Варя Медная - Принцесса в академии. Суженый

— Господа, принцесса просто утомилась, иначе не раздумывала бы ни секунды. Вы же понимаете, что вечер у нее выдался не из легких. Разумеется, бедняжка хочет поскорее вернуться к себе во дворец, к куклам и прочим принцессиным забавам. Ведь так, милая? Я готова предоставить своего ящера.

Тут мейстер, не глядя, вытянул трость. Грациана поперхнулась, наткнувшись на нее, и обожгла его разъяренным взглядом.

Я повернулась к Горшку и спросила:

— Ты сказала, два пути? Что имелось в виду?

— Тебе решать, каким идти, — равнодушно отозвалась та и игриво подмигнула Кольцони.

— Тогда как насчет подсказки?

— Никакой по… — Внезапно вода у ножек забулькала. — Постой. — Водяная Ливи нагнулась, пошарила в вареве и что-то ухватила. На губах заиграла улыбка. Она вытащила руку и протянула мне какой-то предмет. — Кажется, это тебе. Только понятия не имею, что она означает, даже не спрашивай.

Драконы повытягивали шеи и привстали с мест, силясь разглядеть подношение. Я приблизилась и посмотрела на раскрытую ладонь.

— Зато я знаю. — Я забрала подарок и подняла глаза на свою копию. — Спасибо.

Когда я повернулась к остальным, в руках была зажата свеча. Теперь я точно знала, что делать.

— Потанцуете со мной, господин Кроверус? — спокойно спросила я.

Кажется, удивились все, кроме него.

ГЛАВА 30

Танцы с огнем

— Это просто смешно, — нервно фыркнула Грациана.

Не обращая ни на кого внимания, хозяин замка подошел, взял мою руку со свечой и, продолжая смотреть в глаза, тихонько подул. На фитиле затанцевал лилово-синий огонек.

Дракон потянулся положить ладонь мне на талию.

Я отступила.

— Нет, не так. Босиком.

Если говорить об оттенках тишины, то эта была потрясенной. Гости, включая мейстера, окаменели.

Дракон помедлил лишь мгновение, а потом скинул ботинки, решительно шагнул ко мне, крепко ухватил за талию и рывком притянул к себе. Теперь я не смогла бы вырваться, даже если бы захотела. А я и не хотела…

Не знаю, сразу ли полилась музыка или мы начали без нее, только волна вальса ворвалась в зал и затопила все вокруг, наполняя каждый уголок пространства и сознания. Тарелки зазвенели, задребезжали столовые приборы, люстра над головой звякнула, а салфетки и карточки с именами гостей буквально смело со стола. Они рассыпались по паркету, кружа и выписывая фигуры, словно в подражание нам.

И мы скользили посреди всего этого безумия…

Дракон двигался с мягкой звериной грацией, как будто в мире не было ничего естественнее, словно он всегда так умел. Это оказалось много лучше, чем танец. Единение, слияние, завораживающий пожар. Свеча в наших руках то вспыхивала болезненно ярко, то приглушала свет, растекаясь пламенными узорами в воздухе, оставляя за нами шлейф из дыма и огня. Я и сама горела, растворяясь в объятиях дракона, и уже не могла понять, где заканчивается моя рука и начинается наше пламя. Я сгорала в нем и сама же его порождала.

Горячая волна поднималась от груди и высасывала дыхание. Воздух тек и колыхался, стены плавились, занавески тлели, а лица гостей плыли миражом на жаре. В ушах раздавался стук наших сердец, бьющихся в унисон. Казалось, если сейчас остановлюсь, то умру. На одном из поворотов взгляд выхватил менестрелей в галерее над входом. Музыканты растерянно ощупывали свои инструменты, встряхивали смычки, вертели головами, пытаясь понять, откуда льется музыка, к которой они не имели никакого отношения. Мелодия, творимая стихией двух душ.

Все чувства обострились так, что это было почти невыносимо. Когда звуки начали постепенно затихать, возвещая завершение танца, я испытала одновременно облегчение и разочарование. Лучше прожить всего минуту, сгорев в объятиях этого танца, чем целую вечность прозябать, не зная его.

Последние ноты замерли, и мы наконец остановились, но не разомкнули рук. Стояли, пытаясь отдышаться. Грудь дракона бурно вздымалась, а мои волосы продолжали искрить и электризоваться, рассыпаясь в воздухе одуванчиком. Не сговариваясь, мы одновременно посмотрели на свечу. Пламя лизнуло воздух последним бурным всплеском и втянулось в фитиль.

Сознание медленно возвращалось, а вместе с ним проступал и зал со всеми, кто в нем был. Словно художник заполнял чистый холст. Стены, занавески, мебель, которую я запомнила искореженной и оплывшей, — все оказалось целым. Только гости теперь не сидели за столом, а обступили нас, лишенные мест: вокруг валялись опрокинутые стулья, скатерть съехала, половина блюд оказалась на полу…

Я подняла глаза на дракона. Это все сделали мы? В его ответном взгляде читался тот же вопрос и искрилось веселье.

— Гхм, — сказал мейстер, выразив общее мнение. Потом откашлялся и невозмутимо спросил: — Это было твое окончательное решение, принцесса?

Я мягко высвободила руку и повернулась, чтобы ответить, когда из-за спин раздалось робкое:

— Ливи…

Драконы начали оборачиваться и заворчали: кто-то пробирался вперед, не дожидаясь, пока они расступятся.

— Озриэль!

Его появление здесь казалось таким немыслимым, что я потерла глаза и на миг зажмурила, а когда снова открыла, он уже стоял напротив и сжимал мою руку. Руку, которая еще хранила тепло другого прикосновения.

— Это правда ты? — пораженно выдохнула я. — Но… как?

— Да, молодой человек, я бы тоже хотел знать, — недовольно заметил мейстер и зыркнул на охранявшего дверь Хоррибла. — Это закрытое собрание, и посторонним ифритам вход воспрещен.

Озриэль не удостоил его и взглядом, продолжая смотреть только на меня.

— Вообще-то его вызвал я.

Вперед выступила маленькая тень и просеменила к нам.

— Магнус?

Паук неуютно поежился, оказавшись в центре внимания.

Наверное, сейчас я полностью оправдывала образ глупенькой принцессы, каковой пыталась выставить меня Грациана, потому что была способна только моргать и производить односложные восклицания.

В голове все окончательно перемешалось.

— Я начертал его имя на зеркале, — пояснил паук и перевел тревожный взгляд с меня на ифрита и обратно. — Я ведь правильно поступил?

Конечно… Магнус был в темнице в Потерии вместе со всеми, когда мадам Лилит захотела встретиться с Орестом, а потому знал заклятие вызова ифритов. Всего два слова, второе из которых — имя. А завесу с замка мы сами сняли во время пикника на крыше.

— И давно ты здесь, Озриэль? — только и сумела выдавить я.

— С четверть часа, — пробормотал он и покосился на дракона. — Я слышал слова Горшка. Теперь ты свободна и можешь поступать как вздумается. Идем, Ливи. — Он покрепче перехватил мою руку и твердо потянул в сторону выхода, отпихнув с дороги официанта.