Робин Хобб - Золотой шут

— Я Белый Пророк. Моя цель — направить мир по лучшему пути. Но… я не Изменяющий, и не мне менять мир. Это твоя задача, Фитц. Если бы я открыл Чейду то, что знаю, переговоры с Бингтауном пошли бы иным путем. Я не знаю, к чему бы это привело. Сейчас я еще в большей степени охвачен сомнениями.

Он замолчал, словно рассчитывал, что я ему помогу. Но мне было нечего сказать. Между нами повисло молчание. Шут сложил руки перед собой и опустил глаза.

— Возможно, я совершил ошибку. В Бингтауне. Боюсь, что пока я жил в Бингтауне и… в других местах, мне не удалось исполнить свое предназначение. Получилось совсем не так, как я хотел, и с тех пор все, что я делаю… неправильно. — Он тяжело вздохнул. — Фитц, я ощупью двигаюсь сквозь время. Не шаг за шагом, а мгновение вслед за мгновением. Что кажется мне самым верным? Я считал, что лучше Чейду ничего не знать. И молчал. А сегодня у меня появилось ощущение, что тебе пора услышать историю драконов. И я поведал ее тебе. Теперь ты будешь принимать решение. Говорить Чейду и Кетриккен или нет, Приносящий Перемены? Слово за тобой.

Услышав из человеческих уст имя, которым называл меня Ночной Волк, я поежился. Мне стало не по себе.

— Неужели ты всегда принимаешь важные решения на основании своих «ощущений»? — Мой вопрос прозвучал неожиданно резко, но Шут и глазом не моргнул.

Он спокойно посмотрел на меня и спросил:

— А как еще я могу их принимать?

— Опираясь на факты. Предзнаменования, вещие сны, собственные пророчества… я не знаю. Но нельзя же полагаться только на ощущения. Клянусь Элем, твои «ощущения» могут появиться из-за несвежей рыбы, которую ты съел на завтрак.

Я прижал ладони к лицу и задумался. Шут предоставил мне принимать решение. Что же делать? Ситуация вдруг резко осложнилась — куда проще упрекать Шута за то, что он утаил какие-то сведения. А как изменится отношение Чейда к союзу с Бингтауном, когда старый убийца все узнает? Настоящие драконы. Стоит ли вступать в войну ради расположения одного-единственного дракона? И к чему приведет наш отказ от союза, если Бингтаун одержит победу и на его стороне окажется стая настоящих драконов?

Рассказать Кетриккен? И вновь возникают те же самые вопросы, вот только ответы будут иными. Теперь пришел черед вздыхать мне.

— Почему ты доверил мне принятие решения?

Я почувствовал, как на мое плечо легла его рука, повернулся к Шуту и увидел хорошо знакомую мимолетную улыбку.

— Потому что раньше у тебя получалось очень неплохо. С тех самых пор, как я нашел в саду мальчика и сказал ему: «Фитц Песопас, сала припас. Пса спас». [1]

Я вытаращил глаза.

— Но ты же говорил, что тебе приснился сон, и ты пришел рассказать его мне…

Шут таинственно улыбнулся.

— Мне действительно приснился сон. И я его записал. Когда мне было восемь лет. Пришло время, и я рассказал его тебе. Ты уже тогда знал, что с ним делать, и стал моим Изменяющим. Я и сейчас тебе полностью доверяю.

— Тогда я не понимал, что делаю. И совершенно не думал о последствиях.

— А теперь?

— А теперь я жалею, что не могу не думать о них. Принимать решения стало гораздо труднее.

Шут с надменной улыбкой откинулся на спинку стула.

— Вот видишь. — Тут он подобрался и наклонился вперед. — А как ты принял решение действовать тогда, много лет назад, в саду? Как все произошло?

Я задумчиво покачал головой.

— Я не принимал решения. Нужно было действовать, у меня не оставалось выбора. Впрочем, я старался делать, что могу, во благо Шести Герцогств. Ни о чем другом я не думал.

За несколько мгновений до того, как, открывая проход, сдвинулся в сторону стеллаж с винными бутылками, я повернулся и посмотрел на потайную дверь. Вошел Чейд. Он слегка запыхался. Его взгляд упал на бутылку бренди, он молча подошел к столу, схватил мою чашку и опустошил ее.

— Так и знал, что вы здесь прячетесь, — с удовлетворенным вздохом сообщил он.

— Вовсе мы не прячемся, — возразил я. — Мы просто выбрали подходящее место, чтобы спокойно поговорить.

Я встал со своего кресла, и Чейд устало рухнул в него. Очевидно, он спешил, поднимаясь вверх по лестнице.

— Нам с Кетриккен следовало принимать послов Бингтауна без лишних свидетелей. Теперь все ужасно возбуждены, недовольство может в любой момент вырваться наружу.

— Все спорят, стоит ли вступать в войну с Чалседом. Уверен, что Шокс готов хоть завтра снарядить корабли, — заметил я.

