Кирилл Клеванский - Путешествие на восток

— Чего стоим? — хлопнул меня по плечу Младший.

— Отдыхаем, — хором ответили мы со Щуплым.

— Дайте-ка я тоже "поотдыхаю", — и Пило прислонился к бортику. Так мы и стояли втроем.

Ах-да. Совсем забыл вам рассказать что же тогда произошло. Ну так вот.

Появление Младшего вызвало во мне бурю эмоций, где главной была растерянность. Я медленно терял нить с реальностью и уже не мог понять что происходит. Когда же в толпе выпавших в осадок пиратов началось какое-то движение, я никак не подозревал что на свет явиться второе действующее лицо — Руст. Двойной дозы сюрпризов я не выдержал, и высказал все что думаю по этому поводу. От подобной нецензурщины, даже бывает морские волки, скривились как от порции лимонной вытяжки. После этого пришлось ждать старпома. Появление юнца, залитого кровью с ног до головы, на мгновение вызвало у меня когнитивный диссонанс. Некоторое время они беседовали с Младшим, и тот на пальцах объяснял что я, мол, боевой товарищ, друг, брат и вообще боевой маг. Теперь диссонанс случился у пиратов, особенно после фразы "боевой маг". После этой маленькой речи, сопровождаемой кивками Руста, был вынесен вердикт. "Брат нашего друга — наш друг, товарищ, и вообще он боевой маг". Конечно, я не мог не воспользоваться ситуацией.

Пообещав вернуться, я буквально влетел обратно в каюту. Мия меня встретила весьма радушно — попыталась проткнуть моим же кинжалом. Заверив девушку что все в относительном порядке, я попросил её нацепить браслет, закрыть рот и даже не моргать. Тори подчинилась, но ноги ей явно отказывали, поэтому я взяв её за руку, потащил на буксире. Когда мы снова оказались в коридоре, полном окровавленных мужчин, чьи клинки покрылись красной коркой, Лиамия решила "прикорнуть". Благо я слишком сильно сжимал её ладонь и видимо боль не дала ей потерять сознание.

Ткнув пальцем в девушку, я заявил что она моя жена. Теперь уже в осадок выпали Младший с Рустом, но я вовремя им отпальцевал и они умудрились сохранить правильную мину. Старпом снова меня удивил. Заявление "жена нашего друга, товарища и боевого мага, нам не жена — расходимся". Некоторое время пираты пожирали девушку опасными взглядами, но подчинились. После этого, наша бравая четверка, двинулась наверх. Мия постоянно спотыкалась на ровном месте, и теперь уже с сама с ненормальной силой, сжимала мою ладонь. Все, куда бы не падал взгляд, было залито кровью.

Отсеченные конечности, трупы, застывшие в попытки собрать в живот, выпотрошенные внутренности, прибитые к стенам тела, головы валяющиеся тут и там и редкие хрипы, мгновенно пресекающиеся точным ударом клинка в висок. Мне такая картина была привычна, а вот аристократка изо всех сил старалась не поддаться панике, да и к тому же, её чуть ли не выворачивало наизнанку. Во всяком случае, она позеленела словно лавровый лист. Лишь после я узнал, что команда "Морского сокола", пленных не берет принципиально.

Но вот закончился путь до верхней палубы, где уже столпились выжившие пираты. Там состоялась еще одна сцена — Рурх, своим огромным палашом, отрубил ноги капитану грузового и швырнул его в открытое море. После чего последовала длинная череда объяснений. Кэп, смерив нас оценивающим взглядом, выдал свое "добро". Уже через пару минут после этого, по доскам мы перешли на пиратский корабль, и стали смотреть на то как сгорает наш прошлый транспорт. Уже через пару минут, перед нами появились женщины-офицеры. Рулевая была высокой шатенкой, с мощными, совсем не женскими, руками, так что никаких чувств она не вызывала. На поясе она держала короткий бастард, а в волосы были вплетены какие-то ремешочки, узелки и прочее. Кок была такой же подтянутой дамой, с блондинистыми волосами, немного смазливой, но явно некрасивой мордашкой и тремя кинжалами, притороченными креплениями к пышным бедрам.

Женщины сразу забрали у меня Мию, пояснив что им предстоит важный "женский" разговор. Боги упаси, вмешиваться в такие разговоры. После этого я уже в одиночестве, был проведен в выделенную каюту. Эдакую кладовку, в которой был стол и два гамака, покачивающиеся у одной из стен. Младший и Руст, заверили меня что мне еще повезло, они например спали вместе с Ферниром и Джо, которые храпят словно слоны на водопое.

Друзья ушли, заявив, что им нужно уладить последние вопросы. Договорились встретиться в кают-кампании через пару часов. Закинув мешки на полку, найденную над столом, я плюхнулся на верхний гамак. А ничего так — удобно. Через двадцать минут явились женщины, сопроводившие Мию. Окинув меня точно таким же взглядом, каким я окидывал их с полчаса назад, они лишь фыркнули и свалили по своим делам. А не очень то и надо… Потом мне предстоял долгий разговор:

— Ну, немного потеснее чем было, зато охрана высший сорт, — попытался отшутиться я.

Тори была настроена очень серьезно, такой я её еще не видел.

— Ты не говорил, что у тебя в друзьях пираты.

— До сегодняшнего дня сам не знал, — честно ответил я. В этот момент о борт корабля ударилась особо вредная волна, и резкая боль в боку, напомнила мне о том что я вроде как ранен.

— Опять? — поинтересовалась Мия.

Я лишь развел руками.

— Слезай, — вздохнула девушка, доставая из захваченного мешка костяную иглу и нитки.

Поворчав, для виду, я спустился. Присохшую рубашку пришлось срезать, промыв длинный, но неглубокий разрез, Гуфар принялась его зашивать.

— Тебе не кажется, что это уже своеобразная традиция, — чуть поморщился я, от очередного стяжка. — Я без рубашки, в крови, а ты с иголкой.

— Я же не виновата, что ты не умеешь обращаться с оружием, — фыркнула девушка.

Я аж поперхнулся. Ничего себе — повлиял на леди. Эдак она скоро и шутить начнет.

— Уела, признаю, — кивнул я. — А насчет друзей. Не пираты они, а наемники. Мы вместе служили во время Нимийской кампании.

— А как же они здесь оказались?

Тон тори мне отчаянно не нравился. Видимо у неё весьма предвзятое отношение к лихим людям.

— Понятия не имею, хоть и есть парочка идей.

— И тебе совсем не интересно как твои друзья стали пиратами? Этими… этими… головорезами! Бесчестными, низкими червями, убивающими безоружных?!

Мия раскраснелась, её длинный черные волосы разметались словно по ветру, а зеленые глаза полыхали жарким пламенем.

— Мне, конечно, в некоторой степени любопытно. Но чтобы не произошло, мне не за что осуждать Пило и Руста.

— Не за что осуждать?!

— Да, не за что, — твердо кивнул я. Рану уже давно зашили, поэтому я поднялся с места, нацепил недавно купленную рубаху и повернулся к выходу. — Я знаю что ни я, ни Руст, ни Пило, ни кто либо из наших друзей-наемников, никогда не делали то, что делать нельзя. Мы не убивали детей и стариков, не брали женщин против их воли и не резали, как ты выразилась, безоружных.