Маргарет Уэйс - Драконы Исчезнувшей Луны
Соламниец рискнул бросить еще один взгляд на сильванестийца: тому все-таки удалось завладеть оружием. Выставив его перед собой, он свирепо смотрел на своих врагов, двое из которых по-прежнему сидели верхом на лошадях, а третий пытался встать на ноги.
Подняв меч, один из рыцарей ринулся на Сильванеша, намереваясь обезглавить его. Герард развернулся и поскакал к ним. Это было глупо, но ему не приходилось выбирать, если он хотел спасти эльфа. Спеша загородить собою короля, соламниец изо всех сил пришпорил коня, заставив его буквально взвиться в воздух. И тут Клорант нанес Герарду удар по затылку. У рыцаря зазвенело в ушах, и на долю секунды он утратил способность соображать — он видел лишь, как сверкнул снова занесенный над ним клинок.
— Прекратите это! — прокричал вдруг женский голос, дрожавший от ярости. — Во имя Единого Бога, сейчас же прекратите это безумие!
Рыцарь, мчавшийся на эльфа, так резко осадил коня, что бедное животное встало на дыбы, и Герарду пришлось срочно взять под уздцы своего, дабы не налететь на нераканца. Остальные тоже замерли на месте.
Герард опустил меч и оглянулся. Судя по испуганному и виноватому лицу Клоранта, тот был абсолютно уверен, что к ним обратилась Мина. Однако он ошибался — Герард уже узнал голос и теперь всеми силами души желал Одиле мужества и хладнокровия сыграть избранную роль до конца.
С багровым от гнева лицом Одила шла прямо на них. Глаза ее горели. Приблизившись к рыцарям, она в упор посмотрела на Клоранта.
— Что это значит? Разве вы не слышали, что к эльфийскому королю нужно относиться с должным почтением? — Одила обвела мужчин гневным взглядом — всех, в том числе и Герарда. — Уберите оружие! Немедленно!
Соламнийка сильно рисковала — ведь никто не мог поручиться, что нераканцы видели в ней жрицу Единого Бога, столь же священную и неприкосновенную, как и сама Мина. А что если они считали ее простой последовательницей — одной из тысяч таких же, как они сами?
Рыцари колебались, вопросительно косясь друг на друга. Герард молчал, стараясь выглядеть смущенным. Он в тревоге оглянулся на эльфа, но у того хватило ума держать рот на замке. К тому же Сильванеш сильно запыхался во время драки и сейчас вряд ли мог что-либо сказать — он только тяжело дышал, продолжая внимательно следить за каждым движением своих обидчиков.
Казалось, в эти минуты Одила олицетворяла само негодование.
— Именем Единого Бога приказываю вам сложить оружие! — повторила она и ткнула Клоранта пальцем в грудь. — А если ты ослушаешься, то рука, в которой ты держишь меч, иссохнет и отвалится.
— Ты расскажешь о случившемся Мине? — угрюмо спросил Клорант.
— Я знаю: вы думали, что действуете ради ее блага, — сказала девушка, смягчая голос. — Но в этом не было никакой необходимости — о Повелительнице позаботится Единый Бог. Как и обо всех нас, включая эльфийского короля. А теперь отправляйтесь туда. — Она указала в сторону Оплота. — Там находится ваш настоящий враг.
— Ты расскажешь о случившемся Мине? — снова спросил Клорант, и на этот раз в его голосе послышался страх.
— Нет, — ответила Одила, — ибо она узнает правду от тебя самого — ты повинишься перед ней и попросишь у нее прощения.
Клорант опустил меч и после некоторого колебания вложил его в ножны, а потом знаком велел своим рыцарям сделать то же самое. Бросив уничтожающий взгляд на эльфа, он вскочил в седло и поскакал к Оплоту. Остальные нераканцы последовали за ним.
Облегченно вздохнув, Герард спешился.
— С вами все в порядке? — поинтересовался он у Сильванеша. Тот немного оцарапался, но это были сущие пустяки.
Эльф недоверчиво отодвинулся от соламнийца.
— Ты — Рыцарь Тьмы — рисковал своей жизнью, чтобы спасти мою. Ты сражался с собственными товарищами. Почему?
Герард не мог открыть ему правду.
— Я спас твою жизнь не ради тебя самого, — ответил он сухо. — Я сделал это ради Мины. Она назначила меня твоим телохранителем, помнишь?
Лицо Сильванеша просияло.
— Понятно. Благодарю тебя, Герард.
— Мину благодари, — буркнул рыцарь.
Превозмогая боль, он подошел к Одиле.
— Здорово, — прошептал он. — Ты виртуозно сыграла свою роль. Но что если бы нераканцы отказались тебе повиноваться? Ведь поначалу все именно к этому и шло.
— Не хочу тебя пугать, — произнесла Одила странным голосом, — однако в тот момент я действительно могла иссушить руку Клоранта, ибо обладала магической силой. Правда, обладала.
— Одила... — начал было Герард.
— Не важно, веришь ты мне или нет! — воскликнула она. — Ничто не может остановить Единого Бога! — Сжав медальон у себя на шее, Одила направилась обратно к повозке. — Ничто не может остановить Единого Бога, — повторила она, уходя. — Ничто!
10. Город призраков
Шествуя в авангарде армии-победительницы, хлынувшей в Оплот через Западные Ворота, Герард смотрел на улицы города и не видел ничего, кроме призраков — призраков прошлого, призраков настоящего, призраков былого процветания и нынешнего упадка...
В сознании соламнийца всплыл его давний разговор с Карамоном Маджере: как-то Герард сказал ему о своем желании отправиться в Оплот, на поля настоящих сражений. Теперь же, бросая взгляд в прошлое, он с трудом узнавал себя в том глупом, зеленом юнце.
«Интересно, что думал обо мне Карамон?» — мысленно спросил себя Герард и покраснел при воспоминании о своих напыщенных разглагольствованиях. К моменту их встречи Маджере уже прошел через многие сражения и знал, что вся воинская слава заключалась в покрытом пятнами крови и ржавчины мече, болтавшемся на стене памяти старого ветерана.
И вот, проезжая мимо безжизненных тел защитников Оплота, Герард и сам наконец увидел истинную цену воинской доблести: стервятники с ужасающими криками слетались вниз, чтобы выклевать глаза павшим героям, а гробовщики непочтительно смеялись и болтали о пустяках.
Война унижала и уродовала грозное величие Смерти, сводя его к жалкому и нелепому попаданию в яму, которую потом заливали раствором извести, дабы предотвратить распространение запаха тления.
Лишь одно преимущество было у мертвых — они могли отдохнуть.
В конце битвы Мина — целая и невредимая — опустилась на колени возле вырытой наспех братской могилы и сотворила над ней молитву. Герард смотрел на ее действия с тошнотворным ужасом, ожидая, что окровавленные трупы вот-вот поднимутся, возьмут в руки оружие и вольются в ряды армии Повелительницы Ночи. К счастью, этого не случилось — Мина вручила души погибших своему Богу.
Герард взглянул на Одилу, стоявшую невдалеке с опущенной головой и сложенными в молитве руками. На мгновение он почувствовал сильнейшую злость, но тут же укорил себя за несправедливость — девушка ведь просто судила по тому, что видела: Единый Бог действительно был всевидящим, всезнающим и всемогущим, и они ничем не могли ему помешать. С тяжелым сердцем Герарду пришлось-таки признать его триумф и свое поражение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});