Замок Короля Пауков (СИ) - Киров Никита

Гонцы терпеливо ждали. Кас кусал губы. Однажды он сам станет маркграфом и будет принимать решения, от которых зависят судьбы людей, но он не думал, что это наступит так быстро. Это не несколько десятков человек, с которыми он раньше участвовал в битвах, не считая потери. Сейчас это тысячи человек, а будут десятки тысяч, если он переживёт эту битву и станет правителем.

— Общая атака, — сказал он, даже удивившись, что нет радости в голосе. Казалось бы, сейчас начнётся то, ради чего он сюда прибыл.

Гонцы тут же отправились к своим отрядам.

— И как бы поступил Сэджин? — спросил Кас у Бьёрна.

Нордер пожал плечами, а потом постучал по голове.

— Значит, ты со мной согласен, — Кастиель вытащил Продавца Иголок. — В бой!

В этот раз он дождался, что все рыцари и остатки красных плащей Сэджина подготовятся и выступят следом. Теперь начинается самая лёгкая часть работы, когда нужно думать и отвечать только за себя.

* * *

— Там гонец! — Алистер Макграт показал стволом пистолета на всадника.

Феликс привстал на цыпочки и разглядел посыльного. Но этому уже не повезло в отличие от остальных, его срубили до того, как он доехал до строя.

— Жопа Вечного! — выругался Феликс.

И что же Сэджин хотел? Атаковать? Дым уже почти развеялся, но с этого места видно плохо, что происходит на другом фланге. Да и натиск альбийцев, хоть и ослабел, по-прежнему беспокоил.

— Вот же дерьмо, — Макграт пальнул поверх голов. — И что будем делать? Сэджин говорил, что нужно будет атаковать в любом случае.

— Да. Тогда мы…

— Берегись!

На строй обрушился дождь из стрел. Не очень частый и задевал в основном своих же, которые стояли к лучникам спиной. Но несколько стрел попали в пехоту Леса. Конь Алистера заржал и начал падать, Макграт едва успел высвободиться. Упал знаменосец и один из музыкантов. Кто-то из ветеранов выругался, когда стрела отлетела от его кирасы. Ещё одна просвистела рядом с ухом Феликса.

— Алистер! Надо их отогнать!

— Да как? Наши все…

По левому бедру будто ударили молотком, оно сначала онемело, а затем его пронзила острая боль. Феликс сжал зубы и попытался удержаться на ногах, но не смог. Кто-то из ветеранов его подхватил.

— Генерал ранен!

— Сраное дерьмо, — простонал Феликс. — Нам нужно…

Стрела торчала из бедра, пробив его насквозь и войдя по самое оперение. Если бы чуть-чуть в сторону, наконечник бы ударил в броню, но не повезло.

— Ерунда, — сказал ветеран, у которого не хватало зубов. — Это мы быстро залечим… но будет больно. Зажми во рту.

Он достал из сумки какую-то деревяшку с кучей надкусов.

— Чистая, — заверил ветеран. — Вчера мыл.

— Да побыстрее, — сказал Феликс, силясь, чтобы не орать от боли. По лицу скатилась предательская слеза. — Макграт! Отгони лучников!

— Попытаюсь, — Алистер выстрелил из пистолета вверх, затем из следующего, подавая сигналы. — Хоть бы они увидели.

— А сейчас будет больно, — сказал ветеран, зажав стрелу.

Феликс зажал в зубах деревяшку. Она гладкая, пахнет ёлкой, и на вкус, как хвоя. Будто это поможет. Сейчас будет чудовищно больно и лишь бы не разрыдаться. Отец терпел и не такие раны.

— Сначала я отломлю наконечник, а потом…

На мгновение Феликс потерял сознание, но боль скоро вернула его в чувство. Сначала он пытался сдерживать крик, но подумал, что в такой ситуации это не стыдно. Так что орал он, как никогда в своей жизни. Такое ощущение, будто ветеран не вытаскивает стрелу, а засовывает в рану руку и старательно в ней копошился. Но орать не стыдно, как говорил отец. Все орут от боли.

— Вот и всё! — ветеран показал окровавленную стрелу с отломленным кончиком. — Теперь только перевязать.

На землю посыпались очередные стрелы. Одна задела шлем ветерана и он выругался. Одна воткнулась в землю рядом с лицом Феликса. Кто-то из солдат встал перед Грайденом, заслоняя генерала, но вскоре рухнул на землю, заливая всё кровью. Стрела торчала из горла. Больше стрел не летело.

