Джонко Он - Диверсанты

Да, они видели тварь в полете и не сомневались в том, что это именно джаа из легенд. Партизаны не знали, где находится его логово, но могли предполагать, судя по направлению полетов. Сведения повстанцев сходились с тем, что узнал раньше магистр, когда колдовал Синий Зонтик вместе с неофитом. По слухам джаа не служил ордынцам, а заключил с ними какое-то соглашение. Да, эта тварь была разумной и могла заключать подобные союзы. Шостак считал, что джаа несколько, но не мог назвать даже приблизительное число. Свидетели, которым можно было доверять, видели иногда одновременно двух тварей.

Партизаны не знали, чего можно ожидать от странного существа, но всякого, кто заключал союз с ордой, считали своим врагом. Джаа был явно не по зубам маленькому отряду, и потому они никогда не делали вылазок в том направлении.

Наутро Шостак обратился к своим людям с краткой речью:

– Эти пятеро – наши друзья. Генерал разведки из Столицы и его солдаты. Джаггаран собирается напасть на Столицу, когда накопит достаточно сил. Если столичная Цитадель вступит в войну, возможно, они смогут разгромить орду и освободить порабощенные города. Это наш лучший шанс. Мы должны помочь генералу в его разведывательной миссии. Его интересуют точные сведения о джаа: что эта тварь тут делает, что замышляет, каковы ее боевые качества, на что способна и о чем конкретно договорилась с ордой.

Партизаны загудели, обсуждая новость.

Икен добавил от себя:

– Я думаю, мы справились бы с этой задачей и сами. Но ваша помощь ее сильно упростит. Почему вы воюете с ордой?

– Вы еще спрашиваете!? Они превратили моих детей в пепел! – воскликнула Парика.

Другие повстанцы закричали что-то свое, перечисляя близких, которых убили при разрушении города и своих соратников, которые погибли уже позднее, во время стычек с солдатами орды.

– Они убили родителей моего ученика, – ответил ей Икен. – Пацану шесть лет. Сожгли его город точно так же, как ваш. Только там, кажется, не выжил никто, и, кроме меня, отомстить за них было некому. Вы тоже хотите справедливого возмездия?

Партизаны ответили гулом одобрения.

– Я вас понимаю. Но сколько вы собираетесь вот так воевать? Когда ваша жажда мести будет утолена?

Тихий ропот был ему ответом. Похоже, люди не задумывались над этим. Парика сказала:

– Моя жизнь потеряла смысл. Я буду убивать ублюдков до тех пор, пока не убьют меня!

– Ты слишком молода, и еще сможешь найти смысл жизни не только в смерти… чужой и своей, – сказал ей Икен. – Но не теперь, пока месть еще не утолена, не так ли?

Послышались решительные возгласы.

– Вы можете продолжать свои вылазки, – сказал Икен. – Можете наносить орде вред там и тут, понемногу. Как вы и делаете. Совсем чуть-чуть.

– Это блошиные укусы, – горько кивнул Шостак. – Но нас и так осталось гораздо меньше, чем вначале. Нам неоткуда взять пополнение, слишком мало связей, население окрестных городов запугано.

– Я не принижаю ваши заслуги. С небольшими силами вы сделали все, что могли.

Волшебник сделал паузу и заключил:

– Вы герои, – последовала еще одна пауза, чтобы слушатели запомнили его почтение. – И я хочу предложить вам достойную награду за ваш героизм. Я знаю, как утолить вашу жажду.

Воцарилась тишина.

– Мы можем провести крупный рейд. Нам для него не хватает опытных стрелков, таких, как вы. Вам для него не хватает магов, таких как, мы. Я предлагаю разведать, что там происходит с этим джаа, выбрать цель поближе, и нанести такой удар, который они запомнят надолго. Захватить пленных, отомстить за разрушение вашего города, заставить их заплатить настоящую цену!

Повстанцы зашумели, обсуждая предложение магистра. Его слова нашли горячий отклик, но все же некоторые сомнения оставались, и Шостак их озвучил:

– А что потом? Если мы устроим большую бучу, мы уже не сможем партизанить как раньше. Нашу базу начнут искать и найдут.

– Не найдут. Потому, что искать будет нечего, – ответил Икен. – После этого рейда вы можете расселиться по окрестным городам и создать здесь шпионскую и диверсионную сеть. И ты, Шостак, мог бы ее возглавить. Какая разница: отстреливать ордынцев на дорогах или поставлять Цитадели важную информацию?

– Отстреливать вернее! – крикнул кто-то.

– Как генерал разведки я вам скажу: за утечку важной разведывательной информации враг платит не только верными смертями, но и целыми проигранными битвами, и проигранной войной, – ответил ему седой диверсант.

Так магистр Икен, спустя восемьдесят лет, начал сколачивать новую шпионскую сеть.

Тихий уголок

Вэй Лин деловито сковырнула пинцетом одну из чешуек, покрывающих руку Кея. Тот болезненно поморщился, но промолчал.

– Ты уверена, что это можно делать?

– Джерр сказал, что можно.

Биолог склонилась над дисплеем портативного микроскопа. Ее грудь опустилась, став заметнее. Кей отметил, что китаянка сумела сохранить талию в форме. Джексон опять будет прикалываться насчет любимой женушки, ждущей на корабле. А у женушки то грудь явно лучше. Хотя, если сравнивать с Алией…

– Интересно, – пробормотала Вэй Лин. – Твоя иммунная система была практически подавлена, но только в пределах растущей руки. А эти чешуйки, напротив, кишат лейкоцитами и антителами. Такое впечатление, что вся природная защита сконцентрировалась в чешуе.

– Так что же теперь, когда ты отодрала чешуйку, я могу подхватить какую-нибудь заразу?

– Нет. Твоя иммунная система уже пришла в норму. Это остаточные эффекты. Так сказал Джерр.

– Ну если доктор Джерр сказал, так и есть. Мне понравилась местная медицина, – лицо Кея прямо-таки сияло от счастья.

В этом тихом уголке Кей мог без помех наблюдать за обучением неофита. Ребенок был неусидчив, но сообразителен. Обучение продвигалось довольно быстро, поскольку условия для него создали идеальные. Мальчику здесь было не с кем играть, так что учеба оставалась единственным развлечением. С ним с одним работал преподаватель, да еще и психолог присматривал. Кей прекрасно понял замысел магистра: его лечение не было чистой благотворительностью. Икену нужен был воспитатель. Джерр – умница, но еще очень молод. Икен – старик, но постоянно где-то пропадает. Профессиональный психолог в качестве наседки – то, что нужно.

Кей был прав, но он не подозревал о других причинах, гораздо более серьезных.

Во время уроков землянин обычно сидел молча, лишь изредка задавая вопросы, если встречалось непонятное слово. Иногда он давал Джерру советы, но делал это исключительно наедине и в сильно замаскированном виде.

Из Джерра преподаватель получился хотя и неопытный, но гораздо лучший, чем из Алии. Он умел сохранять спокойствие, его раздражение изредка находило выход лишь в едкой иронии. Когда надо было что-то объяснить, он подбирал самые простые слова, а вообще предпочитал наглядную демонстрацию.