Ник Эндрюс - Жемчужина Пустыни

Киммериец уже встречал такие мертвые становища…

— Всадники! — выкрикнул один из контрабандистов.

Путешественники остановились. Приложив ладонь к глазам, Конан внимательно посмотрел на дорогу. Поднимая облако пыли, к ним скакала группа вооруженных людей. Вскоре шестерка конников остановилась в двадцати локтях от шемитов. На мгновение воцарилась тишина. Воины настороженно разглядывали друг друга. Сразу было видно, что гирканские номады живут здесь гораздо беднее, чем в западном Туране. На них были рубахи из грубого самотканого материала, грязные войлочные шапки с острым верхом и кожаные потертые сапоги с загнутыми носами.

Только один из всадников носил штаны. Все остальные оказались в набедренных повязках, с почти полностью оголенными ногами. И лишь двое гирканцев имели кожаные доспехи.

На первый взгляд, это воинство не представляло серьезной опасности, но глубоко заблуждается тот, кто так думал. На поясе у каждого всадника висела сабля и аркан, за спиной два колчана со стрелами, а в руках тугой лук.

Стрелять кочевники могли из любого положения. Попасть противнику в глаз с расстояния в сотню локтей не составляло для гирканца большого труда. Когда в семье рождался мальчик, ему сразу дарили жеребенка и лук. С лошадью и оружием он не расставался вплоть до самой смерти.

Если какому-либо степному кагану удавалось объединить несколько сотен кланов, то эта армия представляла серьезную угрозу для любого соседнего государства. Набегам подвергались и Меру, и Кусан, и даже Кхитай. Великому Тариму подчинялся весь Туран.

— Кто такие? — грубо спросил мужчина лет сорока с длинными усами и жидкой бородкой.

— Купцы, — спокойно ответил киммериец.

— И откуда вы идете? — с подозрением вымолвил номад.

— Это длинная история, — проговорил северянин.

— А мы не торопимся, — жестко сказал кочевник.

Тяжело вздохнув, киммериец произнес:

— Мы прибыли в Аграпур с большим караваном из Шема. Дорогие ткани, оружие, отличное вино и фрукты… Но к своему ужасу узнали, что пираты перекрыли все морские пути. Блокада может разорить кого угодно. Наш хозяин решил рискнуть и пойти по южной дороге через Туманные и Колчианские горы. Мы обогнули Вилайет и приблизились к побережью. Здесь на караван напали разбойники. Это была отчаянная схватка. Охрана сражалась отчаянно, но врагов оказалось слишком много. Погрузив добычу на корабли, они уплыли. — Обведя рукой спутников, Конан добавил: — Это все, кто уцелели.

Обмануть гирканца было несложно. Он плохо разбирался в географии, а торговцев из столь далеких стран видел и вовсе впервые. Сейчас кочевники находились на территории Турана и вели себя очень сдержанно, чтобы не прогневать могущественного союзника. Нрав у эмира Рамдана крутой.

— Идите прямо и достигнете города, — выдавил всадник.

Стукнув лошадь по крупу, кочевник проскакал мимо путешественников. За ним тотчас последовали остальные воины. Когда они удалились на приличное расстояние, Джамаль зло процедил:

— Грязные оборванцы.

— Не чувствую любви и уважения к гирканцам, — иронично заметил киммериец.

— Пожил бы ты в Туране, испытывал бы те же чувства, — вымолвил капитан. — Они захватили нашу страну и ведут себя, как хозяева. От них воняет, как от козлов, жрут словно голодные звери и гадят, где ни попадя. Жили бы у себя в степи, в своих жалких юртах.

— Но правитель Турана и его свита тоже гирканских кровей, — возразил северянин.

— Это совсем другое дело, — произнес аграпурец. — Я говорю о кочевниках. Каждый год тысячи нищих оборванцев нанимаются на службу к Илдизу. За короткий срок они зарабатывают состояние, какое не снилось многим купцам…

— Не преувеличивай, — усмехнулся киммериец. — Я служил в армии Турана. Богачей среди простых номадов нет, а воины они, действительно, отменные.

Джамаль удивленно посмотрел на Конана, но промолчал. На горизонте появился город. Разглядеть его пока не удавалось, и путники ускорили шаг. По мере приближения становилось очевидным, что Аталис был прекрасно осведомлен о ситуации в Рамдане. Рядом с крепостной стеной расположились десятки гирканских кланов. Сотни юрт, ржание лошадей, мычание коров, визг детей, столбы дыма от многочисленных костров. Казалось, что кочевники собираются в новый военный поход.

Однако на лицах мужчин заметна озабоченность, женщины часто плачут, а старики о чем-то тихо шепчутся. В степь пришла беда. Бесстрашные гирканцы, презирающие слабость и трусость, столкнулись с ужасным существом, которое превосходило их самих в жестокости и кровожадности. Воины, привыкшие побеждать, были вынуждены бежать из родного края и просить пристанища у туранских владык.

Подобный позор тяжело пережить. В каждом движении кочевников сквозила раздраженность и озлобленность.

Чтобы не искушать судьбу киммериец обходил отряды вооруженных воинов стороной. Шли очень медленно, так как мимо постоянно проносились всадники-номады, то и дело через дорогу перегоняли стада коров, коз и овец. Гомон и крики в становище не замолкали ни на мгновение. С горем пополам путешественники к полудню добрались до города.

Ни в какое сравнение Рамдан с Аграпуром не шел. Ров неглубокий, и к тому же изрядно засыпан песком, крепостная стена в высоту не более пятнадцати локтей, сторожевые вышки слишком низкие и имеют очень мало бойниц. Даже ворота сделаны из простого дерева и не укреплены медными пластинами. Стража возле моста немногочисленна и ведет себя совершенно безмятежно.

Впрочем, ни северянин, ни контрабандисты не были удивлены. Рамдану ничего не угрожает. Рядом нет ни одного врага. Кочевники больше, чем союзники, они часть королевства Турана. И эмир города, и его свита, и охрана, и армия — это выходцы из бескрайних степей Гиркании. Хотя между правителями могущественного государства и каганами кочевников немало противоречий и разногласий, дело до войны никогда не дойдет. Из всех городов Турана Рамдан самый гирканский…

Наибольшие хлопоты эмиру доставляют пираты. Они грабят торговые суда, нападают на прибрежные поселения, похищают людей. Однако сейчас, когда возле города расположились десятки кланов, только сумасшедший решится разбойничать вблизи Рамдана. Заплатив налог стражникам, путники проследовали по узкому подъемному мосту к главным воротам. Здесь расположилась десятка туранских воинов. Их облачение резко отличалось от внешнего вида кочевников. Прочные доспехи, хорошая одежда, новые сапоги, в руках длинные копья и круглые деревянные щиты. На голове большая чалма. Внимательно оглядев чужаков, охранники молча пропустили их в город. Это была последняя проверка.