Ониксовый шторм - Ребекка Яррос
Тени заполняют коврик и поглощают каждую каплю солнечного света, оставляя меня в полной темноте, куда бы я ни посмотрел. Вызов принят.
“Это грязная игра”. Я поднимаю проводник чуть выше плеча и выпускаю постоянный поток энергии из левой руки. Шар потрескивает, улавливая отростки молний, когда они проникают в сплав в его центре и освещают область, непосредственно окружающую меня.
-У тебя уже есть преимущество, - отвечает он, и прядь тени ласкает мою щеку, но не принимает форму ближе к проводнику. “Я просто выравниваю игровое поле”.
Я иду вперед, успевая мельком увидеть его, прежде чем он снова растворяется в темноте.
-Бей! - приказывает он.
-И ченс действительно бьет тебя? Думаю, нет. Моя левая рука нагревается, и я стискиваю зубы от напряжения, связанного с поддержанием потока энергии. Ударить намного легче, чем просочиться.
-Используй нашу тропинку, чтобы выследить меня. Его губы касаются моего затылка, и дрожь осознания пробегает по позвоночнику, но когда я поворачиваюсь, он уже ушел.
“Это жульничество”. Я иду налево, потом вперед, затем снова оборачиваюсь, совершенно не понимая, в какую сторону смотрю.
“Для этого используются все имеющиеся в вашем распоряжении инструменты”, - отмечает он. “Давай, Насилие. Оправдывай свое прозвище. Я мог бы убить тебя уже дюжину раз, потому что ты не хочешь наносить удар.
-И я мог бы убить тебя одним, не гипотетическим ударом. Я открываю свои чувства, но невозможно сосредоточиться на наших путях, пока мое тело непрерывно переключается. К черту это. Я все равно не могу видеть сквозь это. Опустив руку, я прекращаю поток силы с кончиков пальцев, и тени проносятся по мне, охлаждая мою разгоряченную кожу.
Я сосредотачиваюсь на нашей связи и подчиняюсь тонкому, едва ощутимому толчку, который исходит справа от меня.
-Хорошо. Связь усиливается, когда он говорит, и я слегка меняю направление, следуя за связью. “Я могу использовать все, что отбрасывает тень, но никто не знает, что самые прочные нити всегда мои собственные. Если ты сможешь разобраться в них, почувствовать их разницу, ты сможешь отследить, где я нахожусь в темноте ”.
-Это действительно то, чему ты хочешь, чтобы я научился? Я провожу руками по тени, но на ощупь все то же самое.
-Ты должен понять разницу ради нас обоих. Связь окружает меня в то же мгновение, когда он обнимает меня сзади, и более сильная тень — его тень — наклоняет мой подбородок к плечу и выше. - Только ты.
Его губы находят мои в темноте, и он целует меня долго и медленно, как будто мы единственные люди в мире, как будто наше время бесконечно и нет ничего важнее, чем услышать мой следующий вздох. Это совершенно декадентски, основательно, и только заставляет меня хотеть большего. Мой пульс учащается с каждым движением его совершенного языка.
-Бей! - Требует он, его пальцы скользят вниз по моему животу и забираются под пояс. - Или кто-то может подумать, что я отношусь к тебе снисходительно. Он покусывает мою нижнюю губу.
-Легкость - это противоположность тому, чего я хочу от тебя. Сила поднимается, гудя во мне с настойчивым требованием, и я поднимаю правую руку, направляя ладонь к небу открытого амфитеатра.
Ксаден исчезает из-за моей спины за секунду до того, как я наношу удар.
Вспыхивает свет, освещая арену, когда молния устремляется вверх, сквозь барьер палат и в облака над головой, и я слышу коллективные вздохи других кадетов, прежде чем снова опускается темнота.
“Ты поразительна”, - говорит он, уже один из теней.
“Почему только я?” - Спрашиваю я, бесконечно оборачиваясь, чтобы найти его.
-Ты должен быть в состоянии найти меня. Тени пробегают по моей коже, и меньше чем через мгновение они исчезают, оставляя меня спотыкаться у края коврика, глядя на удаляющуюся спину Хадена, поднимающегося по
