Галина Романова - Дом с привидениями

— Почему я должен тебя арестовать?

— Ну… не знаю. Я просто подумала, что… что я нарушаю закон!

— Анна, — он улыбнулся, — нет такого закона, запрещающего людям гулять по кладбищам! Что бы ты ни сделала, я тебя не накажу, — и мысленно добавил «пока». — Если уж на то пошло, то и меня тогда надо арестовать. К тому же я-то не просто гулял!

— А что вы делали?

Колебания Юлиана были недолгими. В конце концов, Анна могла быть под подозрением — она же училась в той же гимназии, что и Валерия Вышезванская. И даже в одном классе! Но было что-то в этой девочке располагающее, что-то, что тянуло довериться ей.

— Собирал землю, — признался он, в доказательство протягивая мешочек. Анна заглянула внутрь. Земля как земля. Нет, странное в ней что-то есть, но понять, что это, девочка не могла.

— Зачем она вам?

— Надо. Я хочу приготовить целебное зелье.

— Из земли?

— А что тебя так удивляет? Земля с семи могил добрых людей способна защитить от многих бед. Я ее смешаю, залью родниковой водой, дам настояться, потом процежу, прокипячу — и получится настой. Если им обрызгать человека, который тяжело болен, стал жертвой проклятия или злых чар, то можно его исцелить…

— Совсем? — заинтересовалась Анна.

— В случае с проклятием или злыми чарами — нет. Но можно как-то ослабить их действие. Снять проклятие или чары может только тот, кто их наложил, — или более сильный колдун. Но сначала надо обязательно узнать, кто накладывал проклятие и почему.

— На вас тоже лежат злые чары? — догадалась Анна.

— Нет, не на мне. — Юлиан задержал дыхание, как перед прыжком. — На одной девочке. Ее зовут Валерия.

Он внимательно наблюдал за лицом своей собеседницы и заметил, как нахмурилась девочка.

— Валерия?

— Да. Валерия Вышезванская. Она тяжело больна. Может быть, умирает. Я умею видеть невидимое и увидел, что на нее наложено проклятие.

— В самом деле? Настоящее? — Анна постаралась удивиться как можно натуральнее.

— Настоящее не бывает. Ее кто-то проклял. Ты не знаешь, кто бы это мог быть? — Юлиан старался говорить ласково и убедительно. Ему еще ни разу не приходилось допрашивать детей, замешанных в колдовстве. К слову сказать, он вообще не помнил таких случаев, когда колдовством занимались дети! Но догадывался, что с ними надо быть осторожнее. А эта девочка ему еще и нравилась. Он некстати вспомнил, как доверчиво Анна прижималась к нему на шабаше. Как будто только он мог ее защитить. Если ведьмы вздумают совратить с пути истинного эту светлую чистую душу… Он же видел, что она чиста. А те несколько грязных пятнышек так легко отчистить…

— Нет, я не знаю, — помотала головой Анна. — Нам в школе говорили, что Вышезванская заболела. Сказали, что простудилась…

— Нет, Анна. Ее прокляли. И, если не снять проклятия, она умрет.

— Ой!

— Вот поэтому я и собираю землю с могил, чтобы хоть как-то задержать, остановить течение болезни, пока буду искать того, кто проклял девочку и по какой причине.

— А потом? Вы его арестуете?

— Потом… — Юлиан сделал паузу, выбирая выражения. — Если он или она захочет снять проклятие, я помогу это сделать. И если он или она будут раскаиваться в содеянном, я никого не стану арестовывать. Наказать, конечно, надо, но, думаю, наказание в случае признания своей вины должно быть мягким. Ты случайно не знаешь, кто бы это мог быть?

— Нет! — воскликнула Анна. — Я ничего не знаю. Мы с Валерией даже не дружили. Она ходила с другими девочками, а меня не замечала!

Она попятилась, пряча сумку с книгами за спину.

— Но есть одна примета. Проклятие или порчу может нанести только ведьма!

— А я тут при чем? Я не умею колдовать!

— Не обязательно самой быть ведьмой. Достаточно попросить кого-то о помощи. Кого-то достаточно сильного и умного.

Анне сделалось страшно.

— Я никого не просила! — выпалила она, отступая.

Уже понимая, что допустил ошибку, Юлиан все-таки добавил:

— Еще одно. Валерия, хоть ей и не было плохо, сумела назвать… нет, не имя, а первую букву имени. Это «А». Первая буква твоего имени, Анна!

— А чего сразу я? — ощетинилась девочка. — У Валерии была подруга Анастасия! Анастасия Сущевская. Они все время ходили вместе. Анастасия ей завидовала. Это она! Это не я!

— Анна, я и не обвиняю тебя! Я только хотел сказать…

Он сделал движение в ее сторону, и этого оказалось достаточно. Девочка сорвалась с места и помчалась прочь.

Она мчалась до самого дома, не разбирая дороги. Сумка моталась, била по ногам, девочка задыхалась, с хрипом ловя воздух раскрытым ртом и чувствуя, что грудь сейчас разорвется.

Ноги болели и заплетались. Раз или два она споткнулась и однажды не удержалась на ногах, упав на дорогу. Прохожие расступались и с удивлением смотрели ей вслед. Кто-то пытался окликнуть девочку — она ничего не слышала, а если и слышала, то возгласы: «Девочка! Что случилось?» — заставляли ее прибавлять ход.

Не помня себя, она добралась до дома и только на крыльце упала, запнувшись на ступеньках. Корявое дерево затряслось при ее появлении, заскребло ветками по стене, застучало в окна. Потревоженная им, вышла тетя.

— Анночка? Что опять? — всплеснула она руками.

Но Анна только хрипела и махала руками, глотая слюну. Тете пришлось вести ее в комнату, отпаивать настоем ромашки с медом, кутать в плед и утешать. Немного успокоившись, девочка рассказала о встрече на кладбище. Она не думала о том, что ее будут ругать. Страх перед другим наказанием затмил все остальное.

— Вот оно что. — Сестра Маргарита скрестила руки на груди. — Он подошел слишком близко… Не бойся, милая моя, тебя никто не даст в обиду. Отдохни, отдышись и принимайся за уроки. Мы обо всем позаботимся!

Первым порывом Юлиана было кинуться вдогонку — он легко мог ее нагнать еще до того, как беглянка достигнет ворот, — но юноша остановился, стиснув кулаки. Во что бы то ни стало он должен был сдержать свой порыв.

Рядом возникло белесое облачко. Уплотнившись, оно приняло вид человеческой фигуры.

— Что, неудача? — поинтересовался призрак.

— Я ее ни в чем не обвиняю, — ответил Юлиан. — Она не виновата.

— Конечно-конечно. Никто ни в чем не виноват, — кивнул призрак. — И тем не менее… нам осталось обойти еще две могилы. Вы готовы?

Юноша кивнул. Он не видел, как сорока, притаившаяся в ветвях липы, проводив взглядом убегавшую девочку, осталась наблюдать за ним. Как потом она проследила за ведьмаком до самой гостиницы. Как сидела на ветке березы, прячась за ствол дерева и подсматривая в окошко, пока юноша готовил настой и выпаривал его. И снялась с места, лишь когда работа была закончена и закопченный котелок был выставлен на окно — остывать.