Ева Никольская - Наследница Черного озера

Отшутившись от сына, желавшего утащить нас танцевать, сосед торжественно пообещал Розалинде, что непременно выпьет со мной сегодня (и на брудершафт в том числе), затем попросил Кэтрин присмотреть за порядком, на что та многозначительно покачала своей пилой, демонстрируя боевую готовность, и, даже не взглянув на затоптавшую мой плащ Ивон, словно она была пустым местом, прошел мимо них с Рэйчел к лестнице, чтобы подняться вместе со мной на второй этаж. И это пренебрежение, читавшееся в каждом его движении, было, судя по лицу брюнетки, для нее обидней скандала.

— Кабинет или спальня? — спросила я, лихорадочно соображая, открыты эти комнаты или придется идти за ключом.

— В спальне разговоров не будет, — совершенно серьезно ответил мужчина, а меня словно жаром окатило. Горячим, но не жгучим, с головы до кончиков дрогнувших пальцев. Сильнее обняв соседа, уткнулась носом в его шею, а он с нервным смешком добавил: — Особенно учитывая, что с тебя придется снять платье навьелии.

— Что? — резко вскинула голову, желая посмотреть на него. — Так ты в курсе, что это…

— От Мэг, — привалившись спиной к стене, кивнул Индэвор и, глядя на мою закушенную от волнения губу, спросил: — В спальню?

— В кабинет! — сказала я, разволновавшись. — Что ты знаешь про этих навьелий? Почему надо снимать платье? Это опасно? Я… оно же не снимается! — воскликнула в панике.

— Сколько часов ты в нем?

— Два… или чуть больше… я не помню! Что с ним не так? Что?

Застонав, мужчина стукнулся затылком о прохладную поверхность и, прикрыв глаза, замолчал. Я же чуть с ума не сошла от тревоги, пока он стоял так, ничего не говоря, а когда на его губах появилась хитрая улыбка, весьма ощутимо стукнула гада по плечу и возмущенно заявила:

— Издеваешься, да?

— Нет, чудо, — открыв глаза, ответил он. — Просто я только что избавился от сложного выбора, — и, толкнув дверь, внес меня в дядин кабинет, где, несмотря на темноту, я все прекрасно видела. Он, судя по уверенным движениям — тоже.

— Это от какого же? — спросила насторожено, когда меня посадили не в кресло, а на стол. Большой такой, массивный письменный стол, крепкий и, как выяснилось, удобный.

— Прервать процесс твоей привязки к Блэк-Лэйк, потому что Мэг решила провести ее обманом, или промолчать, потому что я хочу, чтобы ты осталась. Здесь, со мной… навсегда.

Сердце сладко екнуло, а в душе словно солнышко зажглось. Теплое, ясное, и такое радостное, что не улыбнуться было просто невозможно. Ведь это ни с чем не сравнимое удовольствие — слышать такие слова от любимого мужчины. Любимого? Черт! Осознание, что я попала, и вовсе не в сети коварной Мэг, накрыло как-то разом, но и оно не смогло стереть глупую улыбку с моего лица.

Здесь… с ним… навсегда.

— Да! — сорвалось с внезапно пересохших губ.

— Что да, Блэр? — уточнил Индэвор, пытливо глядя на меня и накручивая на палец тонкую косичку.

Машинально облизав губы, сказала:

— Я останусь, есл…

Договорить сосед не дал. Обняв одной рукой за талию, он оттянул назад мои волосы, вынуждая откинуть голову, и впился в мой приоткрытый на полуслове рот поцелуем. Шальным и жадным, а еще глубоким до неприличия и безумно возбуждающим. Его язык ласкал мой, исследуя, завоевывая, пробуя на вкус и лишая меня даже шанса на сопротивление. Вот только я вовсе не была против. И отвечала с не меньшей жадностью, будто, наконец, получила то, к чему так давно стремилась. Впрочем… почему будто?

Целовался Дэв умело, прекрасно зная, когда надо ослабить натиск, а когда, и наоборот, усилить, чтобы я, не приведи небеса, не очнулась от этого сумасшествия и не включила мозг. Глупый… мне вовсе не хотелось прерываться. Тонуть в чувственном наслаждении, упиваться нашим взаимным желанием, и сходить с ума от близости самого потрясающего на свете мужчины… разве можно от этого добровольно отказаться?

Дэв время от времени давал мне отдышаться, переключаясь на уголки рта, подбородок и даже на кончик внезапно зачесавшегося носа. Сосед дразнил меня, разжигая азарт, и я, принимая его игру, ловила губами мужские губы, требуя продолжения поцелуя, а потом снова уносилась в омут жаркой страсти, лишавшей меня способности здраво мыслить. Мои пальцы впивались в его плечи, гладили крепкую шею, сжимали пряди густых волос, касались ушных раковин и просто хаотично блуждали по мужскому телу, стремясь проникнуть за вырез черного балахона.

Мне было совершенно все равно, что дверь кабинета не заперта на ключ, что внизу веселится толпа незнакомого народу, среди которой и "жаждущие моей смерти" ведьмы. И нераскрытая тайна платья тоже сейчас казалась какой-то неважной. Все, что меня волновало — это Индэвор, его глаза, губы, руки… весь он!

Мужчина, которого я любила…

Мужчина, которого я хотела…

Мужчина, которому доверяла!

Выдержки его хватило ненадолго. В какой-то момент контроль Дэва дал брешь и ласки из умелых и выверенных стали хаотичными, рваными, но оттого еще более будоражащими. Я остро чувствовала его желание и заводилась все сильнее. Тело плавилось и горело, а внизу живота весьма ощутимо тянуло.

Индэвор то сжимал меня в объятиях, то лихорадочно гладил шероховатыми ладонями мою открытую спину. Скользил по позвоночнику вниз до невероятно чувствительного копчика и дальше, по тонкой чешуе русалочьего платья, чтобы сжать дрожащими руками ягодицы. Меня трясло от его ненасытных ласк, дрожь разливалась по телу, оседая невидимыми иголочками в кончиках рефлекторно поджатых пальцев. Это было волшебно, но… мне хотелось большего.

Когда мужчина, чуть надавив коленом, вынудил меня раздвинуть ноги, я тихо застонала, открываясь ему навстречу, и выгнулась в его руках так, что волосы упали на стол. А когда бедра Дэва вжались в мои — громко вскрикнула, заметавшись по деревянной поверхности, неосознанно царапая ее ногтями. Знал бы дядя, как используют его стол, наверняка бы вернулся на этот свет в образе разгневанного призрака.

В отличие от лифа, буквально сросшегося с моим торсом, подол платья льнул к телу, но не стеснял движений. А высокий разрез позволил мужской руке проникнуть под юбку, лишь слегка ее сдвинув. Пальцы Индэвора заскользили по внутренней стороне моего бедра, словно проверяя кожу на ощупь, легонько коснулись влажного лона, замерли на мгновение, а затем провели вверх-вниз по шелковым складочкам и, чуть надавив на клитор, скользнули внутрь горячей плоти.

— Ты такая… — хриплый шепот мужчины взволновал не меньше, чем его действия. Не в силах больше держаться, я полностью легла на стол.

— Готовая, — издав нервный смешок, признала я.