Диана Ситчихина - Свет полнолуния

Ехали мы долго, несясь галопом. Останавливались лишь для того, чтобы дать лошадям отдохнуть. Мы не разговаривали. Во-первых, ветер этому бы сильно мешал, а, во-вторых, я просто не хотела ни о чем думать. На душе как тяжелый камень скопилось все произошедшее сегодня. Заставляла себя смотреть на дорогу, подгонять лошадь и не отставать от Тома. Все дальше и дальше мы были от базы. Остановились лишь ночью возле какого-то сарайчика и небольшого дома. Привязали лошадей и вошли внутрь. В маленькой комнатке была затоплена печь, на кухоньке за перегородкой суетилась старушка, что-то готовя. Услышав, как хлопнула дверь, она оглянулась.

— Добрый вечер, — поздоровался Том. — Вы нас простите, что без разрешения, но мы ехали весь день и очень устали. Можно ли нам переночевать у вас и напоить лошадей?

— Ох, да что же вы! Конечно, конечно! Проходите, милые! Сейчас! Вы как раз вовремя! Сейчас картошка свариться! — засуетилась она. Мы поспешно ее остановили, сказав, что не голодны.

Том попросил пару ведер и пошел таскать воду из колодца для лошадей, а я пошла в сарайчик, чтобы растелись сено. Нас хотели уложить в доме, но мы отказались. Тогда добрая старушка нашла нам несколько одеял, одно вместо матраса, чтобы сено не кололось, а другое, чтобы не замерзли.

Я быстро закончила и пошла помочь Тому. Тогда мы тихо переговаривали.

— Мы можем ей доверять? — спросила я, подводя лошадь к приготовленной воде.

— Вполне. Вряд ли ее интересуют Игры и сплетни при дворе.

— Пожалуй, ты прав. Ты знаешь, где мы?

— Да. Это в нескольких километрах от базы к югу.

— А куда мы едем?

— Нужно найти укрытие, где нас бы не нашли. В десяти часах езды отсюда есть одно место, о котором не знают посторонние. Туда мы и едем. Как доберемся, будем решать, что делать дальше. Пока нам важно скрыться.

Закончив со всем делами и еще раз поблагодарив хозяйку, мы отправились спать. Том заснул сразу, так как очень устал. Я немного поерзала, но вскоре удобно устроилась возле Томаса, закрыла глаза и провалилась в сон.

Я почувствовала, как чья-то холодная рука коснулась моего плеча, и хотела было закричать, но мне попросту зажали рот. Я распахнула глаза, но была еще ночь и я ничего не видела. Я пыталась вырваться, ударить державшего меня или разбудить Тома.

Так как благодаря тренировкам ноги у меня стали сильные, то от моих ударов по полу в попытках освобо-диться, я поняла, что Том просыпается! Наконец, он открыл глаза.

Блеснуло лезвие меча. Вспыхнул свет.

— Рэн! — услышала я удивленный голос Тома, но тут же удивилась, когда он убрал меч.

Меня, наконец, отпустили! Я оттолкнула наследника и бросилась к Тому, прижавшись к нему.

— Привет, ребята, — тихо произнес он.

— Как ты нас нашел? — спросил Том.

— У Эли на шее амулет, привязанный к моему.

И тут я вспомнила о нем! Как я могла забыть?! Ведь отследить по одному артефакту другой, родственный ему, нет ничего проще! Ох!

— Эли, чтобы ты сразу поняла, Рэн за нас! Мы тебе сейчас все объясним! — поспешно произнес Том.

— Как я рад, что ты все же догадался об этом ей сказать! Пока ты спал, знаешь, как она мне по ногам надавала? И еще в живот попала! А я даже без защиты!

— Если ты за нас, то зачем зажал мне рот? Зачем держал? И зачем там, на площадке…

Говорить дальше я не смогла… Горло сжимало и резало от подступающих слез.

— Эли, малыш, успокойся! Сейчас все объясним! Том, да успокой ты ее!

— А ты не кричи, она и придет в себя быстрее! — и он усадил меня к себе на колени, поглаживая по голове. Пока я не перестала всхлипывать, мы молчали. А потом говорил Томас.

— Эли, о том, что ты прошла в лидерство, Рэну передал Дориан. Помнишь, они еще ушли тогда из зала? Сразу мы тебе не сказали, чтобы ты не изводила ни себя, ни нас. Уже тогда мы с Рэном начали думать, что делать. О том, чтобы ты участвовала, не было и речи. То место, куда мы едем, знаю лишь я и Рэн. Даже остальные парни о нем не слышали!

— И не зря мы выбрали его, Том, — с грустью и даже болью произнес Рэн. — Эли, я не знал, что Дориан все же отпуститься до такой подлости. Он сказал мне об этом только на площадке. Пойми, у меня не было выхода. Так есть хоть какой-то шанс спасти тебя от него. Иначе он бы получил тебя сразу. А так есть возможность отыграться.

— Кто вообще может делать призом судьбу человека? Почему в этой проклятой империи к обычным людям относятся как к вещам?!

— Не все, Эллин. Не все. Но тут… Просто он наследник, Эли. И только. Он и в детстве всегда добивался своего любым путем. Он просто не умеет проигрывать. Но здесь я не за этим. У меня плохие новости.

— Что случилось?

— Для начала мне нужно забрать у тебя, Эли, кулон ордена. Я не хочу, чтобы пострадали еще и твои друзья.

Я протянула ему свой кулон.

— Вас уже ищут. Поняли, что героиня их глупых игр пропала где-то через час. Поисками занимается импера-торская гвардия. И они…

— Что они? — спросил Том.

— Они говорили с каждым из нас, Том. Отдельно. Пытались заставить помочь в поисках. Дэну им было нечего предложить. Но вот Ричард…

— Что не так?

— Они же сразу поняли, что Элька бежала. И кто-то вместе с ней. Понять, кто именно, труда не составило. Ищут вас двоих. Вот только если найдут, судьбы вас ждут разные. Тебя они обвиняют в похищении. Это и сказали твоему брату. Обещали, что если он поможет найти вас, то тебя не убьют.

— И он что, поверил?!

— Том, это был его единственный шанс! Его надежда! И твоих родителей! Ты не можешь его обвинять!

— Порой мне кажется, что мой брат — осел!

— Том, он пытается тебе помочь, — уже я попыталась его успокоить.

— Неужели он так глуп, что не понимает?!

— Том, они дали клятву ему, — заметил Рэн. — Но сейчас беспокоиться пора из-за другого. Есть кое-что гораздо хуже.

— Что еще? — не выдержала я. — Давай ты сразу все расскажешь?! Может, и скрываться уже смысла нет?!

— Эли, не время для чувств. Я так понимаю, от Игр тебя освобождал лорд Дион?

Я кивнула.

— Вот он… Он использовал твою кровь. Так?

Я вновь кивнула. Рэн выругался. Раньше я от него такого не слышала…

— Есть не один способ снятия участника с игр! Но кто бы сомневался, что он выберет этот?!

— Что не так?! — спросил нетерпеливо Том.

— Пару капель крови он оставил себе, а затем показал императору.

— Зачем? — не поняла я. Но понял Том, так как побледнел.

— Он не мог этого сделать…

— О, нет, Том! Еще и довольный теперь!

— Может, кто-то объяснит мне? — спросила я. Они оба так на меня посмотрели… сочувствующе.