— С Шоксом я разберусь, — раздраженно проворчал Чейд. — Нет, все гораздо хуже. Не успели мы с Кетриккен вернуться в ее покои и начать всерьез обсуждать предложения послов Бингтауна, как в дверь постучал паж. Пиоттр Блэкуотер и нарческа потребовали немедленной аудиенции. Не попросили, а потребовали.

Он немного помолчал, чтобы дать нам возможность осмыслить сказанное, и продолжил:

— Нам ничего не оставалось, как согласиться. Королева решила, что нарческа затаила новую обиду на Дьютифула. Но когда они вошли, Пиоттр поставил нас в известность, что нарческа ужасно огорчена появлением послов Бингтауна в Шести Герцогствах. Оба были сильно возбуждены. Но этим они не ограничились, и Пиоттр в крайне жестких выражениях заявил, что, если мы заключим союз с «драконоводами», он немедленно аннулирует помолвку.

— Пиоттр Блэкуотер и нарческа, а не Аркон Бладблейд? — уточнил я.

Почти одновременно Шут спросил:

— «Драконоводы»? — Его глаза загорелись. — Блэкуотер назвал их драконоводами?

Чейд перевел взгляд с меня на Шута.

— Бладблейд с ними не пришел, — ответил он мне, а потом обратился к Шуту. — Точнее, так сказала нарческа.

— А что королева?

Чейд горестно вздохнул.

— Я рассчитывал, что она не станет отвечать им сразу, а скажет, что нам нужно время, чтобы все обдумать. Похоже, Кетриккен рассержена унижением, которое вчера пришлось перенести принцу Дьютифулу. Иногда я забываю, что она не только королева, но и мать. Она довольно холодно ответила нарческе и ее дяде, что соглашение Шести Герцогств с торговцами Бингтауна будет составлено в соответствии с интересами Шести Герцогств. И она не намерена обращать внимание на угрозы.

— И?

— И они покинули зал для аудиенций. Нарческа вела себя так, словно ее ведут в темницу, — она шла, высоко вздернув подбородок и гордо выпрямившись, подобно солдату во время парада. А Блэкуотер опустил плечи, точно на них легло тяжкое бремя.

— Вскоре они возвращаются домой, не так ли?

Чейд кивнул.

— До их отъезда осталось несколько дней, а положение вконец запуталось. Если королева в самое ближайшее время не даст ответа послам Бингтауна, помолвка с нарческой повиснет на волоске. Все попытки улучшить отношения с Внешними островами пойдут прахом. И все же я считаю, что нам не следует торопиться с ответом. Необходимо тщательно продумать все последствия. Разговоры о драконах… следует ли считать их угрозой? Или насмешкой над нашими драконами? Что они предлагают? Быть может, никаких драконов не существует, и они просто пытаются заручиться нашей помощью? Нужно разобраться. Необходимо разослать шпионов и получить нужные сведения. Мы не можем сказать ничего определенного до тех пор, пока не будем знать всех фактов.

Мы с Шутом переглянулись.

— В чем дело? — резко спросил Чейд.

Я глубоко вздохнул и отбросил все сомнения.

— Я должен поговорить с тобой и королевой. Возможно, Дьютифулу также необходимо присутствовать.

XII

ЙЕН

Я не трус. Я всегда принимал волю Рожденного Богом. Более дюжины раз моя жизнь лежала у ног герцога Сиддера ради блага славного Чалседа. И я не жалею о риске. Но когда мой благородный и божественно справедливый герцог Сиддер поставил нам в вину, что мы не сумели удержать гавань Бингтауна, он, к несчастью, опирался на доклады людей, которых там не было. Вот почему нашего благородного и божественно справедливого герцога нельзя обвинять в том, что он принял неверное решение. А посему я намерен исправить эти доклады.

Писарь Вертин сообщил, что «боевой флот с опытными войсками разбит бандой рабов и рыбаков». Это не соответствует истине. Рабы и рыбаки атаковали наши корабли под покровом ночи, не вступая в благородное сражение. Но наши капитаны не знали, что в распоряжении торговцев Бингтауна имеются хорошо организованные войска — вот почему мы оказались не готовы к вражескому нападению. Я считаю, что во всем виноваты не наши капитаны и воины, а эмиссары Чалседа в Бингтауне, писари и счетоводы, которые пренебрегли своими обязанностями и не поставили нас в известность о реальном положении дел. Казнь через повешенье будет для них слишком мягким наказанием. Многие наши воины погибли недостойной смертью из-за их нерадивости и лени.

Писарь Вертин также делает предположение, что сокровища были унесены со складов перед тем, как их уничтожили, что кое-кто из капитанов оставил их себе. Это полностью не соответствует истине. Склады, полные сокровищ, рачительно собранными для вас, были сожжены дотла фанатиками Бингтауна. Почему писарям не под силу в это поверить? Они ведь описывают, как горожане Бингтауна убивали своих близких, а потом кончали жизнь самоубийством, чтобы не иметь никаких дел с нашими воинами. Учитывая нашу репутацию, не следует ставить под сомнение факты.