Кристофер Банч - Крылья Урагана

— И что ты собираешься делать?

— Я подумала обо всем, — сказала Сэслик. — Если бы я была закаленным воином, то перевелась бы в другую эскадрилью. Но я не настолько закалена.

— Пожалуй, стоит поблагодарить за это какого-нибудь бога, — заметил Хэл.

— Я не вижу никакого способа, как нам дальше встречаться. В части уж точно не получится. А ты видишь?

— Пожалуй, нет, — удрученно признался Хэл.

— Возможно, мы сможем изредка встречаться украдкой, как если бы ты был женат на другой, а я — замужем. В Паэстуме, например, или где-нибудь подальше от эскадрильи. Но не более.

— Вот дерьмо.

— Ну да, дерьмо, — согласилась Сэслик.

— Наверное, я не должен переживать, — сказал Хэл. — Ведь я мог никогда с тобой не встретиться, или меня вернули бы обратно на фронт. Но...

Сэслик пожала плечами. Лицо у нее было таким же печальным, как у Хэла.

— Война — поганое дело, куда ни кинь, правда?

Очень быстро на Хэла навалилось столько дел, что на горестные размышления о своей личной жизни времени совершенно не осталось. Да и на саму личную жизнь, по правде говоря, тоже.

Обещанные запасы провианта и снаряжения прибыли и были размещены по своим местам.

Боевой дух по-прежнему был невысок, поскольку заняться отряду до прибытия новых драконов и всадников было совершенно нечем.

Потом привезли десяток драконов, прикованных к громадным повозкам. Они были полу обученными, и обслуге приходилось постоянно быть настороже, чтобы вовремя уворачиваться от клыков или удара когтей.

Фаррен Мария заметил, как кто-то из обслуги, из новичков, охаживает дракона цепью. В тот же день этого человека отправили в пехоту, после чего Хэл собрал всю эскадрилью и объявил, что те, кто измываются над драконами, ничуть не лучше рочийцев, ничем не брезгующих ради победы в войне.

Прибыли новые всадники, обученные еще хуже драконов, и Гэредису с сэром Лоуреном вменили в обязанность обучать их.

У Хэла была своя забота — научить своего нового дракона не просто подчиняться его командам, но и воспринимать все нюансы, которым он так старательно обучал своего прежнего зверя, погибшего у Черного острова.

Вспомнив совет Сэслик, Хэл тщательно подобрал дракону имя, взяв его из легенд, которые он еще ребенком слышал о своем горном народе — о тех временах, когда его соплеменники были разбойниками, а не рудокопами. Ураган — так он назвал дракона, в честь свирепого пса, принадлежавшего легендарному воину.

Приехал Лиминго с горой различных приспособлений и двумя своими помощниками, слегка расстроенный оттого, что его оторвали от любимых развлечений в Дирейне.

Но он тут же забыл о всех своих жалобах, когда Хэл объяснил, что нужно.

— Хм, — протянул он. — Интересная идея. Мне никогда не приходило в голову ничего подобного.

Хэл показал ему сваленные в груды вещи рочийцев. Лиминго с сомнением оглядел груду.

Но когда Хэл отвел его к могилам убитых рочийцев, маг оживился.

— А вот с этой материей, — сказал он, — уже вполне можно работать.

Его улыбку вряд ли можно было назвать приятной, Хэла даже от нее замутило.

— Полагаю, вы захотите лично присутствовать на церемонии, когда я все сделаю?

Хэл не хотел, но решил, что присутствовать все-таки должен.

Следующим появился сержант Айво Ти — тот самый костлявый сержант из летной школы.

Приказы Хэла были просты — Ти предстояло привести эскадрилью в порядок. Ничто не имело значения, кроме полетов. Отчитываться он должен был перед Гарт, а перед Хэлом лишь в исключительных обстоятельствах.

— Есть какие-нибудь предпочтения относительно способов обучения? — спросил Ти.

— Никаких, — покачал головой Хэл. — Только быстро и без лишней крови.

— Я никогда не проливаю кровь, — сказал сержант. — Синяков и ссадин обычно хватает за глаза и за уши. Неисправимых отправим на передовую мечниками.

Хэл видел сон и понимал, что все происходит во сне. Он был не человеком, а драконом, парящим в вышине, свободным, равнодушно взирающим на бушующие внизу волны и надвигающуюся землю — край гор, скал и утесов.

Здесь водились животные, на которых можно было охотиться — ради еды и ради самой охоты.

В этом Мире не было людей, и Хэл, дракон, ликовал. Он перелетал из одного воздушного потока в другой, время от времени ныряя сквозь облака, а резкий ветер с дождем были для него словно бальзам на душу.

Где-то в этих горах крылась пещера, пока что пустая, но когда придет время, там появятся его самка и детеныши, и он будет жить там из года в год, следя за переходящими одно в другое временами года, такими знакомыми и незнакомыми одновременно.

Заиграли побудку, и Хэл распахнул глаза.

Он уселся на койке и выглянул из-за полога своего шатра. Неподалеку седлали дракона, готовя к первому патрульному вылету, и зверь негромко ворчал.

Хэл вспомнил свой сон и понял, что счастлив, что на него снизошло всепоглощающее ощущение спокойной радости.

Доставили арбалеты, и Хэл велел раздать их всадникам. Он приказал им приступить к упражнениям, сначала на земле, потом в воздухе. Сержанта Ти он назначил ответственным еще и за стрелковую подготовку. Хэл позаботился о том, чтобы не подрывать их уверенность в себе, и поэтому тренировки начинались с поражения крупных целей, размером с корову, а уже потом, плавно, всадники переходили на мишени, по размерам сравнимые с человеком.

Тридцать лучников, добровольцы из пехотной части, все еще прикомандированной к ним, стали пассажирами драконов.

Лиминго послал к Хэлу одного из своих подручных — сообщить, что для церемонии все готово, и спросить, не почтит ли сэр Хэл их своим присутствием.

Церемонию назначили на полдень, а не на полночь, как ожидал Хэл. Лиминго потребовал, чтобы весь персонал эскадрильи оставался в палатках, из опасения, как объяснил помощник, что они «испортят церемонию». А потом добавил: «Или церемония испортит их».

В назначенный час помощник привел Хэла к могиле рочийских налетчиков. Осенний воздух был мягким, а сквозь разноцветную листву просачивалось бледное солнце.

В могильные насыпи были воткнуты копья, мечи, стрелы, смотрящие тупыми концами в огромное круглое бронзовое зеркало (или гонг?), свисавшее с треножника примерно в десяти футах над землей.

Прямо под ним на столбе висела привязанная крестообразно стрела, которую не стали закреплять намертво, чтобы она могла поворачиваться из стороны в сторону, точно флюгер.

Лиминго поприветствовал Хэла, заметив его нервозность.

— Беспокоиться не о чем... Я не собираюсь воскрешать мертвых. Это неосуществимо. По крайней мере, я считаю, что неосуществимо... без какой-нибудь очень могущественной и очень темной магии. Мы просто ищем кое-какие воспоминания. А теперь, если вы встанете вот здесь...