Дмитрий Дашко - Клиент с того света

— Э нет, — спохватился я. — А как же мы — тоже ослепнем? У тебя лучше идеи нет?

— Ты не дослушал, — недовольно пробурчал Алур. — Всё продумано: туман будет не простым. Он подействует только на охрану, вам моя завеса покажется лёгкой дымкой.

— Уже лучше, — с облегчением вздохнул я.

Мы приехали на повозке и на себе испытали всю прелесть «маршрута». Лошади всхрапывали, с трудом вытаскивая ноги из вязкой жижи. Частенько приходилось подталкивать повозку плечом и подкладывать под колёса срубленные ветки.

Скоро мукам пришёл конец: чем сильнее дорога углублялась в лес, тем становилась суше, однако и мы, и лошади порядком вымотались.

Я устроил привал, мы с облегчением повалились на траву. Она оказалась сырой после дождя, но нас это не беспокоило, промокшим до нитки людям и эльфам было всё равно. Лиринна вытащила из повозки корзинку с нехитрым угощением: набивать живот до отвала никто не собирался.

Я откусил кусок солоноватого сыра, роняя крошки, запил водой из фляжки и с наслаждением вытянул ноги. Трапеза закончилась, не успев начаться. Остальные, похоже, справились ещё быстрее.

Деревья стеной обступили просеку шириной метра в три, не больше, двум повозкам не разъехаться. Солнечный свет не проходил сквозь густые кроны, было темно и прохладно.

— Любишь лазать по деревьям? — спросил Лигрель, озираясь по сторонам.

Весь мокрый, в грязи, он производил комическое впечатление; впрочем, остальные выглядели не хуже, даже Алур, вылезавший из повозки только на самых трудных участках.

— Был бы обезьяной, любил, а так нет, — ответил я, не понимая, к чему он клонит.

— Уверен, полицейские не ожидают нападения сверху, — сказал эльф, задрав голову к верхушкам деревьев. Они смыкались на высоте двухэтажного дома в сплошную крышу.

— Скорее всего, вообще не ожидают нападения. Никто не считает Гибсона важной шишкой… разве что кроме министра Эванса.

— Тогда это место идеально подходит для засады. — Эльф помялся. — Или у тебя есть возражения?

— Да нет, меня вполне устраивает.

— Тогда я полез.

Лигрель, поплевав на руки, пружинисто подпрыгнул, ухватился за одну из веток, ловким движением подтянулся, перевалил тело и уселся, спустив ноги.

— Ну как?

— Здорово, — похвалил я. — Смотришься.

— Давай, Гэбрил, — пригласил он. — Теперь твоя очередь.

— Это вы, эльфы, на дереве родились, а я даже забыл, когда в последний раз подходил к турнику.

— Попробуй, у тебя получится. Зря нас, что ли, сержанты Диких Псов гоняли.

— Ты бы ещё что-то столетней давности вспомнил.

— Ладно тебе, залезай. Обещаю, смеяться не буду, — предупредил Лигрель.

С грехом пополам я всё же забрался на ветку дерева, отстоявшего шагов на пять от того, на котором сидел эльф.

— Бывает и хуже, — выдал сомнительный комплимент Алур, следивший за моими акробатическими трюками. — Пожалуй, я останусь на земле: присмотрю за повозкой, поворожу немного.

— Только не перестарайся, — попросил я.

— Вот ещё, — буркнул маг.

— Лошадей и повозку надо спрятать в укрытие.

— Не учи учёного. Я уже облюбовал место.

Лиринна последовала нашему примеру, за мгновение исчезнув в густой кроне третьего дерева. Я услышал только шелест листьев и всё.

— Не слезайте, пока не увидите стелющийся понизу туман. Это будет знак, что арестантская карета приближается, — сказал Алур, перед тем как спрятаться в зарослях.

— Не проспите. — Это донеслось уже из кустов.

— Сам не проспи, — усмехнулся я.

Не люблю сидеть в засаде. Во-первых, время тянется слишком медленно, во-вторых, скучно: ни словом перемолвиться, ни глаз сомкнуть. Да и не очень-то удобно на суку торчать, я ж не кукушка.

Эльфам хорошо, для них посидеть на дереве всё равно, что для меня вздремнуть часок-другой после обеда.

Чтобы полицейские не опознали, мы надели на головы чёрные маски с прорезями для глаз и теперь походили на шайку разбойников. Из оружия каждый взял по небольшому кинжалу, лелея надежду, что проливать кровь не придётся. Полицейские, которых мы ждали, были нормальными парнями, и не их вина, что министр Эванс оказался редкостной сволочью.

Я заворчал, поёрзал немного по твёрдому, как гранит, суку и снова стал таращиться на дорогу. Результат прежний: никого нет, даже одинокого путника.

Неужели Брутс обманул? По всем прикидкам карета вот-вот должна появиться. Время идёт, а её всё нет и нет.

Я стал волноваться и тут увидел, как откуда-то из низины стал выползать и стелиться по всей дороге белый, похожий на бязь, туман. Всё в порядке. Алур дело знает. Я действительно мог разглядеть сквозь туман всё, вплоть до мелочей. Ещё немного, и показалась карета. Сердце часто застучало. Такое бывает перед схваткой. Как бы ни храбрился, натура всё равно даёт о себе знать.

Ветки дерева, на котором устроилась Лиринна, раздвинулись. Появилась её голова в маске. Я поднял руку, дескать, готов. Она кивнула, бросила острый сосредоточенный взгляд на дорогу и снова исчезла.

Напряжённая тишина исчезла. Послышался свист, треск, чья-то отчаянная ругань, лошадиное ржание. С громыханием из-за поворота выкатилась карета, заляпанная от колёс до крыши грязью, в сопровождении охраны: трёх всадников на вороных конях спереди и двух сзади. По виду обычные полицейские, разве что в кирасах, всё, как положено по уставу, хотя я прекрасно знал, как жарко и тяжело в доспехах, особенно если не раз пришлось слезать с коней, преодолевая распутицу.

Мы договорились, что передних охранников возьмёт на себя Лигрель, задних — Лиринна. Карета, так уж и быть, моя. Я отметил, что на запятках никого нет, возни будет меньше. С кучером как-нибудь справлюсь: выкину с облучка, перехвачу вожжи. Ничего сложного, рутина…

Эх, Гэбрил, Гэбрил, везёт тебе на приключения.

Туман заполонил окружающее пространство, поднялся до верхушек деревьев. Только высоко стоящее солнце бросало на землю багровый отсвет. В отличие от парней в кирасах, я его видел.

Всадник, скакавший во главе отряда, остановился. Похоже, ему что-то не понравилось или сердце кольнуло предчувствие.

Я перестал дышать, моля небеса, чтобы охрана не передумала. И небеса вняли молитве, отряд продолжил движение.

Я дождался, когда карета окажется аккурат под моей веткой, и спрыгнул как белка. Полёт длился недолго. Удар, страшный треск под ногами: крыша экипажа, не выдержав моего веса, проломилась, и я оказался по пояс в ловушке — тело застряло в карете, как пробка в бутылке. Что самое досадное, я не мог пошевелить руками. Они оказались прижаты по швам будто тисками. Дёрнулся в одну сторону — бесполезно, в другую — поранился о заострённые сколы фанеры и, кажется, до крови. Что делать?