Елена Картур - Авантюристка

Покончив с едой и самокопаниями, я решила, что пора и делами заняться. В первую очередь — сочинить письмо графу Миринду. И с этим могли возникнуть определенные трудности. Нет, что написать, я, разумеется, придумаю, графа я пусть знаю не слишком хорошо, однако то, что он не любит излишнее словоблудие в деловой переписке, мне известно. Пока же главная загвоздка состояла в том, что мне предстояло писать НА БУМАГЕ и пером. Хорошо хоть не на пергаменте и пером не гусиным, а стальным. Впрочем, я бы вряд ли заметила разницу, для меня что то, что другое — одинаково каменный век. А уж писать от руки мне в жизни приходилось настолько редко, что даже не уверена в читабельности собственного почерка. Выбора, впрочем, все равно нет. И не потому, что выбросила коммуникатор в открытый космос. У меня и другой есть, еще не активированный, возможно, даже по-прежнему рабочий, несмотря на здешнюю магию. Но пользы с него? Сети тут нет, письмо можно разве что для собственного удовольствия написать, отправить-то невозможно и даже распечатать не на чем. В Империю меня опять же вряд ли отпустят. Вопрос этот, конечно, можно решить и другим путем: например, отправить сам комм кому-нибудь посылкой и настроить письмо на автоматическое отправление при нахождении Сети. Но тут возникала другая проблема: этикет и элементарная вежливость предписывали писать первое письмо на гербовой бумаге. С одной стороны, я теперь не кто-нибудь, а принцесса союзного государства, будущая королева. Ну княгиня, но кого сейчас это волнует, ведь разница только в титулах. А с другой стороны, я все та же непутевая дочка его старого друга, о которой он пытался заботиться в меру своих сил, к тому же обращаюсь к графу фактически с просьбой, пусть и в форме делового предложения. Так что необходимо проявить уважение и показать, что он для меня не просто знакомый, которому предлагают срубить деньжат. К тому же… я так думаю, если граф хотел бы просто заполучить собственный портал на Арейлу, он бы его уже имел. Глория, конечно, умная, но вряд ли она единственная, кто до такого додумался. Да, это очень дорогая затея, но человек с такими возможностями и такими капиталами, поднатужившись, смог бы получить желаемое. Да и инвесторов при желании нашел бы, не глупее нас. Значит, тут не все так просто, и надо еще постараться, чтобы получить положительный ответ.

Пришлось также озадачиться самим существованием гербовой бумаги, я почему-то вдруг подумала, что у орков ее может в принципе и не быть.

Бумага все-таки была, но на ее добычу мы с Шанай потратили несколько часов. Княгиня только руками развела — зачем бы мне? Интересный такой вопрос, зачем жене правителя гербовая бумага? Ну, для красоты, да. Раша приходилось ждать только ближе к ночи, я была уверена, что он-то нужное мне нашел бы в рекордные сроки. Может, даже у него самого есть, но рыться в вещах мужа я посчитала не слишком правильным. Возможно, он и не обидится, но… не поступай с близкими так, как не хочешь, чтобы поступали с тобой. Оставался только князь. Скоро я осознала, что Раш явно брал у отца уроки, как стать неуловимым в собственном дворце.

Почему эта семья никогда не соответствует моим ожиданиям, а? Он же правитель, в конце концов, разве ему положено носиться по всему дворцу по неведомым делам? Ему положено сидеть в своем кабинете (тронном зале?) и требовать посетителей к себе. Впрочем, если князь такой же энергичный, как и его сын, а я уже начинаю подозревать, что и тут они похожи, то сидеть на месте ему попросту скучно. А я теперь бегай ищи.

И почему такая, казалось бы, мелочь, как написание письма, внезапно превратилась в настоящий квест? Если так дальше пойдет, я еще неделю буду изобретать способ, как его отправить.

Князя я все-таки отловила, буквально чудом за несколько минут до того, как он уехал из дворца. А если бы догадалась посетить обязательный семейный обед, мучиться и не пришлось бы. Но, как это ни смешно, я о нем банальнейшим образом забыла. Страшно подумать — с тех пор как я вышла замуж, у меня настолько насыщенная жизнь, что я на этот самый семейный обед попала всего однажды. В тот раз, когда Раш привел меня туда на следующий день после свадьбы.

Сама виновата, в общем. Память дырявая.

Князь уже запрыгнул в седло своего скакуна, когда я выскочила во двор и пристала со своей просьбой.

— Гербовая бумага? — удивился князь. — Зачем?

Пришлось объяснять. Сначала про письмо, а затем и более подробно, зачем это письмо нужно. Князь заинтересовался и идею всецело одобрил:

— Молодец, хорошая задумка.

— Ну, не совсем моя, — призналась я честно.

— Не важно, — отмахнулся князь.

Велел помощнику выдать все, что мне надо, а сам вместе с кавалькадой всадников умчался куда-то в неведомые дали.

Впрочем, мало ли куда могло понадобиться столь энергичному и деятельному правителю. Степь большая, и пусть город у орков пока всего один, но наивно было бы полагать, что все орки в нем живут. Им, в конце концов, надо что-то есть и на что-то покупать то, что невозможно произвести самостоятельно. Так что у них (или уже пора говорить «у нас»?) есть пастухи. Чуть ли не самая сильная и боеспособная часть орочьего народа. И отнюдь не маленькая, кстати. Есть также искатели, охотники и наемники. Это если не считать того, что некоторые орки не желают жить в городе и организуют в степи небольшие, хорошо защищенные хутора-заставы. Ну и приверженцы старых традиций — эти до сих пор не желают забывать не столь давнее прошлое и живут кочевьем. И таких, как выяснилось, тоже совсем немало, вот Шанай была дочерью вождя небольшого кочевого племени. Такие племена некоторым образом подчиняются князю, они платят налог со своей добычи, обычно мясом, дорогими мехами и редкими травами, собранными в степи. Присылают своих мужчин на военные учения, когда приходит их очередь, и даже могут иногда осесть в городе ненадолго, если в племени появляются больные или раненые, но потом все равно снимаются с места и отправляются в дорогу. И найти их в большой опасной степи не так-то просто, даже князю.

Все это мне рассказала Шанай, мой ходячий персональный справочник. Как бы научить ее еще выдавать информацию по теме, а не все подряд без остановки.

Ну, теперь, по крайней мере, можно подумать и о письме.

Ох и намучилась же я с ним, просто слов нет! То почерк не тот — не то что курица лапой, а просто шифр какой-то, то громадную кляксу поставлю. Предполагая подобное безобразие, я начала с черновика, который тоже пришлось переписывать целых три раза. Чтобы писать на чистовую, нужно было изрядно потренироваться. Но какое же это было мучение: руку сводило от непривычной работы, буквы коряво расползались в разные стороны, как пьяные.