Сага об орке. Выбор сделан (СИ) - Чиркунов Игорь

— Да не красней ты так, как девица. Я сто зим справила, когда твой отец Бран еще в свой первый поход не отправился. У вас, у мужиков вечно проблемы с этим: то заморозите свой отросток, то перегреете в бане, а потом ваши бабы ко мне бегут: Торгбьёрг помоги, муж ко мне остыл. А он не остыл вовсе, а не может!

Блин, ну чисто центр планирования семьи. Спермогармму не заставит сделать?

— Так голубки, посидите за столом, мне подготовиться к ритуалу нужно. Там, кажется, каша оставалась, можете подкрепиться… Только не налегайте, полный желудок в этом деле помеха.

На очаге, сдвинутый в сторону от огня действительно стоял глиняный горшок. Гретта откуда-то вытащила две тарелки, наложила по паре ложек себе и мне, села тихой мышью напротив.

Вёльва тем временем что-то доставала из сундуков, вытащила из угла настоящий посох — с мощным навершием из красной меди, с самоцветными камнями. Ого!

Вскоре на очаге оказались несколько сосудов. Интересно, мухоморы туда кидать будет? Затем она принялась расставлять по всей «зале» как я мысленно окрестил пространство между столом и торцевой стенкой дома светильники, предварительно что-то подливая в них из своих бутылочек.

Света прибавилось, а с ним — по дому поплыл сладковатый, слегка дурманящий запах. Через пару минут я, слегка поплыл. А тут еще:

— Ну-ка выпейте, голуби мои. Это тебе, девка. А вот это — твое.

Она поставила передо мной здоровенную глиняную кружку, в литр, не меньше. Пахло омерзительно.

— Пей, не думай!

Я отхлебнул. Теплая бурда, привкус меда, куда же здесь без него, крови, еще чего-то.

— Не думай, пей! — как приказ.

Я чуть ли не залпом опрокинул содержимое.

А когда ставил — стол под ней покачнулся. Вроде прочно стоял, неужто показалось?

Торгбьёрг начала что-то негромко напевать себе под нос, все еще занимаясь приготовлениями. На пол «залы» полетели лохматые шкуры, по углам потянулись вверх дымки из курительниц.

А я прислушивался к ощущениям в теле. Вроде бы и прилив сил, откуда ни возьмись, будто не шли пол дня по глубокому снегу, не убегали от волков. Но и с реальностью что-то творилось. Хоть света добавилось, тени по углам стали вроде гуще, в них как будто что-то начало клубиться. Я попытался протереть глаза — решил, что это дым попал. Тут и границы дома изменились: скотной части как и небывало, да и о наличии стен я скорее помнил.

А ведьма все продолжала. Закончив с приготовлениями, она пошла по кругу вокруг брошенных в центре шкур, напевая все громче и отбивая ритм посохом.

— Во, камлания начались, — пробормотал себе под нос, но на меня никто не обратил внимания. Гретта повернулась к происходящему, и завороженно уставившись на колдунью принялась раскачиваться в так ее пенья. А потом и подпевать!

На миг Гретт стало две. Я с трудом сфокусировал на подруге взгляд. Да что за напасть! Хоть органы чувств и начали «сбоить» сил внутри все прибавлялось, будто пенье закачивало в меня энергию. Неожиданно поймал себя на мысли, что я хочу Гретту. Прямо здесь, прямо сейчас, даже эта странная ведьма не будет помехой.

То ли Торгбьёрг почувствовала мой настрой, то ли время подошло, она остановила свой танец, повернулась к нам.

— Что сидите, как завороженные? Раздевайтесь.

Гретта встала как сомнамбула, принялась снимать одежду. Во мне шевельнулось сопротивление, но в следующий миг поймал себя на том, что руки сами собой уже тащат тунику через голову.

— Иди сюда дева, — вытянула руку колдунья. Почему-то мне она в этот момент показалась высоченной!

Полностью обнаженная Гретта шагнула к ней.

— Ложись.

А после, взяв откуда-то, я не заметил, небольшую баночку и кисточку Торгбьёрг принялась выводить на Гретте некие письмена, не забывая напевать свой речитатив.

Из любопытства я шагнул ближе. Хм, хоть раньше рун я не видел, но если это не руны, то я не знаю, какие они. Руны постепенно покрывали низ живота Гретты и груди.

Тут до меня дошло, что хоть за занятиями боди-артом колдунья отбивать ритм перестала, все равно мне слышались какие-то барабаны, поддерживающие ритм.

