В глубину (СИ) - Васантас Ирина

— Что надо не допустить соединения сил Йалу и Терса, — бесстрастно ответила я.

— Иными словами, рассорить их, ввести между ними третьего, а в идеале — успеть отомстить Сире и убить ее сына своими или чужими руками.

— Да. И у меня все бы получилось, если бы между Терсом и Ариной случился секс. Но они почему-то остановились.

— Ты что — следила за ними?

— Да, — холодно отозвалась я. — Конечно, это действо спасало жизнь Терсу, чего я не хотела, но зато давало мне возможность забрать у Йалу то, что мне было нужно.

Лагу не сводил с меня глаз, он был явно поражен услышанным.

— Ты хотела показать это Йалу? — недоверчиво спросил он. — Ты бы просто растоптала ее!

— Хотела. И показала бы. Но не случилось.

Я и сама поражалась своим словам. В устах Бхара все это звучало совсем не так. Он умел представить ситуацию таким образом, что я казалась себе героем. Хотя, Лагу прав, я сама хотела видеть все именно так.

— Бхар рассказал мне, каким образом после этого я смогу забрать силу желаний себе. Он обещал помогать мне.

— Уже не сможет, — жестко заметил Лагу.

— Я знаю.

Мы долго молчали.

— Я думал, что просто наша система продолжала рушиться, поэтому ты не любила Йалу, что это отголоски событий, которые начались во времена Хсо, — наконец, заговорил Лагу. — А может, я просто хотел в это верить, чтобы позволить себе не замечать очевидного. Ты всегда относилась к Йалу как к сопернице. Ты никогда не видела в ней своего собственного ребенка. Моего ребенка. Она была той, что отобрала у тебя мечту. Причем, твое отношение к ней сложилось задолго даже до ее зачатия.

— Все так, — коротко подтвердила я. — Теперь ты представляешь, с каким чудовищем прожил свою жизнь, поэтому я не задерживаю тебя — ты можешь идти. Йалу с радостью примет тебя.

— Если ты — чудовище, то и я тоже, поскольку не останавливал тебя, — помедлив, ответил Лагу. — Ты не видела границ, но и я не помогал тебе их увидеть. Какой станет Хранительница, во многом зависит от ее Наставника. Я никуда от тебя не уйду. И теперь, когда ты сама все рассказала, я хочу, чтобы ты поняла еще одно. Это была наша с тобой дорога, и она была необходима.

Он кивнул на мой изумленный взгляд.

— Да, именно необходима. Мы создавали дорогу для Йалу.

— Дорогу для Йалу, — медленно повторила я. Да, с такой точки зрения я и не думала рассматривать нашу ситуацию.

— Вчера мы долго разговаривали с Сирой, — еще больше ошарашил меня Лагу. — И она призналась, что ваш разговор состоялся по велению Человека Без имени.

Какое-то время я пыталась понять и принять эту информацию, а потом полыхнула на него глазами.

— То есть, вся эта ситуация была создана Человеком Без имени через Сиру и Бхара вокруг двенадцатилетнего ребенка, а в итоге виноватой осталась только я?

— А тебе не кажется, что жизнь все время ставит тебя в такие условия, чтобы ты научилась принимать ответственность за свои решения? Твои решения — твоя ответственность, независимо от возраста. Но ты до сих пор ищешь виноватых вокруг.

— В данном случае это несправедливо, — мой голос дрогнул. — Ответственность должна быть разделена на всех поровну, а досталось только мне и Бхару. Может, я — следующая в списке на уничтожение?

И я сердито смахнула непрошенные слезы.

— Я не люблю свою дочь, никогда не любила, сознаюсь. Но в последнее время я невольно восхищаюсь ею, и мне обидно, что она совершенно забыла про меня. Да, я знаю, что это заслуженно.

— Она не забыла про тебя, но ты причинила ей слишком много боли, поэтому ей легче не думать о тебе.

Я подошла к окну. Отсюда Озеро не было видно, в нескольких шагах стеной стояли сосны, охраняя то ли меня, то ли от меня.

Конечно, я не изменилась вдруг за эти минуты нашего разговора, не воспылала внезапной любовью к нелюбимой дочери. Но уважение к ней невольно проникало в мое сердце. Она почти добилась того, о чем я только мечтала, и мне кажется, что она достигнет своей цели. Она оказалась настолько сильной, насколько я почувствовала себя слабой. Но Лагу прав — видимо, это был наш путь, мы с ним проложили тропинку, по которой теперь Йалу будет легче двигаться. Как странно: я думала, что Йалу существует для меня, а оказалось — это я для нее.

