Джулия Смит - Зов безумия

— Не глупи, — резко оборвал ее Дарэк и язвительно засмеялся. — Атайя всю свою жизнь пребывает в дурном настроении и при этом вполне здорова.

Дагара расхохоталась, а Атайя промолчала, решив не отвечать грубостью на едкий комментарий. Ей и так хватало забот. Добавлять к их списку очередную перебранку с семейством не имело смысла.

— Отец желает встретиться с тобой сразу по окончании собрания. Ему не терпится услышать рассказ о вашей встрече с Осфонином.

Атайя кивнула. Принцессе самой не терпелось поведать Кельвину о том, как радушно принял ее рэйкский король у себя в замке, и как ей понравилась его семья. Но сейчас она ничего не собиралась говорить. Пусть Дагара подольше наслаждается накопившейся в ней злобой. Как бедняжка разочаруется, когда узнает, что ее ожидания не оправдались.

— Приходи через час, — произнес Дарэк. — К тому времени отец уже освободится.

Атайя погладила по голове малыша, вышла из зала и направилась во внутренний двор замка. Николас последовал за ней.

— Интересно, что имела в виду Сесил? Она сказала, что отец часто бывает в плохом настроении, — спросила Атайя.

Николас пожал плечами.

— Кельвин стал очень раздражительным. Что-то его тревожит, наверное, проблемы с Курией. К концу дня нередко забывает о том, о чем говорил утром. Невозможно предугадать, в каком расположении духа он будет через минуту. То настроен нормально, то ни с того ни с сего взрывается.

У Атайи похолодели руки. Ее брату, как и всем остальным жителям Кайта, за исключением одного, ни о чем не говорило изменение в поведении короля. А она понимала, что происходит. Эти описания совершенно точно соответствовали симптомам начальной стадии мекана.

— Увидимся позже. — Атайя махнула брату рукой. — Прежде чем разговаривать с отцом, я должна встретиться с одним человеком.

Принцессе доводилось бывать в комнатах Родри лишь несколько раз, она очень не любила появляться здесь. Сегодняшний визит также не сулил ничего хорошего. Атайя громко постучала в дверь. Лишь через несколько секунд изнутри донесся приглушенный голос колдуна — он приглашал войти. В передних покоях царил непривычный беспорядок: повсюду были разложены раскрытые книги, на полу валялись обрывки бумаги. Родри сидел в углу за письменным столом с книгой в руках. Перед ним горела лампа. Его явно что-то тревожило: лицо выглядело не таким белым и спокойным, как обычно. Теперь колдун больше походил на нормального человека. Атайя насторожилась. Что бы все это значило? Как вести себя с ним?

— А-а, ваше высочество, проходите, пожалуйста, — сказал Родри добродушно. Вынужденная необходимость улыбаться лишь усугубила его подавленное состояние. — Добро пожаловать домой.

— Извините, что прерываю вас, но я должна передать вам слова вашего друга Хедрика.

Родри вскочил с табурета с нехарактерной для него проворностью, его сапфировые глаза заблестели.

— Говорите же.

— Я не знаю, что означает эта фраза. Но Хедрик уверил меня в том, что вам она скажет о многом.

Атайя пустила в ход все свои артистические способности, коими никогда особенно не отличалась, чтобы изобразить полное непонимание ситуации.

— Хедрик велел передать следующее: он знает о том, чем вы занимаетесь, и он не может выполнить вашу просьбу.

Родри стиснул пальцы. Атайе показалось, сейчас он станет стучать кулаками по столу, но колдун расслабил руки. Его глаза превратились в холодные стекляшки.

— И это все?

— Да. Вы что-нибудь поняли?

— Прекрасно понял.

Родри опустился на табурет и нервно забарабанил пальцами по гладкой столешнице. Его губы беззвучно двигались, наверное, он посылал проклятия в адрес старого учителя.

— Насколько я поняла, вы хорошо знакомы с Хедриком. Ваш друг сказал, что обучал вас когда-то магии… — произнесла Атайя с невинным выражением лица.

— Правда? — Родри удивленно поднял бровь. — Мне даже не верится, что он признает это. Хедрик и я… мы разошлись во мнении по одному вопросу. Много лет тому назад.

— Вы поссорились?

Родри усмехнулся.

— Можно сказать. Боюсь, Хедрик считает меня фанатиком своих убеждений. Но я понимаю, почему он так думает: ему трудно отказаться от собственного мнения. При сравнении многое может показаться крайностью… Понимаете, двадцать лет назад я помог вашему отцу получить колдовские способности. Хедрик выступал против. Теперь, когда я получил переданное им сообщение, становится ясно, что он до сих пор не одобряет мой поступок. Несмотря на то что Кельвин нормально себя чувствует, несмотря на то что с помощью волшебных сил король Кайта осчастливил сотни людей, подарил им долгожданный мир и спокойствие. Хедрик, Хедрик… Упрямый старый…

Родри сложил пальцы вместе. Его взгляд становился все более и более напряженным и решительным: казалось, колдун позабыл в этот момент, что находится в комнате не один. Его голос зазвучал вдруг резко и грубо.

— Этот старик еще убедится… я найду какой-нибудь способ, заставлю его поверить, что я не хуже других, что достоин быть одним из…

Внезапно Родри замолчал. Наверное, вспомнил про Атайю.

— Простите меня, — произнес он спокойным тоном и улыбнулся. — Вам не очень-то интересно выслушивать рассказы о моих отношениях с Хедриком.

В глазах Атайи отражалось вежливое недоумение: посторонний человек, взглянув на нее, не усомнился бы в том, что она ровным счетом ничего не понимает. К сожалению, ей все было известно.

— Мне кажется, вы поступили невероятно благородно, отдав отцу часть своих способностей, — сказала Атайя, надеясь, что колдун поправит ее.

Заговаривать об этом не стоило, но ей нужно было выяснить, кого привлек Родри для совершения обряда передачи, и что стало с этим человеком. Принцесса дала себе слово никогда не разговаривать с ним больше после сегодняшней беседы.

И Родри снисходительно улыбнулся:

— Боюсь, вы ошибаетесь, Атайя. Мне понравился ваш комплимент, но все дело в том, что мои способности остались полностью при мне. Не думаю, что вы сможете понять меня, но постараюсь объяснить вам кое-что. Я просто переместил волшебные силы из одного человека, которому они были не нужны, в другого, пожелавшего обрести их. Вот и все.

— Чьи же способности получил мой отец?

Родри выдержал паузу. Но, к счастью, вопрос не показался ему подозрительным.

— Вы слышали когда-нибудь о друге Кельвина по имени Доннели? Стефан Доннели? Вы не могли знать этого человека. Его убили на войне, когда вам был всего один год от роду. Очень печально, — добавил Родри, пытаясь придать голосу оттенок сочувствия и сожаления, но его слова прозвучали как-то неубедительно. — Тогда Доннели исполнилось двадцать пять лет. Он был всего на несколько лет моложе вашего отца. О принадлежности к роду лорнгельдов Стефан и не догадывался, ведь обычно безумие проявляется в более раннем возрасте. У него же первые признаки дали о себе знать позже, чем у остальных лорнгельдов. Он очень испугался, пришел в отчаяние. В этот период я как раз рассказал Кельвину о возможности совершения ритуала. Все складывалось невероятно удачно. Ваш отец получил волшебные силы, о которых мечтал, а Доннели освободился от них.