Торгбьёрг повернулась ко мне.

— А ты что, ребенка в штанах собрался делать?

Машинально я стащил все еще остававшиеся на мне нижние штаны, бросил на пол, шагнул к девушке.

— Неплохо, — хмыкнула колдунья, — но не так быстро, ложись пока рядом.

Критическое мышление к этому моменту похоже «сделало ручкой», обещав заглянуть как-нибудь позже. Улегся рядом с подругой, почувствовал, как кисточка заскользила по моему телу.

Мне росписей досталось больше: руны покрыли плечи, руки, грудь, живот, полностью ноги спереди. В завершении несколько легких штрихов досталось лбу.

Вёльва встала над нами.

— Ну, и чего ты ждешь, парень? — спросила иронично, — Вот женщина, которой ты хотел зачать ребенка. Меня стесняешься? Не переживай, моя работа сделана, я пойду спать, — кивнула в сторону, — теперь дело за тобой, кроме тебя некому.

Глаза распахнулись будто сами-собой, сознание включилось как рубильником. Где я?

Память тут же ускоренной перемоткой прокрутила киноленту вчерашних событий. Ох ё…

— Проснулся? — надо мной склонилась вчерашняя колдунья.

Я вздрогнул, рука дернулась прикрыться. Мы с Греттой по-прежнему лежали на шкурах: я распластавшись на спине, раскинув ноги, девушка на боку — обняв меня, и закинув мне на живот ногу.

— На, прикройся, если стесняешься, — Торгбьёрг кинула мне какую-то тряпку.

Я судорожно накинул покрывало на «причинное место».

Ведьма, подобрав под себя ноги уселась на пол рядом, уставилась в лицо.

— Ты странный… Почему-то не чувствую в тебе орка, будто душа у тебя другая.

— Так я полукровка, — вцепился я в старую версию, как в соломинку.

— Что я, полукровок не видела? — поморщилась та, потом качнула головой, — Нет, ты будто не отсюда…

Помолчала задумчиво. Я лежал, боясь пошевелиться.

— Знай парень, не в моих правилах рассказывать… — поджала губы, вздохнула, — но чувствую, что для тебя надо сделать исключение. — Новый вздох, — Слушай. Подруга твоя просила приворожить тебя. Вот. Да ты дыши… И не скрипи зубами. Думаю, ты парень рассудительный, хоть таковым и не выглядишь, как с этой вестью поступить — сам решишь.

— А-а-а?

— Хочешь спросить, сделала я то, что просила Гретта? — усмехнулась, — Ты ж не веришь во все это! Уж меня то не обманывай.

Пауза затянулась. Блин, так сделала или нет?

— Не переживай, не сделала. — задумчиво проговорила Торгбёрг, — Почему?… Точно не вижу, да и кто может точно видеть чью-то судьбу? Разве что норны. Но я уверена — твоя судьба не под этим небом. Не на этом берегу.

Я натурально выдохнул. Даже не заметил, когда дыханье задерживал. Уставился в потолок. Неужели получится? Мысль полетела далеко…

— А за ребенка не переживай, вы оба здоровые, пришли ко мне в нужное время. Думаю, через месяц сможешь смело говорить, что закон тобой соблюден.

Заворочалась Гретта, просыпаясь.

— Вставайте, голубки, у старой Торгбьёрг не гостиница. У меня и без вас дел по горло.

Большую часть дороги обратно шли молча, каждый в своих мыслях. Сначала я хотел прям за порогом призвать подругу к ответу, мол ты что творишь? Но пока собрались, пока вышли, нацепили лыжи… Да и потом, я все время шел впереди, пробивая дорогу. Черт, тут не лыжи нужны, а снегоступы! Дом вёльвы стоял в лесистой местности, меж небольшими холмами, и ветер не выравнивал снег, не уплотнял, как на вершинах холмов. Приходилось брести по колено. Страшно подумать, как провалюсь, если скину лыжи.

Снег валил не переставая, временами усиливаясь до сплошного, плотного полога, который и без ветра сильно ухудшал видимость.

Часа через три, обернувшись я увидел, что подруга заметно отстала. Решительно свернул к ближайшему лесу.

— Не надо Асгейр, я дойду.

Не слушая Греттины оправдания разгреб снег, нарубил сухих веток, запалил костер. К моменту, как девушка наконец дошагала от тропы, желтые язычки пламени весело затрепетали посреди небольшой, рукотворной прогалинки.