Олег Авраменко - Наследник Громовержца

— Ты всё ещё любишь этого человека?

— Увы, — ответила Дейдра, — люблю. Всё ещё. По-прежнему. Всегда… Кстати, ты его знаешь. И очень хорошо.

Она не назвала имени, но я сразу всё поняла.

— А по слухам, ты первая его бросила.

— По другим слухам, я родила от него сына, — горько усмехнулась Дейдра. — Жаль, что это не так. Я бы очень хотела, чтобы Гленн был твоим братом. Но ты должна знать, Фи, что я никогда не вставала между твоими родителями.

— Я знаю.

— Мы с Эриком расстались за три года до того, как он женился на Дженнифер, — продолжала она. — И я действительно была инициатором разрыва.

— Значит, ты сама виновата, — сказала я. — Тогдашние законы не запрещали вам быть вместе. Вы могли пожениться, завести детей.

— Могли. Порой я жалею об этом. Хотя всё равно у нас ничего не получилось бы. Мой брак с Эриком распался бы так же быстро, как и все предыдущие. Не зря в те времена меня называли вечной невестой.

— А теперь называют вечной девственницей, — заметила я.

Дейдра снова улыбнулась — уже не так горько.

— Да уж, дожилась. Но на самом деле меня следовало назвать вечной стервой. Я и вправду большая-большая стерва, притом неисправимая. Ни один мужчина не мог долго терпеть меня. Собственно, я и с Эриком рассталась потому, что он уже сам был готов уйти.

— А у нас с Фебом другая проблема, — сказала я. — Мы стали бы отличной парой, если бы не этот проклятый запрет.

— Он оправдан, Фи, и ты это понимаешь. Раньше у нас разрешались родственные браки, потому что в других колдовских семьях ситуация с наследственностью была ещё хуже. Взять хотя бы Радку из Даж-Дома, на которой твой отец чуть не женился. Сама она ничего, всего лишь глупенькая, зато среди её родственников немало имбецилов — тот же её покойный брат Зоран. И так было почти повсеместно, кроме тех немногих семей, которым везло на полукровок. А теперь уже не надо никакого везения — открытие профессора Альбы позволило колдунам и ведьмам вступать в брак с простыми смертными, не опасаясь остаться бездетными. Это великий шанс для всего колдовского сообщества оздоровить свою кровь. И такой жёсткий запрет как раз был призван ускорить процесс оздоровления, он сломал одно очень серьёзное препятствие — укоренившуюся в веках традицию искать себе пару прежде всего среди родственников.

— Всё это правильно, всё разумно, — согласилась я. — Но такие аргументы меня мало утешают. Я не могу разлюбить Феба… как ни стараюсь. Не знаю, что мне делать.

— А я не знаю, что тебе посоветовать. Говорить банальности, вроде «пересиль себя», «вырви из своего сердца», не хочу. Ты бы давно так поступила, если бы могла. Боюсь, ты такая же слабачка, как я. Когда ты последний раз была с мужчиной?

— Ну… месяц назад.

— Честно?

Я замялась.

— Это было в Источнике… Понимаешь, каждый раз, когда я окунаюсь в него, он устраивает мне весёленькие приключения в жанре жёсткой эротики.

Дейдра кивнула:

— Ясно. Значит, о сексе в реальности и говорить нечего. — Она немного помолчала. — А как у тебя с твоим Отворяющим?

— Глухой номер, — вздохнула я.

— Быть того не может. Хоть что-то ты должна была почувствовать.

— Поначалу почувствовала, и на некоторое время мне стало легче. Не то чтобы я охладела к Фебу, но перестала быть зацикленной на нём одном. К сожалению, это длилось недолго, и через пару месяцев всё прошло.

— Полностью?

— Да. Осталось лишь то, что было прежде. Просто симпатия, не больше.

— А ты пробовала повторить?

— Ещё дважды, но безрезультатно. Ни на меня, ни на него это уже не действовало.

— Странно, — удивилась Дейдра. — А что говорит Хозяйка?

— Что запечатление состоялось. А слабый эффект объясняет тем, что я выбрала неподходящую кандидатуру.

— Гм, любопытно… Ты не думала поискать себе другого Отворяющего?

— Думала. Но потом передумала. Больше не хочу. Пусть всё остаётся как есть.

— Что ж… — протянула она. — Вижу, у нас действительно много общего. Мы издеваемся над собой и получаем от этого удовольствие. Только знаешь ли, не советую тебе практиковать секс в Источнике. Такое бегство от реальности ничем хорошим не закончится.

— Ха! По-твоему, я этого хочу? Источник сам навязывает мне эти… эти безобразия. А Хозяйка скандалит, если я долго не окунаюсь в него. У меня просто нет выхода.

— Выход всегда есть. Просто не подавляй своё либидо. Дай ему волю вне Источника.

— Думаешь, я не пытаюсь? — произнесла я грустно. — Но каждый раз это даётся мне через силу. А потом ещё и чувствую себя виноватой перед Фебом, жутко виноватой… Глупо, конечно. Сам-то он погуливает без всяких зазрений совести, а я так не могу. И с девушками тоже не могу, меня это совсем не привлекает. Тут тебе легче.

Дейдра нахмурилась:

— Чёрта с два легче! Если бы не это, я бы давно нашла себе мужчину. Или даже мужа. Конечно, брак без любви — не слишком заманчивая перспектива, это совсем не то, о чём мечтает каждая женщина, но ведь можно привести немало примеров успешных союзов, основанных на дружбе и уважении, на общих интересах. Взять хотя бы твоих деда и бабку, Брендона и Бронвен; язык не повернётся назвать их брак несчастливым. Вот только у меня нет никакого стимула искать себе пару. Зачем — ведь есть Софи… Так что застряла я капитально, куда основательнее, чем ты. — С этими словами Дейдра поднялась. — Ну, ладно, тебе пора к Хозяйке. А я, наверное…

— Нет, погоди, — я быстро вскочила на ноги. — Ты мне нужна. Я хочу поговорить с Хозяйкой в твоём присутствии.

— Хорошо, — сразу согласилась она. — Пошли.

По пути к Источнику я убеждала себя в том, что поступаю совершенно правильно, собираясь доверить Дейдре тайну двух Ричи. Ситуация сложилась крайне запутанная, для меня неподъёмная, а от Хозяйки (в чём я не сомневалась) помощи ждать было нечего. Она просто заявит, что Источника это не касается, и самоустранится от решения проблемы, которую сама же и породила. В этом была вся Хозяйка.

А я понятия не имела, что делать с Мигелем, сыном Рикардо, моим троюродным племянником. Он принадлежал к нашей семье, к колдовскому миру, но я не могла просто взять и объявить о его существовании, ибо тогда пришлось бы отвечать на слишком много неудобных вопросов. Разумеется, можно придумать историю, исключающую любое упоминание о раздвоении Ричи, и представить всё так, будто у него был обычный мимолётный роман с простой смертной девушкой, которую он бросил ещё до того, как узнал о её беременности. Я бы, пожалуй, смогла убедить Ракель следовать этой легенде и не говорить никому, что Рикардо с детства рос в их семье. Но я не представляла, как объяснить это Мигелю, как рассказать ему жестокую правду о его отце…