Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны

- Угощайся.

Чувствуя сильный голод, Александра накинулась на еду. Рис оказался острым и соленым, рыба вкусной, а в кувшине плескался сладкий сок.

- Твоя госпожа попросила научить тебя грамоте.

Алекс кивнула, продолжая усиленно жевать.

- Я очень хочу научиться.

- Это радует, - одобрительно кивнул собеседник. - Только сначала подкрепись.

- Спасибо, почтенный, - поблагодарила Александра, наконец-то проглотив сухой рис.

- Зови меня Учителем, - представился мужчина. Он терпеливо дождался, пока Алекс все съест и выпьет.

- Мы пройдем на господскую часть замка. Так что нас будут сопровождать соратники. Не бойся, - предупредил мужчина.

- Я понял, почтенный Учитель, - кивнула Александра.

Они вошли в коридор, где их уже дожидались двое воинов. Алекс было не очень уютно с таким конвоем. Однако соратники, казалось, не обращают на него никакого внимания. Да и идти было не далеко. Учитель распахнул толстую дверь, пропуская ее вперед.

Первое, что бросилось в глаза - школьная доска, висевшая перед массивным креслом! Грязно-серая, сколоченная из плотно подогнанных досок, она напомнила Александре прошлую жизнь.

- Садись! - велел учитель.

Едва Алекс сел, как на плечи ей тут же опустились руки соратников. Она дернулась.

- Тихо, - негромко произнес один из них, второй вытащил из-за пояса ее нож. Старик наклонился и ловко защелкнул на щиколотках Александры широкие металлические браслеты.

- Зачем это, почтенный Учитель? - тихо спросила она, чувствуя, как по спине сбегают струйки холодного пота.

- Чтобы лучше запоминалось, - улыбнулся тот узкими безжизненными губами. Мужчина взял легкий деревянный столик и поставил перед креслом, потом положил на него стопку серых листов и маленькую чернильницу с торчащим пером.

- Тебя зовут Алекс? - уточнил старик.

- Да, - ответила Александра, специально позабыв добавить "почтенный", однако собеседника это, кажется, нисколько не задело.

- Тогда начнем...

- Можно сначала воды, почтенный Учитель? - Алекс вытерла пот. Ей казалось, что в комнате очень жарко. Она огляделась вокруг. Свет на доску и столик падал из большого, плотно закрытого окна

- За стеной кухонные печи, - пояснил мужчина. Он, казалось, совсем не чувствовал жары. Хотя даже на лицах разоруживших Александру соратников выступили капли пота.

Глядя на Алекс мертвыми, рыбьими глазами, Учитель подошел к бадейке и зачерпнул большой ковш.

- Хватит?

- Да, - Александра протянула руку.

- Получишь, когда правильно назовешь все буквы, - сказал он, ставя ковш на лавку у стены. - Повторяй за мной Цинь, Ляо, Кун, Со, То, Дей, Зи, Аве, Еши...

Первые два десятка у нее просто отскакивали от зубов, следующие пошли хуже. За каждую неправильно названную букву, мужчина выливал обратно в бадью оловянный стаканчик воды.

- Не плохо, - похвалил учитель, протягивая ковш. - Осталось почти половина.

Александра молча тянула воду мелкими глотками.

- Теперь будем писать.

Она вытерла пот.

- Здесь очень душно, почтенный Учитель. Нельзя ли открыто окно.

- Нет, - спокойно возразил мужчина. - Мне надо обучить грамоте деревенского увальня за два дня. Бить тебя не разрешили. Калечить тоже. Как же я вобью грамоту в твои тупые мозги?

Алекс подвинула к себе бумагу и чернильницу, а учитель налил себе воды и громко со вкусом выпил.

На ее счастье мужчина не предъявлял чрезмерных требований к чистописанию, и когда Александра вновь почувствовала сильнейшую жажду, в ковше еще оставалось немного воды.

- Ты не похож на деревенского дурачка, - прокомментировал ее успехи учитель. - Посмотрим, как у тебя получится составлять слова.

Он повернулся к доске и взял кусок древесного угля.

Вот тут ей пришлось по настоящему худо. К тому же переработанная вода уже стала проситься обратно. Алекс сделала попытку встать. Соратники вскочили.

- Отлить хочешь? - заботливо поинтересовался учитель.

- Очень, - она криво улыбнулась.

- Напиши правильно слова, и я открою в сиденье дырку. Ты сможешь сделать свои дела в горшок. Если напишешь неправильно, будешь сидеть в мокрых, вонючих штанах.

- Сволочь! - тихо скрипнула зубами Александра, казалось, еще миг, и она разревется. Даже под ударами палки Вонгыра Алекс не чувствовала себя такой униженной. Ужасная резь внизу живота мешала сосредоточиться, перо выскакивало из пальцев, а мужчина медленно, с расстановкой диктовал: "господин, госпожа, раб, делать..." Он закончил, когда у Александры перед глазами уже плыл туман. Еще чуть-чуть и она или умрет или обмочит штаны.

- Больше половины правильно, - похвалил мучитель. - Ты заслужил свой горшок.

"Разве это феодализм? - думала Алекс, лихорадочно развязывая пояс. - Это же фашизм какой-то!"

Мужчина не брезгуя, сам пошел выносить горшок. Пока он отсутствовал, Александра сидела, закрыв глаза, и тихо беззвучно плакала.

- Слезы только уменьшат количество влаги в твоем теле, - раздался нудно - равнодушный голос. Она даже не заметила, как мучитель вернулся.

И пытка продолжилась. За окном стемнело. Дважды в комнате сменялись охранники. Алекс уже не помнила, сколько раз она потела и высыхала в этой душной жаре, где каждую каплю воды приходилось буквально вырывать из рук равнодушного монстра, и не меньше усилий требовалось, чтобы пристойно избавиться от переработанной воды. Ее "класс" навестили. Александра не стала разглядывать посетителя. В это время она старательно выводила предложение, открывавшее дырку в стуле.

- Передай господину, - сказал старик вошедшему, а дальше послышалось только: "Бу, бу, бу"

Выпроводив посетителя, учитель проверил написанное и остался доволен. Тонгайское письмо не отличалось большой сложностью, да и разум жительницы двадцать первого века все же оказался более гибким, чем у здешних крестьян. Она уже потеряла счет времени, к жажде добавился голод, но Алекс помалкивала. А то еще накормят воблой и без пива. Кажется, даже учитель начал уставать. Он перестал писать на доске и только диктовал, сидя на лавке. Все чаще и чаще мужчина прикладывался к воде. Лицо осунулось, постарело, под глазами набрякли мешки, голос стал хриплым, а седые волосы слиплись от пота. Только глаза продолжали оставаться тусклыми, как оловянные пуговицы, да интонация была все такой же безжизненной.

Даже кошмар когда-нибудь кончается. Неожиданно для нее учитель наклонился и отпер кандалы на ногах.

- Иди, - тихо проговорил он, вытирая пот. - Тебя проводят.

Александра вскочила и едва не упала обратно в страшное кресло. Она с ненавистью взглянула на мучителя. Тот сидел, закрыв глаза, прислонившись спиной к стене, и тяжело дышал. От перенесенных страданий у Алекс не оставалось сил даже двинуть ему как следует. Да и соратники (уже третья пара) не сводили с нее внимательных глаз.