Сзади неслышно подошел Лагу и легко коснулся моих плеч.

— Ты не сердишься на нее больше.

Это был не вопрос, но я ответила:

— Нет.

— А на Терса?

— Мне кажется, что я исчерпала весь лимит чувств, и на мою долю осталась только тоска.

Лагу прижал меня к себе.

— Все, что мы делали неправильно, оказалось правильным для Йалу. И Эйина. Их ждет лучшее будущее. И в этом есть и твоя заслуга.

АНЖЕЛИКА

Мне все сложнее было сосредотачиваться на Йалу и Арине; меня постепенно притягивало к моей будущей жизни, и до нее оставалось все меньше времени.

Я рада, что была частью их истории, но дальше наши дороги расходятся.

До церемонии Йалу остается три года. Я этого уже не увижу. Поэтому сейчас я использую каждое свободное мгновение, чтобы побыть рядом с ними двумя: Йалу и Аринкой.

Неделя, данная Человеком Без имени Йалу, закончилась. Йалу попросила Терса постоянно быть рядом, чтобы вдвоем рассказать свое решение, но Человек Без имени появился именно тогда, когда Терс на минуту отлучился.

— Мы можем дождаться Терса? Мы хотели бы сказать наше общее решение вдвоем.

— Мне важно твое решение, — отозвался Человек Без имени и протянул ей руку.

Йалу сжала губы, однако молча вложила свою руку в его. И первым, кого она увидела, когда они переместились на то же место, что и неделю назад, был Терс. Йалу радостно улыбнулась и тут же подошла к нему.

— Я слушаю вас, — сказал Человек Без имени.

Сидений на этот раз он не предложил.

Йалу бросила быстрый взгляд на Терса и взяла его за руку. Так она чувствовала себя уверенней.

— Мы старались рассмотреть ситуацию без эмоций, но совсем их исключить мы не можем. Мы — люди, наши чувства — это часть нас самих. Без них мы не будем тем, кем мы являемся. Без них не будет и защиты нашего озера. Но охраняют озеро наши самые лучшие чувства — любовь и вера. Мы считаем, что нельзя осквернять все это чувством вины и гибелью невинного человека, даже если сам этот человек и согласен расстаться с жизнью. Мы думаем, что защита не сможет работать на таких условиях. Много лет назад, когда старейшины провели страшный ритуал с Йу, Леар и Хсо, наша система начала рушиться.

— Почему страшный? — вдруг поинтересовался Человек Без имени.

— Потому что нельзя играть с чувствами и так легкомысленно к ним относиться.

— «Это подло — играть чужими чувствами». Так недавно сказала Арина. И сказала она так про тебя, — Человек Без имени указал на Терса.

Терс вздрогнул, но голос его прозвучал твердо:

— Заслуженное замечание. Я знаю, что поступал с Ариной именно подло. Но я сполна за это расплатился.

Йалу вопросительно взглянула на него, но промолчала.

— То есть, ваши старейшины не считают чем-то «страшным» использовать ваши чувства в своих интересах?

— Но мы так считаем, — возразила Йалу.

— Вы? Или только ты?

— Наши чувства, — после короткого размышления ответил Терс, — нужны для защиты озера. Поэтому они всегда будут использоваться в интересах озера. Но должны быть границы, за которые заходить нельзя. Теперь я это точно знаю.

— Но ведь Хранители всегда легко использовали людей внешнего мира? Ты и сам планировал то же самое. И не твоя заслуга в том, что этого не произошло.

— Не моя, — согласился Терс. — Но я сделаю все, чтобы больше подобные ситуации не повторялись.

Человек Без имени какое-то время молчал, Йалу и Терс так же молча смотрели на него.

— Так каково же ваше решение? — наконец, спросил он.

— Мы не принимаем жизнь Арины, — отозвалась Йалу. Она старалась говорить бесстрастно, но это не совсем ей удавалось. — Мы готовы отдать свои, если это возможно, готовы оказаться последними, кому придется расставаться, но мы уверены, что если примем жизнь Арины в качестве оплаты, мы окончательно разрушим нашу систему.