Роберт Желязны - Одержимый волшебством. Черный Трон

Вот и все, не более того. Кем она могла быть для меня — обманчивой игрой воображения, подругой снов, другом или даже больше…?

Энни. Она нереальна. Конечно, нет. Все это время наши встречи были не более материальны, чем этот туман. Да, так я думал. Я думал так до позавчерашнего дня, дня, который разрушил созданный мной мир.

Помню, как я прогуливался по городу после ужина. Потом, как сейчас, легкий туман набежал на море сквозь удлиняющиеся тени. Осенняя сырость сливалась с морской влагой. Темнота перемешивалась с отблесками огней. Терпеливый спаниель поджидал своего хозяина у дверей пивной. Дорожная пыль серебрилась под ногами. Несколько черных птиц, хрипло крича, полетели в направлении моря. От всего этого было как-то не по себе. Внезапно я услышал крик.

Да, кто-то кричал, но погруженный в свои мысли, я не был уверен, что услышал ее именно тогда, так как экипаж еще не появился. Это было нечто большее, чем просто услышать ее крик и ощутить ее присутствие.

Мгновение спустя экипаж вывернул из-за угла — большой и черный, — натянутая упряжь, лоснящиеся лошади, смуглый извозчик еле сдерживал вожжи, его губы искривились, издавая что-то вроде рычания. Экипаж неосторожно покачнулся, выпрямился и устремился вперед, обдав меня клубами пыли. Но в окне я увидел ее лицо. Энни. Наши взгляды встретились на кратчайшее мгновение, она вздрогнула и я снова услышал ее крик. Правда, я не был уверен, что ее губы при этом шевелились и ни один из немногих прохожих возле меня не проявил никаких признаков беспокойства.

— Энни! — прокричал я в ответ, но она миновала меня и умчалась вниз по улице, ведущей к морю.

Я повернулся и побежал. Мне вслед залаяла собака. Кто-то что-то прокричал — я не смог разобрать и смеясь бежал вперед. Экипаж загрохотал по мостовой, нагоняя меня, и я уже бежал, пробиваясь сквозь облако пыли.

Еще не достигнув угла, я закашлялся, глаза заслезились. Я отступил назад в сторону от дороги, чтобы пропустить экипаж, набирающий скорость. Я продолжал преследование, хотя и замедлил шаг, стараясь не догнать, а хотя бы проследить за ним. Таким манером я какое-то время мог держать его в поле зрения, ускоряя шаг по мере того, как пыль рассеивалась. Когда он повернул, я опять побежал и добежав до угла, снова увидел его.

— Эдди, — слышалось мне. — Помоги мне. Я в их власти. Боюсь они причинят мне зло…

Я сделал еще один рывок, на этот раз под гору. Казалось, экипаж направлялся к гавани. Собственно, он почти уже был там. Я продолжал бежать, безразличный ко всему, кроме бедственного положения этой женщины, само существование которой я подвергал сомнению еще мгновение назад. Моя леди снов и теней, морских дюн и туманов каким-то образом проникла в реальный мир, против своей воли заключена в экипаж, который мчится к докам. Ей нужна была моя помощь, а я боялся подоспею ли вовремя, чтобы защитить ее.

Страхи мои были оправданы. В то время как я спускался по улице, похитители, наверное, уже сажали ее в лодку. И вот я достиг пирса, на котором стоял брошенный экипаж с распахнутой настежь дверью. Лодка уже причалила к черному кораблю необычной конструкции с поднятыми и раздутыми парусами — фрегат или бриг, точно не знаю (я солдат, а не моряк), — который казался быстроходным и хорошо вооруженным. Могу поклясться, что тогда еще раз я услышал ее крик, хотя расстояние было слишком большим.

И пока я произносил проклятия и озирался вокруг в поисках хоть какого-то средства передвижения, лодку подтащили к борту корабля, где команда уже приступила к переноске груза, который был не чем иным, как женщиной, потерявшей сознание.

Я закричал, но никто из них даже не повернулся в мою сторону. И никто не появился поблизости узнать, почему я кричу. Я был вынужден бросится в воду и поплыть, хотя здравый смысл подсказывал мне, что было глупо ставить себя в такую уязвимую позицию. Затем, вдруг я подумал, что мои крики все же были услышаны. С борта судна раздалось несколько ответных криков. Но мгновение спустя их заглушил звук якорной лебедки.

Обессиленный, я провожал взглядом судно, которое медленно поворачивалось, ловя ветер в свои паруса; чтобы быстро унестись в открытое море. Поблизости не было никого, кто бы помог мне, ни одного подходящего судна, чтобы пуститься в погоню и конечно же никаких шансов достичь чего-либо своими собственными силами, даже если бы у меня и была небольшая быстроходная лодка. Я мог только остановиться и проклинать все на свете и видеть, как Энни уносится от меня по воле капризной судьбы, которая вновь разлучила нас.

Вот уже два дня, как все это мучает и терзает меня, и даже сегодняшняя встреча с Леграном не смогла отвлечь меня от печальных мыслей. А теперь направляясь к форту Молтри, я почувствовал, что не смогу приступить к службе сегодня, так как в четверти мили от берега бросил якорь корабль, черный корабль необычной конструкции. Я мог поклясться, что что именно на этом судне находилась Энни.

После. После. Немного позднее. Иду. Раздумываю.

И он, пошатываясь, пробирался сквозь туман в поисках ее, не понимая, как он вернулся из Фордхэма в королевство у моря. Может быть, на воздухе голова прояснится. Есть какой-то пробел в веренице событий. Валентайны были очень милы и миссис Шу тоже. Но провал в сознании между «тогда» и «сейчас» был таким странным, что не поддавался осмыслению. Был перерыв — да! черная бездна — и из ее глубины выступало что-то похожее на смерть или сон. И все же он, пожалуй, не умер, если, конечно, быть мертвым и чувствовать, что ты пьян, — это не одно и то же. Он потер виски, медленно повернулся и посмотрел назад. Туман не позволял понять, откуда он пришел — полдюжины извилистых тропинок остались позади. Он стоял покачиваясь, вслушиваясь в шум моря. Наконец, он повернулся опять, чтобы продолжить путь по выбранному им маршруту. В то самое место, где его всегда ожидал праздник души. Почему сейчас? Что сейчас? Что-то было им отвергнуто, что-то таилось от него, словно слово, готовое сорваться с уст; и чем сильнее хотелось сказать, тем труднее было произнести.

Он пошатнулся, один раз упал. А действительно, он не припомнит точно, может он и вправду выпил? Похоже, что так оно и было. Плеск волн внезапно стал громче. Небо было темнее, чем обычно в этих местах, позади туман. Он стряхнул песок с брюк. Да, это было то самое место…

Он споткнулся и пришел в себя, голова прояснилась. Острое всепоглощающее чувство утраты овладело им, и внезапно он понял, что ему следует искать. Он повернул вглубь острова и уже через несколько шагов тягостное чувство притупилось.

Дорога шла вверх, становилась менее песчаной, хотя голос моря не терял своей силы. В то время как воля его истощалась, шаг становился все тверже. Плотная масса перед ним слегка рассеялась, ее очертания стали яснее. Им овладела нервная дрожь, глаза блестели, он торопился.