Марек Гот - Я не люблю пятницу

- Здравствуй, Снейк. Я зашел узнать, что произошло с "Овцой и мельницей" и я думаю, что тебе лучше об этом мне сказать.

Снейк поднял на меня глаза и на его лице промелькнула целая гамма чувств: страх, отчаяние и наконец какая-то безысходность. Он обмяк и тяжело опустился локтями на стойку.

- Здравствуй, Макс, - он тяжело вздохнул. - Зачем ты сюда пришел, да еще и утром? Ты смерти моей хочешь? Я верну все деньги - я ни монетки не потратил. Надо было ночью приходить... Теперь я покойник.

- Я пришел не за деньгами. Я пришел узнать, что произошло. Я вернулся в город только вчера. Итак, я задам тот же вопрос еще раз - что произошло с "Овцой и мельницей"? Что произошло с Юлом и Мартой?

Снейк вздохнул еще тяжелее, хотя это вряд ли было возможно.

- Пойдем на кухню, не нужно торчать в зале.

***

- ...им вроде бы ничего и не надо было. Во всяком случае, вопросов никаких не задавали и денег не требовали. Меня самого там не было, но Мелт рассказывал. Они ведь всех соседей разбудили и на улицу выгнали... Ну, чтобы видели, значит. Вывели Юла и подпалили все.

- А Марта?

- А Марта там осталась. Они Юла держали, пока все не догорело, а потом горло ему перерезали... И, естественно, ни полиции, ни стражи. А наши дружинники испугались. Понимаешь, ведь одно дело грабителей погонять или вора к столбу привязать, а тут уже вроде как война. Они ведь и не таились-то.

- Люди Большого?

- Да. Хотя все новые какие-то. Никого из тех, кто в нашем районе ошивался, не было. Все незнакомые. Потом уже Пескарь - парень, которому я плачу, рассказывал, что Большой новую команду где-то набрал. Непонятно, чем они занимаются. Наши... ну... местные, вначале переживали, что их спишут, но сейчас успокоились. Те - сами по себе, наши - сами по себе. Слушай, Макс, я тут в "Поросенке" вроде как снова начал хозяйничать... Ну, Юла ведь убили, а тебя не было. Но все деньги, что Юл мне заплатил, они здесь. Если у Юла есть родные...

- Нет у него никого. Не было...

- Тогда они, наверное, твои?

- Наверное. Я их заберу попозже. Может быть заберу.

По пути в гостиницу мне больше ни о чем не думалось. Даже сил себя клясть не было. Можно было сколько угодно переводить стрелки на Виктора и обвинять его во всех мыслимых и немыслимых грехах и ошибках, но я-то знал - в том, что произошло с Юлом, моя и только моя вина. Большого нужно было убить сразу после Креста. Нельзя оставлять живого врага у себя за спиной. Ни при каких обстоятельствах нельзя. Я же знал, что Большой захочет отомстить за своего генерала. Даже не то, что захочет - для него это единственный вариант. У него просто выбора нет, И у меня не было, а я подумал, что есть. Поэтому Марту и Юла убили.

Все наши торчали в номере. Ни слова ни говоря, я начал закидывать вещи в мешок.

- Питер, вы куда-то собрались?

- Да.

- Мы отправляемся завтра утром.

- Счастливого пути.

- Не понял?

- Я уволился.

- Как? Вы не можете!

- Я это только что сделал.

- Питер!? Вы не можете!

Я промолчал.

- Вы не можете! Мы почти достигли цели!

Я опустил мешок. И на кой ляд мне столько барахла? Вывалив все на кровать, я собрал арбалет и замотал его в плащ, чтобы не привлекать ненужного внимания на улице. Потом сложил самое необходимое. Размер мешка уменьшился раза в три.

- Ты уходишь, Питер?

- Да, Альф, я ухожу.

- Как?

- Ногами. Ногами ухожу.

- И это все, что ты можешь сказать? - Алиса уперла кулачки в бока и стала походить на букву "ф".

- Да. Это все. Прощайте.

- Питер, вы не можете уйти сейчас, - голос Карелла звучал почти умоляюще.

- Попробуйте меня остановить.

Виктор посмотрел в угол, где Эрлик, сидя в кресле, чистил ножом яблоко. Я тоже посмотрел на нагуаля. Честно говоря, я не знал, что буду делать, если он станет на сторону Виктора. Драться с ним у меня никакого желания не было, да и результат такой схватки был предрешен заранее. Однако Эрлик продолжал невозмутимо срезать тонкую яблочную кожуру. Он даже головы не поднял. Виктор поник.

- - Вы не можете... Как? Мы же почти у цели... У нас такая команда...

- - Какая команда, Карелла? Эту шайку клоунов-неудачников вы называете командой? Откройте глаза! Покойный миллионер, свихнувшийся разведчик, чародейка без способностей, полуэльф-пацифист и юная социопатка... Это не команда, а бродячий цирк! Не смешите меня. У нас один Фрай может считаться относительно нормальным, да и то только потому, что не проявил своей ненормальности. Пока не проявил. По отдельности, конечно, эксцентрики еще те, но все вместе мы составляем одно громадное недоразумение.

- - А что я скажу Блоку?

- - Ваша забота.

И вышел на улицу.

Когда прошел первый запал, я обдумал сложившееся положение более трезво. Сколько посетителей было в "Поросенке и соловье"? Сколько пар глаз наблюдало за мной из-за занавесок на улице Двух желудей? Тот наркоман - был ли он настолько под дозой или просто притворялся? Откуда у Большого появились новые парни? Хотя, на последний вопрос я мог ответить и сам - из земель Вельсунгов. Больше неоткуда.

По всему выходило, что меня убьют еще до того, как я подойду к дому, где обитал Бобо. Просто пристрелят из какого-нибудь окна или с крыши. Я, конечно, любил Юла, но не настолько, чтобы помереть так глупо, тем более, что и смысла в этом не будет абсолютно никакого Лучше всего сейчас было бы затаиться и ждать. Они не смогут долго находиться в состоянии боевой готовности, а у меня достаточно денег, чтобы выжидать целую вечность. Придя к такому выводу, я свернул к кварталу цвергов. Там городская стена примыкает прямо к скале и легче всего перебраться на ту сторону. Из города нужно было на время уйти.

- - Пс-с-ст... эй... пс-с-ст... - из щели между двумя домами кто-то подавал мне непонятные знаки.

Я подошел ближе.

- - Да не торчи же ты на виду! Давай скорее!

Между двумя глухими стенами, куда я едва втиснулся, находился... находилась... в общем находилось какое-то существо. И еще - его запах, который был настолько густым, что по праву мог бы считаться атмосферным явлением.

- Пойдем, тут нельзя долго находиться, - существо схватило меня за руку и потащило за собой через полуподземные ходы в завалах мусора и грязи.

Когда мы, наконец, остановились, то я вспомнил подвал, в котором беседовал с Виктором, и подумал, что то место было просто королевскими апартаментами по сравнению с этим. Существо выпрямилось и стало понятно, что это человек. Мужчина, если быть конкретнее.

- Не узнаешь?

- Простите, не признал, ваше величество...

- Хе-хе-хе... Я - Гвоздь. Помнишь Креста?

Естественно, я помнил Креста. И Гвоздя я помнил. Но то, что находилось перед моими глазами, не было Гвоздем. Оно и на человека походило только условно.