— Отогнали! — радовался Макграт. — Третье и четвёртое крыло прибыло.

Ветеран накладывал тугую повязку на бедро прямо поверх штанов. С каждым витком становилось больнее и больнее, но не так больно, как когда вытаскивали стрелу.

— Встать помоги, — прохрипел Феликс.

Оказалось, он ничего не знал о боли, пока не опёрся на раненую ногу. Но отец бы сражался и в таком состоянии. Чем бы это ни закончилось, Феликс хотел, чтобы у Себастьяна Грайдена не было ни малейшего повода почувствовать стыд на приёмного сына.

— Лес! — заорал Феликс из последних сил. — Слушай мою команду! Выступаем! Ветераны, в первую линию!

Пехота быстро перестроилась, выпуская вперёд самых лучших бойцов, бронированных не хуже, чем рыцари. Отец говорил, что нельзя, чтобы дело дошло до ветеранов. Так поступают, только если всё в полном дерьме. Вот как сейчас.

— Ты сможешь дойти, старик? — спросил Алистер, видя, как хромает Феликс.

— Обязан.

— Тебя надо к лекарю.

— Не сейчас.

Каждый шаг давался с трудом и Грайден просто опирался на древко короткого копья. Пехотный строй шёл медленно, он успевает. Но потом придётся бежать и это будет сложно.

— Вынужден тебя покинуть, Феликс, — сказал Алистер. — Найду коня и буду сражаться дальше.

— Удачи, Макграт. Может, ещё увидимся.

— Непременно.

Квадрат пехоты двинулся несмотря на врагов со всех сторон. Альбийцы этого не ожидали, а прибывшие Конница Ветра окончательно сломила их дух. Но в центре ещё ничего не решено. Феликс медленно ковылял вместе со всеми. Вот теперь действительно, победа или поражение, третьего не дано. Хотя смерть может ждать независимо от исхода боя.

* * *

Наверняка страшно смотреть, когда ты стоишь в тылу, а из густого дыма внезапно выходит тяжёлая кавалерия и направляется на тебя. Но сегодня Сэджин не собирался ставить себя на чужое место. В том отряде должен быть кто-то важный, генерал, а может быть, и сам король. Но кто бы это ни был, он умрёт, или они проиграют. Ублюдок уже пустил в бой все свои резервы, и теперь ждёт, когда из дыма придёт весть о победе. Но этому не бывать.

— Гори! — закричал Сэджин и всадники подхватили клич.

Те, у кого уцелели копья, врезались во врага первыми, раскидывая пехотинцев в броне и с двуручными мечами, но уцелевшие не бросились врассыпную, а продолжали сражаться. Всадники продавливали строй. Сэджин колол с коня, целясь в в открытые лица, потому что рубить шлемы бесполезно. У врага есть и несколько всадников, лошади которых расталкивают собственных пехотинцев. Сэджин рубанул одного из них и заметил свою цель.

Мужчина с седой бородой, на шлеме которого золотые зубчики короны. Он с интересом смотрел за схваткой, но присоединяться к бою не торопился. И он окружён своей гвардией, Сэджин потеряет всех раньше, чем сможет через них прорваться.

— Ко мне! — закричал он. — Ко мне, коронованный трус!

Сэджин ткнул пехотинца в лицо так сильно, что кончик лезвия глубоко увяз в черепе.

— Ко мне! — крикнул Сэджин, выдёргивая меч. — Иди сюда!

Король усмехнулся и поднял руку, отдавая приказ. Несколько окружавших его гвардейцев выдвинулись в сторону Сэджина.

— Это я убил твоего сына! Это я отрезал ему голову!

С этого места плохо видно взгляд старика, но наверняка он зол. Король Альбы поднял меч и погнал вперёд, раскидав своим конём свою же охрану. Сэджин отбивался от пехоты, держа короля в поле зрения. Сейчас он приблизится. Вокруг всадники Огненной Кавалерии, но их мало, а врага много. В схватке с пехотой они гибнут, хоть их смерть дорого обходится противнику. А король уже близко.

Он рубанул первым и Сэджин едва успел отбить удар и ударить в ответ. Король, управляя конём одними только ногами, легко ушёл от клинка. Он фехтует лучше, Сэджин понял это сразу. И что, теперь всё потеряно из-за того, что он переоценил свои силы?

Меч короля пробил кольчугу на правом рукаве Сэджина и, кажется, этот скрип из-за того, что лезвие прошло по кости. Но сейчас не до боли. Сэдж выронил свой меч, но целой рукой схватился за руки короля, не давая ему ударить ещё раз.