Александра Лисина - Возрождение

- Уведи Эланну, - сухо бросил бывший Владыка за спину. Верный Ортэ без лишних слов поклонился, краем глаза следя за тем, как Элиар тщетно пытается образумить Темного мага, и бесшумно скользнул к Владычице.

- Моя госпожа...

- Нет! - эльфийка резко вскинула заплаканное лицо, и ее губы сжались в прямую линию. Одновременно с этим Сорен ал Эверон шагнул вперед и заслонил ее собой.

- Госпожа, вам пора уходить, - мягко сказал Ортэ, аккуратно попытавшись взять ее за руку. Но не тут-то было - мало того, что "госпожа" поразительно быстро отскочила, так еще и ее телохранитель выхватил меч. Дурак. - Госпожа?

- Я не уйду, - твердо повторила Эланна, отступая к Тирриниэлю. - И никто меня отсюда не уведет. Спасайте отца.

Тиль чуть дрогнул, ощутив ее близость, но глаз не открыл. Видимо, несладко ему сейчас приходилось. Еще бы: Дворец горел, и, судя по валящему из пролома дыму, горел весьма активно. Наверное, уже треть территории охвачена огнем. А может, не треть, а больше: бывший Владыка не мог сказать точнее - свой Дворец он больше не чувствовал. И в этот миг даже слабо порадовался этому факту, одновременно посочувствовав чужаку: сроднившись с новыми Чертогами, он должен сейчас ощущать их боль, как свою собственную. А значит, и его кожа должна сейчас пылать, как в огне. Его глаза должно жечь едким дымом. Его руки должно выворачивать от жара и мучительных корчей. И если пока он может держать эту боль в узде, то очень скоро все равно сгорит вместе с Дворцом. Если, конечно, не сумеет остановить Дракона. Который, кстати, как раз двинулся к зияющему проему, чтобы проверить и, если потребуется, добить дерзкого человечка, посмевшего бросить ему вызов.

Остановить его не под силу никому из живущих. Даже Таррэну. И это, возможно, даже к лучшему. Вот только Эланна...

Адоррас нахмурился, собираясь воспользоваться еще не отнятым правом отца и старшего в Роду, чтобы просто-напросто приказать упрямой девчонке уйти, но тут его отвлек странный шум. Эльф быстро скосил глаза, не желая выпускать из виду свою неразумную дочь, да так и замер, увидев, как пришлые смертные зачем-то пригнулись, почти встав на четвереньки, и... демоновы страсти!.. теперь с остервенением сбрасывали с себя оружие!

Он быстро моргнул, отстраненно подумав, что они следом за лордом Таррэном сошли с ума. Тогда как эти странные типы уже освободились от ремней и курток, сбросили на пол вычищенные до блеска сапоги (еще бы - на прием ведь по полной форме собирались!), буквально рухнули на колени, а затем задрали головы кверху. Но не просто так, а еще и зарычали сквозь сомкнутые зубы! Нет, точно зарычали! Да еще так, что у алиарцев чуть сердца не остановились! После чего потом мощно оттолкнулись, напряглись и... дружно прыгнули! Не назад, ничуть, и даже не в сторону, а прямо на Огонь, пляшущий перед носом Темного лорда! Вернее, сквозь него! Боги, да там же жар такой, что ничего живое не уцелеет, а они...

Адоррас невольно зажмурился, едва по глазам больно ударила яркая вспышка, а когда рискнул посмотреть, что сталось с дурными человеками, то тихо охнул и вцепился руками в собственную тунику: Тьма! Они не погибли! Не сгорели и даже, кажется, не обожглись! Побывав в Огне Дракона, пройдя сквозь мощный, хоть и угасающий, щит, эти типы ничуть не пострадали! Вообще! Только вот поднялись с пола уже не людьми. Боги! Совсем, совсем не людьми!

