Барбара Хэмбли - Ледяной Сокол

– Мой господин, я предупреждал вас, что нельзя смешивать разные виды плоти.

– Несмотря на все твои предупреждения, у меня появилось восемьдесят человек вместо двух десятков. Чтобы захватить Убежище Дейра, мне потребуется еще много, очень много людей. Всадники забрали оттуда своих погибших?

Бектис наклонил голову.

– Все они лежат в расселине, недалеко от входа в туннель. Неглубоко. – Он все поглаживал драгоценные камни на хрустальной руке, словно они придавали ему уверенность.

– Хорошо. И они еще свежие. Ты пойдешь с Приньяпосом и его людьми, вы принесете трупы и заберете все части карнакха, которые сумеете отыскать.

– Господин мой…

– На рассвете, Бектис. – Ваир пошел к выходу. – Это – когда?.. А, часы успеют пробить дважды.

Бектис покорно склонил голову и выглядел при этом совершенно несчастным.

– Дважды, господин мой. Но…

Ваир повернулся, как пантера, одним стремительным, резким движением, левой рукой потянув меч из ножен. Даже Ледяной Сокол вздрогнул.

– Что это?

Бектис отпрянул назад, испуганно замотав головой.

– А что такое, мой господин? – В голосе явственно прозвучали панические нотки.

Ваир медленно вернулся к столу, на котором раскладывал иголки. В самом центре стола лежал женский гребень из рога, украшенный тремя гранатами. Ваир неуклюже подцепил его мечом. В гребне не было ничего необычного, за исключением одного пустяка – раньше его тут не было.

Демоны питались волшебством, которым были пропитаны стены Убежища. Стуки и бормотание наполняли тьму. Ледяной Сокол слышал их, поднимаясь вверх по лестнице, по которой поднимался во сне Тир, проходя по коридорам, по колено засыпанным мертвыми черными лианами; его тень шла по ним совершенно бесшумно. Среди лишайников и мха мелькали огоньки, отражаясь в сосульках, свисающих с потолка. В Приделе, точнее, в тех помещениях, где клоны складывали оружие и провизию, какие-то маленькие существа вдруг взлетали, ударяясь о стены. Один из клонов с пронзительными воплями бросился бежать по коридору, отбиваясь от чего-то, невидимого другим, а на его щеках и руках появились следы укусов.

Ледяной Сокол шел вперед. Комната, которую Тир видел во сне, с тройной аркой и высоким окном, заросла до такой степени, что стала непроходимой.

Ваир заставит меня отвести его туда, сказал Тир.

Но зачем?

В зале с хрустальными колоннами не было магии, не было там и растений. Не было их и в прихожей с очень узкими дверями – какого нападения ожидали они в самом центре Убежища? Если Дарков – так те могли по желанию меняться в размерах. Еще одна комната рядом, совсем маленькая, в стене круглая хрустальная линза, и сквозь нее виден зал с колоннами. Ледяной Сокол поискал, но так и не увидел Рун Молчания ни на стенах, ни на дверях. Одна стена полностью закрыта тем, что было когда-то бобами со множеством побегов, да на полу ковер из мульчи с запахом разложения.

Комната охранников?

Где-то далеко раздался бой часов. Ледяной Сокол осторожно прошел сквозь дверь прихожей и, помимо все усиливающейся боли во всем несуществующем теле, боли и холода, которые все сильнее затопляли его сознание, он почувствовал опасность: ощущение, что кто-то поджидает его в темноте.

И поджидает очень давно.

Но даже его глаза тени, которые так хорошо видели демонов, не заметили ничего неладного. Голые черные стены, голый черный пол. От двери хорошо просматривалась анфилада все уменьшающихся комнат, и во всех – только голые стены. Точно так же выглядело это и во сне Тира.

А может он, Ледяной Сокол, бесплотная тень и человек, который вмешивается не в свои дела, увидел только часть воспоминаний мальчика?

Может, что-то было в той самой последней комнате, скрытое за силуэтами двоих мужчин, чьи тени скользнули по стене?

А может, он сам видит сейчас сон?

Ледяной Сокол пересек большую комнату, прошел между хрустальными колоннами, пересек следующую комнату поменьше. Раздался звук, заставивший его повернуться, но он ничего не увидел. Только черную стену.

Дальше он пошел медленно и услышал, как кто-то насвистывает – короткая музыкальная фраза – и вновь тишина.

Комната поменьше, хрустальные колонны. Комната еще меньше. Еще одна арка, еще одна комната, темная и совсем маленькая; еще одна арка. Холод в глубине его сознания стал невыносимым. Паника и сгущающаяся темнота, и чувство, что он идет туда, куда идти не должен.

Уходи.

Уходи или умри.

Может, с ним говорят его Праотцы? Черный Колибри, который первым переночевал на склонах Призрачных Гор, чтобы стать обладателем раковины и железного цветка, дающих возможность слышать голоса Звезд?

Кто-то из Снов – Цветочная Гусеница или Мышонок – которые иногда лгут, а иногда говорят правду? Или нечто из тьмы, нечто, пытающееся не дать ему узнать последнюю тайну? Тир умолял Ледяного Сокола не принуждать его рассказывать о ней.

Теперь Ледяному Соколу казалось, что перед ним светится много хрустальных колонн. Но ведь здесь определенно всего четыре комнаты и три арки? Сейчас он насчитал три или четыре перед собой и догадывался, что и позади их много.

Ловушка?

В темноте прямо перед ним, ближе к следующей арке, сидел человек.

С темнотой что-то было не так, что-то неладное в форме этой и следующей комнат. Вокруг бормотали голоса – одинокие, гневные, отчаявшиеся, словно они много лет балансировали на грани глубочайшего безумия.

Уходи.

Уходи сейчас же.

Человек встал.

– Ньягчилос? – Человек назвал его истинное имя, имя странствующего сокола на языке Говорящих со Звездами. – Ледяной Сокол?

Ледяной Сокол попятился, в нем вспыхнул ужас оказаться в ловушке – в ловушке, о природе которой он даже не догадывался. Что он знал так же точно, как имя, произнесенное этим человеком – стоит ему помедлить еще несколько мгновений, и он окажется во власти рока, который невозможно представить. Осторожно, не поворачиваясь спиной, он пятился назад, из комнаты в комнату, и наконец добрался до двери.

Человек – или наваждение, он не знал точно – сделал к нему несколько шагов и остановился. Но Ледяной Сокол видел его между колоннами все время, пока пятился назад, очень хорошо видел его, несмотря на тьму – широкие плечи, покрытые поношенным плащом из коричневой шерсти, короткая белая бородка и лицо все в шрамах и морщинах, Синие мудрые глаза, в которых скрывалось какое-то ужасное знание.

Если какое-нибудь наваждение и может поймать меня в западню, думал Ледяной Сокол, это он, этот человек. Потому что из всех людей, которых он мог позвать на помощь, первым в списке стоял именно Ингольд Инглорион.