Татьяна Нартова - Зимнее солнце

— Приятно… — протянул парень, — Лида, может и не надо никакой анестезии? Просто гладь меня по голове, и боль сама уйдет.

— Обойдешься, — как можно спокойнее фыркнула я, хотя от слов леквера сердце стало прерывисто стучать. — И, вообще, кто тогда тебя шить будет?

— А что это вы тут затеяли? — раздался со стороны выхода смутно знакомый голос. Даже не поздоровавшись, рядом с нами уселся на пол вчерашний леквер с косичкой. Единственное, что поменялось в его образе с первой нашей встречи, так это рубашка. Выражение лица, несмотря на позднее утро, оставалось все таким же скучающим и сонным, — Это ж надо такое придумать, зашивать рану!

— Не вижу в этом ничего странного. Если она сама не затягивается, что теперь, ждать, пока Викант умрет от потери… сущности? По мне так лучше остаться со шрамом на всю жизнь, чем без шрама оказаться в гробу.

— Где? — не понял Алерг.

— Не важно, — махнув на беспредельную тупость лекверов, я не стала пояснять, — Лучше скажите, есть у вас в лагере иголка с ниткой?

— Нет, — спокойно отозвался советник, — Зачем они нам? Одежду лекверов не шьют, а создают из кусков ткани.

— Поэтому у вас ни одного шва на рубашке, — кивнула я, — Но ведь всякое может случиться, почему у вас нет подобных необходимых мелочей? А вдруг одежда порвется, а рядом не окажется того, кто был бы способен починить ее с помощью своего дарования? Мне кажется, что несколько безрассудно пренебрегать такими вещами.

— Ну, — неопределенно пожал плечами Алерг, — В любом случае, у нас нет иголок и ниток. И, кстати, их нигде нет. Иглами пользуются люди, эльфы и другие народы, не способные создавать одежду иначе. Лекверы не нуждаются в подобных материалах. Так что ничем помочь не могу.

— Лида, я, кажется, нашел! — с довольным видом обернулся ко мне Шерненс, который последние минуты упорно копался у себя в карманах. Я обалдело уставилась на тонкую иголочку с маленьким ушком в малюсеньком костяном футляре с голубым рисунком в виде морских волн и на самую настоящую катушку телесного цвета ниток, — Значит, я их все-таки не выложил. Захватил на всякий случай, а то вдруг что может в дороге произойти. Но честное слово, даже не думал, что они могут пригодиться.

— Погоди, это же не просто нитки, такими хирурги в моем мире пользуются! Их потом вынимать из шва не надо — они сами рассасываются. Откуда они у тебя?

— У меня он точно их не крал, — ухмыльнулся Викант. Эльф начал медленно покрываться ярко-багровыми пятнами, очень натурально отводя глаза в сторону.

— Это мои нитки. Говорю же, я их еще когда у Гервена был, на всякий случай захватил.

— Что вы препираетесь, — недовольно откликнулась Мэрке, — Вместо того, чтобы выяснять, кто что крал или не крал, надо уже, наконец, делом заняться. Давай, Лида, вставляй ниточку и начинай зашивать. А то еще немного, и этот несчастный сведет меня с ума своими мыслями. У него они так мелькают, что меня сейчас вывернет на изнанку.

— Стоп, а обеззаразить? Между прочим, большинство солдат на войне умирает не от ран, а от инфекций. А я не собираюсь отправлять нашего Виканта на тот свет, тем более, что он туда уже и сам не собирается. Правда, Викант?

— А с чего ты решала, что я куда-то собирался? Насколько я понимаю, под определением "тот свет" люди имеют в виду смерть? — я кивнула, — Но я не собирался умирать.

— Тогда какого… нехорошего духа, ты мне вчера говорил, что обязательно умрешь? Я между прочим, едва из-за этого истерику не устроила. Если это была шутка, то очень несмешная.

— Я не шутил. Я чувствовал, правда, чувствовал, как умираю. Беспредельный холод и боль. Только их.

— И что же изменилось со вчерашнего вечера? — не удержалась от поддевки Мэрке. Уж кто-кто, а она-то, скорее всего, отлично знала, что могло измениться в сознании моего конвоира за прошедшие часы.

— Я понял, ради чего должен жить… Когда вы пришли ночью в фургон, а ко мне вернулось сознание, я понял, почему все еще продолжаю бороться за свое существование. Понял, почему моя сущность еще цепляется за тело.

— И почему же? — тихо пробормотала я, хотя отчего-то заранее знала, что ответит парень. Поэтому сама же оборвала его попытку ответить, — Хотя лучше не говори.

— Неужели тебе так неприятно услышать ответ? — догадался Викант, — Разве я чем-то обидел тебя или кого-то, кто был или до сих пор тебе близок?

— Ладно, Викант, лучше тебе помолчать. А мне кажется, это наша болтовня ужасно мешает Мэрке справиться с твоей болью, да, Мэрке? — спас меня эльф. На щеках юноши проступил болезненный румянец, и даже острые уши налились каким-то рубиновым цветом, напоминая теперь несколько экстравагантные фонарики. Да уж, эльф явно никогда еще не участвовал в такого рода экспериментах. А возможно, даже не видел ничего подобного. Зато советник, наконец, успокоился, полностью отдаваясь нашей ненормальной операционной бригаде на растерзание. Теперь точно отступать было некуда. Алерг с нескрываемым любопытством наблюдал за тем, как я пытаюсь попасть тонкой ниточкой в почти невидимое отверстие, естественно, каждый раз промахиваясь. Шернненс глубоко вздохнул, одним жестом беря мои руки в свои ладони. Сломанная конечность привычно отозвалась болью, зато прекратила трястись как у пьяницы со стажем. Теперь пальцы меленько дрожали, словно у меня было серьезное расстройство нервной системы. Хотя, видимо, так оно и было.

— Лида, может, я этим займусь? — предложил эльф. Я только покачала головой, — Но ведь мы оба не умеем накладывать швы, зато я в лучшем состоянии.

— Ты всегда умеешь утешить, — стараясь окончательно не распсиховаться, пробормотала я, — У меня даже складывается такое впечатление, что у него тоже были эльфы в предках. Наверное, поэтому я так и не познакомилась с его родителями.

— С чьими? — перебил мои воспоминания длинноволосый советник. Тем временем я обнаружила среди стоящих на подносе препаратов вполне знакомый мне спирт. Крышечка небольшого пузырька была неплотно прикручена, так что даже не открывая его, можно было определить содержимое. По запаху. На ум пришла не слишком здравая мыслишка употребить его не только наружно, но и принять парочку глотков вовнутрь. Может, хоть храбрости прибавиться. "Ага, и меткости заодно. Такая буду меткая, что мешать мне уже точно никто не посмеет!" — противненько заявил внутренний голос.

— Да так, был у меня один…знакомый. Очень знакомый, как я думала. А сейчас понимаю, что я ровным счетом ничего о нем не знаю. Даже странно, как можно столько времени жить бок о бок с человеком, тесно общаться, а потом понять, что самого главного он тебе и не сказал. Равно как и ты ему…