Он глухо застонал, неверяще глядя на пятерых рослых зверей, уверенно заступивших дорогу озадаченно остановившемуся Дракону. Волки были невероятно крупными, не уступающими размерами знаменитым Эолларским львам. Свирепыми до дрожи. С хищно горящими желтыми глазами. Внушительными лапами и устрашающим набором клыков. Но при этом быстрыми - почти такими же быстрыми, как озадаченно отступивший Дракон, и поразительно грациозными для своих размеров.

Перевертыши, плавно заступив дорогу Врагу, выжидательно замерли, позволяя своим и чужим вдоволь налюбоваться на свои сильные тела, страшноватую мощь гуляющих под кожей мышц, непривычный цвет густой шерсти: золотистый, угольно черный, огненно-рыжий и белоснежный. Правда, у белого зверя глаза оказались голубыми, а не желтыми, но этот факт только укрепил алиарцев во мнении, что они не сошли с ума. Тогда как Стрегон... действительно Стрегон, и никто другой!.. вдруг повернул голову и долгим взглядом посмотрел на своего названного брата.

Таррэн мгновение еще пылал, как живой факел, готовясь сжечь дотла хоть весь материк, но под этим взглядом неожиданно замер и слегка притушил пламя.

- Уверен? - вдруг хрипло спросил он в оглушительной тишине.

Волк чуть приподнял краешки губ и едва заметно кивнул.

"Жива, - передал безмолвно он через свою человеческую половинку. - Только растеряна и начинает ОЧЕНЬ СИЛЬНО злиться".

- Слава богу, - выдохнул Элиар, осторожно отпуская побратима. - Говорил же: не рвись. Мне одному щит не удержать. А если не удержу, весь Дворец сгорит к такой-то матери. Так что угомонись, демон красноглазый! Жива твоя пара, жива. Ничего с ней не сделается: тут нужно что-то большее, чем пара ведер крутого кипятка и тупой клинок. Зато ТЫ меня напугал до икотки, болван! Еще раз так сделаешь, в морду двину и не посмотрю, что брат, понял?!

Таррэн на секунду прикрыл глаза, пережидая волнительный миг осознания этой новости (ЖИВА!), но потом прерывисто вздохнул и, окончательно придя в себя, кивнул.

"Братья задержат ящера, - коротко известил его Белый. - Я приведу Вожака. Жди".

Таррэн снова кивнул и послушно отступил, позволяя перевертышам выполнять свой долг. К тому же, рядом с ними использовать Огонь было нельзя: их тела, как губка, впитывали магию. Даже Дракон это ощутил. Любое заклятие рядом с ними теряло не только устойчивость, но и четкую направленность. То есть, вполне могло сорваться и ударить в тех, в кого совсем не предусматривалось. В том числе, и в собственных хозяев. Так что Таррэн не стал вмешиваться. Но и вернуться в щит тоже не пожелал - на случай, если Охотникам все же потребуется помощь.

А помощь потребоваться могла: Лакр и Стрегон еще не были готовы для работы в Старшей Стае - они слишком молоды и слишком рано перекинулись среди бела дня. Чудо, что рыжий вообще смог это сделать, но это, наверное, страх за Бел сказался, а злость лишь подстегнула дремлющего в душе зверя. Со Стрегоном проще - ему Белкина кровушка помогает, да и растет он быстро, хотя, конечно, с двойным перевертничеством стоило бы подождать. Но теперь сожалеть поздно: оба уже в звериной ипостаси, приняли ее целиком и готовы защищать свою Стаю до последнего вздоха.

Дракон поджал губы, по достоинству оценив новых противников, а потом сделал что-то непонятное, отчего его необычная броня сама собой уплотнилась и стала напоминать драконью чешую. Впрочем, это и была драконья чешуя: вон, даже шлем новый вырос. Прямо на морде, опять спрятав ее за широким забралом. Просто раньше, будучи в человеческом теле, он намеренно ее изменил, вот и казалось - обычная броня, мощная только. А теперь отбросил к лешему маскировку и показался во всей красе.