Джульет МакКенна - Удача игрока

– Мы здесь не для того, чтобы писать трактат по истории Народа. – Я пыталась сдержать раздражение. – Перестань выяснять факты и посмотри на сказания! Посмотри на неожиданное, удивительное и невозможное и скажи мне, что там не замешана магия! А где есть магия, есть джалквезан, и это всякий раз.

– Возможно. – Скептицизм в голосе Узары не оставлял сомнений насчет его мнения. – Но как они это делают? Как мы проверим их способности, определим эффективность каких бы то ни было знаний, которые они, возможно, имеют?

– Почему вы, чародеи, вечно должны выискивать лом и разбивать все на мелкие кусочки? Почему вы не можете просто поверить? – Я вперила в мага свирепый взгляд.

– Если мы не узнаем, как они что-то делают, как мы сможем это повторить? – требовательно спросил Узара.

Я велела ему замолчать. Меня осенила идея.

– Это ведь в твоем трактате было установлено, что коллективная вера людей есть источник силы для Высшего Искусства, верно?

Узара недоуменно поднял брови.

– Основная заслуга принадлежит Джерису Армигеру…

Я подняла руку и наморщила лоб, стараясь подыскать слова для новой идеи.

– Предположим, группа людей верит, что у кого-то есть необычные способности. Что, если этого достаточно, чтобы вера осуществилась? Что, если этого достаточно, чтобы вызвать эфирное влияние на чьи-то способности?

Теперь, когда я это сказала, все обрело смысл, кусочки ложились на место, как в детской мозаике.

– Я не понимаю, – устало произнес Узара.

– Все говорят мне, что Рузия лучше всех умеет читать руны. Она верит в это, как и все остальные. Такой веры достаточно, чтобы это стало правдой. Ориал – известная целительница. Она поет песни, которые, как она верит, помогают ее врачеванию. Важны не столько слова джалквезана, сколько ее вера в то, что она делает. Все знают, что Ямриз найдет дичь, и он находит. Всякий раз, когда это случается, возрастает вера, ожидание, что это произойдет и в следующий раз, – и это происходит!

– Самоисполняющееся пророчество, – задумчиво пробормотал Сорград.

– Но Гуиналь и ее адепты изучали Высшее Искусство там, в Тормалинской империи в пору ее расцвета, – запротестовал Узара. – Их мастерство рождено знанием, не просто слепой верой.

– Где кончается знание и начинается вера? – парировал Сорград. – Что возникает сначала и затем поддерживает другое?

Я подняла с земли веточку – мертвую веточку с засохшими коричневыми листьями. Я слишком много времени провела возле этих магов с их вопросами и неистощимым любопытством.

– Талмия меграла элдрин фрес.

Листья затрещали, моментально истребленные огнем, сухая кора растрескалась, древесина под ней обуглилась. Я бросила веточку на землю и стала вдавливать ее ногой под верхний слой сухой подстилки в сырую лиственную прель внизу. Едкий запах дыма повис в воздухе.

– Это – Высшее Искусство. Скажи мне, как я это сделала, маг! Я не знаю – как, но верю, что могу, и оно еще никогда меня не подводило.

Узара открыл рот и вновь его закрыл. Присущая ему честность и объективность ученого не позволили магу сразу отбросить мою идею, как бы ему ни хотелось.

– Но как мы это проверим? Мы должны иметь доказательство, если хотим представить что-нибудь Совету или Верховному магу.

– По-видимому, если бы кто-то начал сомневаться в их способностях, они могли бы утратить их, – медленно предположил Сорград. – Это как в танце – стоит вспомнить о своих ногах, и тут же собьешься с ритма.

Я нахмурилась.

– Как можно просто взять и перестать верить во что-то?

– Мы могли бы словчить в игре с Барбеном, – с чувством заявил Грен. – Или сломать ему пальцы. Я бы не прочь преподать ему урок, а то все убеждены, что он непобедим.

– Вот тебе еще пример, – кивнула я Узаре. – Барбен верит, что он везучий, и все остальные верят. Это приводит в действие какой-то бессознательный элемент Высшего Искусства, и руны катятся, как ему надо.

– Он точно не мухлюет, – заметил Сорград. – Поверь мне, мы бы знали, если б он мухлевал.

Узара соединил руки под подбородком, упершись в него кончиками пальцев. Его взгляд стал неприкаянным среди суеты вокруг разбираемого становища.

– Это интересная идея, и кто может сказать, что она неверна, мы так мало знаем о Высшем Искусстве. Но где доказательство, где проверка?

– Зачем тебе это нужно? – Я покачала головой. – Всякий маг в Хадрумале разберет часы до колесиков и пружинок, прежде чем согласится, что они отмечают проходящее время?

Узара состроил гримасу.

– Мы рискуем яблоками против золы, верно? Если наши вопросы заставят Гуиналь усомниться в своих способностях, мы потеряем не только самого опытного нашего практикующего Высшего Искусства, но также одну из главных защит, которые есть у Келларинской колонии против эльетиммских набегов.

Он вздрогнул: двое Лесных жителей пронесли мимо его головы кусок рогожи. Пока мы говорили, нашу суру начали разбирать. Мы отошли в сторону, чтобы не мешаться.

– Рузия говорит, Рэвин спрячет их от любой погони, – вдруг вспомнила я. – Не желаешь это проверить?

Узара тупо захлопал глазами.

– Как?

– Дадим им уйти, выждем несколько часов, а там посмотрим, сумеем ли мы их выследить. – Мне было трудно скрыть сарказм.

– Они гораздо лучше знают лес… – засомневался маг.

– Мы выросли, по полгода выслеживая пушных зверей в более густых лесах, чем этот, – презрительно перебил его Грен.

Я видела, что маг еще колебался, а Сорград думает так же, как я.

– Мы приложим все усилия, знаешь ли. Мы не потеряем их только потому, что хотим потерять!

Узара прикинулся удивленным, но его выдал густой румянец на белой коже.

– Ты попробуешь найти их гаданием, верно? – Сорграда что-то развеселило. – Высшее Искусство может прятаться от магии стихий, да?

Узара серьезно посмотрел на него.

– Кажется, да.

– Тогда что тебя смущает, маг? – мягко спросил Сорград. – Ты хотел проверки, так давай проведем ее.

Я видела, что Узара все еще подозревает нас в подвохе или обмане.

– Когда-нибудь тебе придется нам доверять, – предупредила я его. – Ты достаточно близко подобрался к Ориал, чтобы отыскать ее, верно?

Узара поднял руки.

– Хорошо. Давайте посмотрим, куда это приведет нас.

Чтобы не наговорить ему лишнего, я стала помогать Народу разбирать становище. Грен ускользнул прощаться, а Сорград о чем-то небрежно говорил с менестрелем.

– Ты поблагодарил Фру за нас? – спросила я вернувшегося Сорграда, вытирая пот с лица ободранной веревками ладонью.