором только можно мечтать. Я считал это и год назад, и все десять. Да и сейчас мое мнение не изменилось. Но мне нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что он сказал, и осознать, насколько же мало в моей прежней жизни было правды и насколько много вещей, которых я раньше не замечал.

Эрт Торано на мгновение прикрыл глаза.

— Да, Ларун и меня сумел удивить. Этот Саанов сын так ловко спрятал концы, что даже я, видя вас рядом…

— Значит, ты на него не сердишься?

— За что? За то, что он сказал наконец правду? Напротив, это все упростило. К тому же он искренне к тебе привязан. И эта привязанность не изменилась бы даже в том случае, если бы в вас не текла одна кровь.

— Тогда почему ты ругался? — повторил свой вопрос Ник, осторожно присаживаясь в кресло.

Эрт Торано сцедил воздух сквозь зубы.

— Да потому, что этот Саанов сын все-таки меня просчитал! Откуда он мог узнать, что ты здесь, понятия не имею… Кабинет экранирован так, что тут и Нородо бы ничего не светило! Тогда как Ларун… поганец… сумел обставить все так, что он вроде бы ни при чем, но правда до тебя все же дошла, и мне теперь со всем этим разбираться!

— Почему ты решил, что он узнал обо мне? — снова спросил Линнель, еще не до конца отойдя от услышанного.

— Да потому, что этот ушлый маг никогда не пьянеет! Он похмелин утром, днем и вечером вместо травяного настоя пьет! Его даже неразбавленный самогон не берет… Если, конечно, Доверо в свое время мне не соврал.

Ник недоверчиво прищурился.

— То есть то, что он тут сегодня изобразил, всего лишь игра?

— Лицедей, чтоб его… Да, он нас обоих переиграл, — буркнул эрт Торано. — Хотя, может, оно и к лучшему. Теперь у тебя есть полная информация по этому делу и больше нет повода на меня злиться.

— Поводов, напротив, полно, — усмехнулся вдруг Ник. — И в будущем, полагаю, их тоже будет немало. Ты ведь не просто так решил от меня отстраниться? И этой тактики планируешь придерживаться и впредь, верно?

Ректор быстро на него покосился.

Вот уж и правда сообразительный мальчишка…

— У абсолютного мага не должно быть слабостей. По крайней мере таких, по которым можно ударить. То, что происходит внутри вашей тройки, никого не касается — вы и так уже повязаны, поэтому твои напарницы в любом случае станут мишенью. А вот остальная семья… проще, когда ее у тебя нет. И когда все вокруг уверены, что ты абсолютно свободен.

Ник невесело хмыкнул.

— Значит, ты и дальше планируешь держать меня на коротком поводке и вести себя так, что мне снова захочется тебя ударить?

— Я совершил ошибку, — с усилием вымолвил эрт Торано, взглянув на внука уже открыто. — У тебя всегда были и есть не только обязанности, но и права. Право на самоопределение, право на знания, на чувства… в том числе и право выбора. Раньше мне казалось, что ты неспособен это понять и разделять личное и общее. Раньше я думал, что понимать такие вещи ты научишься гораздо позже… Но я ошибся, — спокойно признал он свой промах. — Прости меня за это. И если когда-нибудь тебе покажется, что мне все равно или я слишком занят, знай — это не так. И как бы ни сложились обстоятельства, что бы ни случилось, я всегда найду для тебя время. Обещаю.

— Но на людях я все равно должен вести себя так, словно мы чужие?