Александра Лисина - Темный Лорд

Светлые неприлично разинули рты, впервые в жизни наблюдая истинную силу скрытного и двуличного смертного, сумевшего так долго прятать эту страшноватую мощь. Караванщики от них не отстали, потому что о ТАКОМ никто из них даже не слышал. Агинцев было почти два десятка! Против него одного! Но вот прошло несколько секунд, насыщенных хрустом костей, мерзким чавканьем и нестройными криками умирающих, а потом безумные вопли столь же внезапно стихли. У застывших в ступоре людей успели лишь пугливо дернуться кадыки, да подкатила к горлу тошнота, а схватка уже закончилась: посреди кровавой мешанины из неподвижных тел и бесполезных обрубков на ногах остался лишь свирепо раздувающий ноздри Страж и его чудовищный меч, с которого он уже вытирал последние капли. Из агинцев не уцелел никто.

Гаррон судорожно сглотнул и невольно отступил, когда этот страшный человек быстро огляделся и, по-хозяйски похлопав его по плечу, упруго сбежал к тяжело дышащему купцу. А Весельчак заметно спал с лица: и это ЕГО они подбивали на проверку?! Боги, какой боец! Какой потрясающий мощный и быстрый замах! Всего три шага, невидимое простому глазу касание отточенного острия, и от прославленных северян не осталось ничего, кроме окровавленных обрубков!

- Знаешь, лысый, - дрогнувшим голосом сказал рыжий насмешник. - Пожалуй, тебе в тот раз крупно повезло, что остался цел.

Ирбис замедленно кивнул, невольно вспоминая подробности своей короткой схватки со Стражем.

- Да, я уже понял.

Дядько быстро наклонился и рванул перепачканную рубаху купца, без особого труда разорвав не только ее, но и кафтан, легкую кольчужку под ним и даже защищенный неплохими заклятьями против разрыва шнурок истощившегося амулета. Затем быстро зажал глубокую рану и требовательно встряхнул.

- Эй! Живой?!

- Илима... - простонал герр Хатор, неожиданно открывая глаза и шаря полубезумным взором по окрестностям. - Моя девочка... Илима...

- Отец! - испуганно вскрикнул девичий голосок, и из-за кустов стремглав вылетела бледная, как полотно, в порванном сарафане, нещадно перепачканная девушка, которая со всех ног бросилась к слабо улыбнувшемуся отцу и буквально упала подле него на колени. - Отец! Я живая! С нами ничего не случилось... нет, лежи! Лежи, я сейчас перевяжу!..

- Илима...

- Рана неопасна, - спокойно сообщил купцу Страж. - Надо зашить, и все будет нормально. Ребра тоже целы, так что считай: тебе повезло. Выглядишь ты, конечно, хреново, но жить будешь.

Герр Хатор измученно откинулся на спину, здоровой рукой прижимая к себе плачущую дочь, и слабо улыбнулся.

- Пустяки. Бывало и хуже. Спасибо, что девочку спас. Я у тебя в долгу.

- Это не я.

- Как?! - изумился купец.

- Это Белик, - всхлипнула вдруг Илима. - Они с Каррашем как вылетели, да как набросились на этих магов... те огнем кинулись, но почему-то не попали... а он нас с ног сбил и потом прыгнул на них... и это так ужасно... так ужасно! Я думала, его сожжет заживо!

- Тихо, девочка моя, - ласково погладил задрожавшую от пережитого девушку герр Хатор. - Все уже хорошо, все нормально. Со мной тоже все хорошо, опасаться нечего.

- Ты не понимаешь! - исступленно зашептала Илима, все еще бледная от ужаса. - Это было так страшно, так жутко! Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то мог...

- Ты устала и испугалась, - мягко перебил Дядько, настойчиво оттесняя вздрагивающую девушку от отца. - В таком состоянии чего только не померещиться. Арва! Забери ее и успокой! А потом найди для нас чистые тряпицы и холщовые нитки!

- Да, г-господин, - неожиданно оробела пришедшая в себя толстуха. Она торопливо подбежала, обхватила девушку под локоть, дернула за руку пошатывающуюся, смертельно бледную Лильку, которую, кажется, скоро должно было вырвать, и, поминутно оглядываясь на страшного, перемазанного в чужой крови воина, поспешно увела.

Дядько понимающе хмыкнул. Что поделаешь? Такова уж его работа: без грязи никак не получается.

- Гаррон, ты шить умеешь?

Подошедший южанин только усмехнулся.

- А то!

- Тогда займись, пока герр Хатор тут кровью не истек. Белик, ты где?

- Здесь, - недовольно буркнули из ближайших кустов, и мальчишка неторопливо выбрался на дорогу. Трепаный, взъерошенный, как воробей под дождем, и чем-то ужасно раздраженный, он остервенело тер окровавленные ладони о невесть откуда взявшуюся тряпку и брезгливо морщил нос. - Фу! Дядько! В них крови оказалось еще больше, чем в свиньях! Гляди, на кого я теперь похож?!

Белик возмущенно отряхнулся, но полностью избавиться от отвратительных багровых потеков на рукавах не смог. Вид у него был такой, словно он руки по локоть окунул в таз с красной краской. Следом за ним из-за деревьев выбрался воинственно всхрапывающий Карраш, тоже перемазанный в крови, словно искупался в ней целиком.

- Ну, вот, - окончательно расстроился пацан. - Теперь еще и его отмывать придется.

- Ничего, не впервой, - улыбнулся Страж.

- Да?!! А ты знаешь, чего мне будет стоить просто уговорить его смыть эту гадость?! Он же по тем магам чуть не попрыгал сверху! Там поляна в кровище, будто на ней все демоны Границы порезвились! А он их еще и сбросил в овраг! Хорошо, не сожрал! Представляешь?! Нет, ты только посмотри, чего он натворил?!

Дядько с преувеличенным вниманием оглядел нещадно изгвазданную куртку, демонстративно сунутый под нос тонкий надрыв на левом плече, подозрительно обрызганную физиономию племянника с немного беспокойно горящими глазами, которые Белик неожиданно отвел в сторону, и сочувственно покачал головой.

- Мне жаль, малыш. Но это твой зверь, тебе с ним и управляться. Между прочим, есть такая поговорка: скажи мне, кто твой питомец, и я скажу, кто ты.

- Да, ты прав, - лицемерно вздохнул мальчишка, неловко дернув плечом. - Но из моих питомцев я гораздо больше похожу на Траш. Или же она на меня? А в случае с Каррашем все как раз наоборот: это он еще не дорос для такого жуткого монстра, как я.

Белик снова вздохнул, внимательно оглядел воцарившийся на дороге хаос, перевернутые повозки, сброшенные наземь тюки, всхлипывающую возле няньки Илиму, бледную до синевы Лильку, которую едва успел вытащить из-под чужого клинка, жужжащих жирных мух, уже жадно слетающихся к мертвым телам, и неприязненно поморщился. А при виде отвратительных красных луж под ногами, в которых едва не тонули его щегольские сапожки, вдруг скривился и заметно побледнел.

- П-прошу прощения, - внезапно севшим голосом пробормотал пацан. - Что-то меня мутит... извини, Дядько, я ненадолго отлучусь. Ты же знаешь, терпеть не могу всего этого безобразия!

Белик побледнел еще больше, разом осунулся, даже позеленел немного, но от вида крови ему, похоже, в самом деле стало нехорошо: он вдруг подхватился и, старательно дыша ртом, торопливо помчался прочь, брезгливо огибая даже малейшие пятнышки и поминутно вздрагивая, как от холода.