Яна Тройнич - Колдовство для олигарха

Меня и остальных женщин вытащили и поставили возле телег. Вокруг собрались и с любопытством пялились на нас, насколько мне удалось различить, настоящие негры. Одеты они были в кожаные брюки и рубахи без рукавов, лица разрисованы яркими красками.

Внезапно раздался вопль, который сменился радостным криком, — негры заметили Илию.

Окружающая нас толпа смешалась. Любкину служанку тут же освободили и согнулись перед ней в поклоне. К нам приблизился высокий мужчина. Судя по тому, как Илия взвизгнула и повисла у него на шее, я решил, что это ее отец. Он нежно прижал девчонку к себе и гладил по голове. Вскоре и мы с Любкой и Настасьей Вахромеевной были освобождены от пут и размещены в шатре. Мужчин увели куда-то в другое место.

Ясно, что мы в плену у родственников Илии, только непонятно, как они поступят с нами? Да и от Илии тут многое зависит, девчонка может стать совсем иной, несмотря на то что Любка относилась к ней как к сестре. Я вспомнил самозванку. Людям свойственно быстро меняться.

Настасья Вахромеевна явно нервничала, а вот Любка являла собой образец спокойствия. Я заметил:

— Княгиня, ну и нервы у вас. Позавидовать можно.

Она дернула плечом:

— Я столько уже повидала, что ничему не удивляюсь. К тому же мы вернули вождю дочь.

Я решил предостеречь ее от излишней доверчивости:

— Княгиня, это дикие племена. У них свои понятия и правила, ждать от них можно чего угодно. Они и захватили нас хитростью: окурили какой-то дрянью.

Любка прищурилась:

— Было бы лучше, если б напали и перебили своими копьями? Чего раньше времени гадать? Скоро узнаем, что с нами будет. — И как-то совсем легкомысленно пропела: — Эх, жить будем и гулять будем, а смерть придет — умирать будем!

Я внимательно поглядел на Любку. Эх, девочка, кроме смерти, есть много такого, что тебе и представить трудно. Но тут же понял: она просто бравирует, скорее всего, пытается нас поддержать и успокоить. Я вздохнул. Хотелось бы мне послушать, в каких переделках девчонка здесь побывала. Как сумела стать женой князя? Ведь, по большому счету, я о Любке ничего не знаю, не представляю, что ее беспокоит и волнует.

Девчонка вдруг рассмеялась:

— Интересно, отец Илии женат? А то, Флорушка, тебе грозит опасность. Ведь в тебя цари влюбляются.

Я поддержал шутку:

— Не вам, княгиня, завидовать — тоже на себе князя женили. Да если бы просто князя…

Договорить не успел, сразу почувствовал, что настроение у Любки упало. Вновь подумал: «Почему?»

В это время полог шатра приподнялся, и внутрь скользнула Илия:

— Не бойтесь, плохого вам не сделают. Сегодня устроят праздник в честь моего возвращения, принесут жертвы нашим богам. Вас позовут.

Любка подошла к Илии и обняла ее:

— Наверное, ты рада, что нашла родных.

Однако в глазах Илии появилась грусть.

— Нет. Я не хочу замуж за Гледа. Он мой жених с детства, но я люблю Савву.

Я хотел спросить, а где же Свег и воины, но тут полог шатра поднялся вновь. Явился вождь в сопровождении рослого парня. Илия подошла к отцу и потерлась щекой о его плечо. На его спутника взглянула холодно и настороженно. Я не сомневался, что это и есть жених. Фигура у парня была как у атлета, но грубо размалеванное лицо не добавляло привлекательности. Взглянуть бы, когда краска смыта. Но при любом раскладе до Саввы ему — как до небес.

Оба вошедших приложили руку к сердцу, приветствуя нас. Потом вождь поблагодарил за то, что были добры с его дочерью, и пригласил на пир. Также добавил, что сегодня, если богам будет угодно, состоится свадьба брата Илии. Вскоре мужчины вышли, захватив с собой бывшую служанку.

Про пир я понял отлично, а вот про свадьбу — не совсем. При чем тут боги? Решил не заморачиваться — увижу своими глазами. Хорошо уже то, что обращаются вежливо. Даже наши вещи вернули. Тут я совершил большую ошибку. Мои спутницы, смеясь, стали примерять наряды, готовясь к празднику. Несмотря на мое женское перевоплощение, от вида обнаженной Любки меня бросило в пот. Хорошо, что Настасья Вахромеевна свято верила, что девчонка мне сестра, и мое состояние отнесла на свой счет.

Время близилось к вечеру, когда за нами пришли. На территории, отведенной для праздника, горели костры. На них жарили мясо. Тут же разрывали его руками и съедали. Местную водку черпали большим ковшом из сосуда, похожего на тыкву, и пили по очереди. Я заметил, что женщин и девушек куда меньше, чем мужчин. Нас провели туда, где расположились несколько молодых девчонок. Усадили рядом с Илией. Дочь вождя была чем-то недовольна. Может, расстроилась из-за своего жениха? Но он сидел у другого костра, с воинами.

Любка наклонилась к Илии и что-то спросила. Та ответила:

— Ты не должна находиться среди невест. Ты замужем. Я говорила об этом отцу.

Ну и какая разница? Вряд ли Любка чувствовала бы себя лучше в окружении арапок. Огляделся по сторонам, у одного из костров увидел и боярина Свега.

После застолья воины вскочили на ноги и пустились в какую-то пляску, подбрасывая вверх копья и издавая дикие крики. Потом образовали круг вокруг нас. Молодой воин оставил своих товарищей и приблизился к одной из девчонок. Парень не дошел до нее около метра, когда она резво вскочила и, сорвавшись с места, помчалась в степь. Парень последовал за ней. Вскоре высокий ковыль скрыл их от наших взоров.

Теперь все присутствующие с жадным любопытством вглядывались в окружающий полумрак. Что это было? Невеста решила сбежать от нежеланного супруга?

Илия пояснила:

— Таков обычай. Если жених не поймает невесту, свадьбы не будет. В следующий раз за ней побежит другой. Может, ему повезет больше.

В это время на поляну вылетела девушка. Неудачливый жених намного отстал от нее. Я хмыкнул:

— Не догоню — так хоть согреюсь.

Любка странно покосилась на меня, и я проглотил язык. Избитые выражения нашего мира она наверняка знает.

Прибежавшая девчонка уселась на свое место с торжествующей улыбкой.

Вскоре присутствующие стали расходиться. Нас отвели в предоставленное жилище, но, перед тем как опустился полог шатра, я заметил, что вождя и стоящего с ним рядом Свега обступили воины. Они что-то горячо говорили, показывая на нас.

Любка тоже это увидела. Проворчала:

— Кажется, мы привлекли излишнее внимание местного населения.

Настасья вздохнула:

— Ну и обычаи! Хотя, если невеста бегает хорошо, ее счастье.

Я пошутил:

— Окажись я на ее месте, убежала бы. А Настасьюшка поколотила бы. В самом плохом положении наша княгиня — драться не умеет, бегает вряд ли лучше дикарей. Сразу бы была обеспечена мужем.