Владимир Михальчук - Смерть наудачу

– Почему мы не можем прийти к соглашению вот уже какое тысячелетие? Здесь собрались мудрые боги и прозорливые политики. Неужели непонятно, что воцарение Хаоса в Большом Мире впоследствии вызовет катаклизмы невиданной величины? Ведь Настоящий Создатель затеял всю эту игру с одним-единственным правилом – Хаос существует вне миров, миры же управляются Порядком. Если мы нарушим этот баланс – придет конец и Большому Миру, и всем его отражениям.

Сборище драчунов и пьяниц молчало. Все понимали, что Дамнтудэс говорит абсолютную правду. Если наступит Хаос, никому больше не останется места в этой вселенной.

– Понимаю всю сложность положения глубокоуважаемой Изистры, – Мэр величественным жестом указал на упомянутую богиню. Та с трудом улыбнулась, показывая щель между зубами – рот слегка пострадал во время драки. – Ей, несомненно, тяжело осознавать, что отношений между Порядком и Хаосом быть не может. Княжество должно убраться из этого мира. Либо прекратить попытки аннексировать Валибур.

– Мы не прекратим! – крикнула Изистра. – Вы отобрали у нас примерно третью часть Ада. И не отрицайте! Если бы ваши предки не согласились сотрудничать с Тринадцатью кругами, которые, как всем известно, откололись от Дальних кругов Преисподней, наши войска никогда бы не подступили к вашим стенам.

– Вы забываетесь, глубокоуважаемая Изистра, – спокойно парировал Мэр. – Забываете о таком понятии, как свобода выбора. Любое живое существо вольно проживать там, где пожелает. Это написано в Священном расписании.

– Расписание – ваша вера, не наша! Какое нам дело?..

– Священное расписание осталось после Настоящего Создателя. Вы не можете закрывать глаза на его существование. Там сказано: «Каждый мал либо велик имеет право распоряжаться своею судьбою волею и под присмотром Высших Сущностей, то бишь богов».

Изистра молчала.

– Скажите, милая барышня, Княжество Хаоса может понять эти строки? Они могут отказаться от посягательств на Валибур? Могут оставить Тринадцать кругов в покое?

– Не знаю, – призналась богиня. – Мы с сынами давно не разговаривали…

– А вы можете донести эту мысль до них? – спросил Дамнтудэс, чувствуя скорую победу.

– Не могу. Они никогда не согласятся оставить Дальние круги с неполным комплектом демонов, дьяволов и низших созданий.

– В таком случае нам остается лишь превентивно атаковать, – развел руками Мэр. Он не вдавался в подробности, не рассказывал историю войн между Княжеством, Кругами и Валибуром. Все и так прекрасно знали об этом. – Мы не хотим уничтожать ваших сынов целиком, милая Изистра. Лишь отодвинуть границы Княжества на безопасное расстояние и построить неприступную Границу. Пусть себе мирно живут по ту сторону, а мы – по эту.

– Попробуйте. – Богиня скрестила руки на груди и вызывающе подняла подбородок. Я заметил, что под ямочкой на подбородке у нее краснеет длинная царапина – еще одно последствие драки. – Валибуру никогда не хватит сил победить моих созданий!

– В одиночку не хватит, – согласился Дамнтудэс. – Но мы решили объединить наши усилия с несколькими островными государствами. Они также озабочены влиянием Хаоса на большемировую жизнь. Вижу, дорогая Изистра, это стало новостью для вас?

Я не понимал, как Мэр сумел прочитать что-нибудь на бесстрастном лице небожительницы. Но, без сомнений, он был прав.

– Что ж, объединяйтесь, – наконец выдавила богиня. На этот раз и я увидел, что ответ дался ей с трудом. – Вы все равно падете.

– Сиятельный посол графства Астурского, – пригласил Дамнтудэс. – Пожалуйте к нам на сцену.

Баглентайт вылакал свою бутылку амброзиума до дна (и где он ее взял в суматохе?). Поднялся и, хватаясь за спинки скамеек, двинулся вниз. Шатало его еще покруче, чем на пароме. Но, кажется, никто не обращал на это внимания. Только Изистра, зло прищурившись, проследила за дра’Амором.

Наконец-то я смог вздохнуть спокойно. В присутствии Мэра никто не посмеет убивать Баглентайта. На сцене, уверен, находятся современнейшие системы магической защиты. Туда и муха не пролетит без мысленного приказа Дамнтудэса.

Некоторое время я умиленно смотрел на городского главу. Высокий, тощий – аж кости выпирают. Мертвенно-бледное лицо с высокими скулами, острым подбородком и тонкими губами. Глаза горят кроваво-красными зеницами-треугольниками, гладко-лысый череп величественно поблескивает под светом колдовских ламп. Длинные клыки исходят смертельным ядом, как здорово они оттеняются угольно-черным балахоном с откинутым назад капюшоном. Такой правитель – просто сказка. Никогда не пропадет!

Я решил, что на сегодня обязанности телохранителя могут и отдохнуть вместе с моим избитым телом. Надлежало поразмыслить об убийстве Люэна, подумать о том, как бы поймать последнюю овечку-убийцу. А еще имелась причина отыскать Зарилию харр Зубареву. Она задолжала мне две тысячи валлов за найденную статуэтку Аркшона.

Кроме того, захотелось осмотреться. Заодно и проверить прочность защитных систем амфитеатра. Так, на всякий случай. Чтобы спокойно заняться своими делами и не переживать за кандидата в больные циррозом печени – Баглентайта.

Я спустился вниз и прошествовал вдоль сцены. Нашел большую гудящую коробку магенератора. Несомненно, этот рундук и питал невидимый магический полог, возведенный для охраны Мэра. Постучал по нему – убедился, что все функционирует нормально. Мозгомпьютер показывал, что данное устройство потенциально может работать без перебоев ближайшее столетие.

– Это почему вы не хотите меня пропускать? – сварливым тоном спросила какая-то женщина за моей спиной.

– Извините, госпожа, – ответил трескучий тенор, – но ваше приглашение недействительно без Большой Печати мэрии.

– Тупой голем! Меня же впустили на входе. Вот, видите? На моей бумаге стоит подпись самого Дамнтудэса! Пропустите!

– Никак не могу, госпожа. Приказано впускать только по приглашению членов Конвента или владельцев официально заверенных Печатью пропусков.

Я обернулся и, к большому удивлению, увидел Зарилию. Вот уж святая правда – вспомни девушку, а вот и она, обильно накрашенная и с драгоценным маникюром.

– В чем дело? – спросил я деловито. – Почему не пропускаете очаровательную даму?

– Вот, – здоровенный голем, кажется, тот самый, кто уделал меня на улице, ткнул мне зажатую в исполинском кулаке бумажку. – Посмотрите, тут нет оттиска Большой Печати.

– Ну и что? Вон у моего знакомого посла тоже нет бумаги с печатью – только с подписью. Так на него из-за этого все чиновники молятся, – я указал на сцену, куда тем временем взбирался Баглентайт.

– Не могу впустить без Печати либо устного приглашения участника Конвента.