Кассандра Дженкинс - В ЗИН-АЗШАРИ

В то быстрое мгновение, когда он принял окончательно решение, на месте человека появился черный дракон. Хотя зал был огромен, левиафану было в нем тесно. Вскочив со своих мест, члены Темного Совета жалкими букашками носились подле его лап. В случае нападения у них не было ни малейшего шанса сбежать или выжить, и они прекрасно это знали.

Выдыхаемый драконом огонь обхватил тяжелые гобелены на стенах. Фигуры кинулись к дверям. Пламя коснулось их темно-лиловых плащей. Один из них упал на спину и, катаясь по полу, старался потушить огонь. Резким движением передней лапы дракон сгреб культистов, истерично орущих из-за магии масок одинаковыми голосами. Разбив окно, дракон взмыл в небо. Жестокая ухмылка не сходила с его морды. Его глаза горели безумием мести.

На головокружительной высоте крики жертв стихли. Когти дракона разжались. Безвольными куклами четыре тела сорвались в бушующие волны. Через несколько секунд море взорвалось сотней алых брызг, и кровавые круги стали расходиться на его поверхности.

Эйфория вскружила ему голову. Но это было бы слишком просто, чтобы быть правдой. И тогда звонкий смех разразился в его сознании.

— Ты действительно думал, что тебе по силам остановить начатое? — уняв смех, сказал женский голос. — Жалкий раб, ты решил проявить силу воли, которой у тебя нет?

Дракон в нерешительности повис в воздухе и тряс головой, надеясь избавиться от наваждения. Запретив себе подчиняться голосам, он долгое время не слышал их. Но этот голос не был похож на остальные, которые мучили его. Это был чистый, по-человечески теплый голос женщины. Совсем, как…. Кажется, в это мгновение сердце дракона перестало биться.

Овладевшая его разумом женщина не прекращала хохота. Он прекрасно знал ее голос. Теперь Древние Силы не изводили его зловещими шепотами и угрозами. В его разуме, находящемся в их власти, они нашли то, что приносило ему гораздо больше боли. Голос Джайны.

— Я повелеваю тобой. И если смерть будет моим выбором, ты — умрешь.

Острыми иглами впились в его бока накалившиеся пластины адамантита, в одно мгновение ставшие огненно-красного цвета. Дракон взревел от боли и, не раздумывая, бросился прямо в море. Столпы пара поднялись от раскаленного металла, покрывавшего его тело.

— Сколько бы ты не старался освободиться, все будет напрасно, — с ледяной жестокостью проговорил дорогой его сердцу голос.

Выгнув черную шею, острыми клыками дракон поддевал пластины и резко срывал их со своей спины. Адамантит был крепко впаян в его тело, черная чешуя рвалась вместе с ним кровавыми лохмотьями. Вода окрасилась в темно-бурый цвет. Невыносимая боль ослепляла разум, но он продолжал самоистязание. Звонкий голос смеялся, и это не давало ему забыть о причине, ради которой он мог пойти на самый отчаянный шаг. Но смех затих. Тяжело дыша, дракон тоже остановился. Десятки окровавленных пластин мерно качались на волнах вокруг него.

С небывалой силой, будто ее убивали прямо у него на глазах, и не было никакого спасения, будто она сорвалась и летела прямо в пропасть, Джайна кричала о помощи. Ее голос срывался, затихая, но каждый раз с новой силой разгорался в его сознании. И тогда он понял, что не только слышит голос, но и бредит леденящими душу видениями.

Джайна бежала по деревянной пристани Терамора. Он никогда раньше не видел этого города, но точно знал, что это именно он. Рассыпаясь искрами, пристань взрывалась прямо под ногами девушки, и Джайна упала. С жадным треском пламя поглощало доски причала и смыкалось вокруг обессиленной жертвы. Он знал, что это лишь видение и что он не в силах помочь ей, но всем телом поддался вперед. И почувствовал, как крылья бьются за его спиной, а его тело больше не находится в воде.

Черной тенью он нависал над вопившей в ужасе Джайной. Бушующий на пристани огонь вырывался из его пасти. Жгучая ненависть и злость переполняла его. Дракон с ревом бросился к девушке. В последний момент Джайна успела подняться и, не разбирая дороги, кинулась к городу. Взмахи его сильных крыльев разносили причал в щепки. Казалось, не только пристань, но и весь мир горел в огне. Даже белокаменные стены Терамора не устояли под напором стихии. Градом камней они обрушились на голову девушки, которая стремилась к ним, надеясь обрести защиту.

Дракон остановился. Он не хотел верить, что по его вине все было кончено. Надеясь вырваться из плена видения, он летел дальше. Горящий город простирался под его крыльями. С криками разбегались люди. Дрожали вековые горы от одного его приближения. Под тенью своего Хранителя, стонала земля. Теперь мудрый Аспект сеял в Азероте лишь смерть и разрушения. Голос опять глухо заговорил, только теперь это не был голос Джайны. Это был безликий, бесполый голос, туманом заполняющий его сознание.

— Ты хотел прощения? Хотел жалости? Неужели ты забыл свое истинное лицо и имя? Ты уничтожил все, что было тебе дорого. Ты предал Аспектов, желая заполучить их мощь. Только Древние Боги наделили тебя той силой, которой ты был достоин. В твоих жилах течет огненная лава — это наша кровь. Твое тело сковано адамантитом — это наша плоть. Ты примкнул к нам, потому что смерть — твое второе имя.

Его разум затмевала пелена ненависти. С ожесточением дракон летел вперед, все еще сдерживая растущее внутри него желание сжечь в пламени все, что было на пути.

Внезапно окружающий его мир растерял цвет. Накаленный до бела диск солнца проливал испепеляющий свет на землю. Безжизненные барханы белого песка простирались до самого горизонта. И во всем пустом мире, казалось, существовала только тонкая фигура, которая с легкостью приближалась к нему по рассыпающимся песочным горам. Расстояние, которое разделяло их, резко сократилось. Путница стояла перед драконом и не сводила с него пронзительного взгляда кошачьих глаз.

— Если ты будешь упорствовать, мы откажемся от тебя, — произнесла женщина, но на ее лице не было рта. Звук ее голоса исходил отовсюду, будто бы за нее говорила каждая песчинка пустыни. — Тот второй — он тоже слышит нас. И для сопротивления у него недостаточно сил.

— Нет! — взревел черный левиафан и выдохнул смертельное для любого существа пламя.

Но огонь не причинил вреда странной женщине. Ее лишенное рта и носа лицо глядело так же бесстрастно, как и раньше. Только кошачьи глаза в ответ на атаку сузились и потемнели. По белой коже обнаженного тела пробежала искра черного пламени: от ее предплечий к ладоням, по ее груди к бедрам. Все тело женщины вспыхнуло, а на белый мир пустыни разом опустилась ночь. Дракон ждал нападения, но она только направила к нему свою объятую черным огнем руку.