Евгений Щепетнов - Нищий

Все еще сильнее завопили, меня подхватили на руки несколько здоровенных медведеобразных коротышек и стали от души швырять вверх.

Летая к облакам, я с удовольствием думал: «Может, все-таки и я кому-то нужен? Жаль, что не видят тетушка Мараса и Амалон, как меня чествуют, они бы за меня порадовались».

ГЛАВА 11

Оставшуюся половину дня все были заняты суетой: гномы послали гонцов к ближайшему роду эльфов за мясом и пивом, обустраивали площадку под торжество. К ночи все было готово, и к ночи же вернулись гонцы, нагруженные заказанными продуктами. Явилось неожиданностью, что с ними вместе прибыли и несколько десятков молодых эльфов, желавших поучаствовать в празднике, что, впрочем, было воспринято с удовольствием — появился повод посоревноваться со своими лесными соратниками. Не секрет, что соперничество между родами лесных и подземных жителей существовало всегда.

Ближайшим родом эльфов был «Белый лист». С молодыми эльфами пришли и два моих знакомца — Алдан и Виардон. Они радостно приветствовали меня и Бабакана как близких друзей.

Эльфы расставили свои палатки в лесу, мы же с моим приятелем гномом расположились в землянке. Надо признать, что расположились мы только после того, как посидели за полночь с нашими приятелями эльфами. Все это время я не знал, что происходило в городе колонистов, — с тех пор, как я ушел оттуда, разнеся поместье канцлера, а с ним и половину города. Хорошо, хоть только половину! Пусть спасибо скажут…

Итак, всю вину за разрушения списали на некого безумного мага-стихийника по имени Викор, некогда служившего на фрегате «Черный принц». Глупо было бы думать, что никто не сложит два и два — стихийниками не вымощена дорога к кабаку, и вряд ли кто-то решит, что это прилетели демоны и все порушили с помощью урагана. Легко догадаться, что работал именно стихийник, владеющий заклинаниями воздуха. Так что меня как миленького вычислили, и каждый второй человек в городе жаждал натянуть мне глаз на зад. Узнать, что я нахожусь у гномов, было только делом времени: какой-нибудь поддатый гном или эльф скажет, что у них в пещерах сидит этакий козырный стихийник-человек, — и вот тебе и повод для войны.

Над этим стоило задуматься, и это омрачало мне праздник. Одно обнадеживало — пока не завершится война с империей, никто, никакой руководитель, находящийся в здравом уме, не будет ссориться с потенциальными союзниками, от которых может зависеть его будущее… А вот тут уже крылась почва для торговли. И я знал, что предложить в качестве аргумента торговли. Была такая мыслишка. Вот только надо бы посоветоваться с гномами… но это — потом.

Пока что — праздник, пока что — хорошая приятная компания, пока что — светлое будущее моей работы с гномами, — спасибо тебе, Господи, ну хоть одну мирную профессию мне дал! Рудознатец — это ли не почетно в мире гномов?! Бабакан только опасался, как бы остальные кланы рудознатцев не начали бунтовать — такие «артефакты», как некий Викор, должны принадлежать всему народу гномов!

Я все-таки возмутился: с какого хрена я кому-то должен принадлежать?! Не спятил ли Бабакан, отравившись своей изжеванной бородой? На что Бабакан ответил, что бороду некому Викору стоило бы и отрастить, а то выглядит, как баба или малолетний пацан, а настоящий мужик должен быть бородат, вонять козлом и выпивать по три литра пива за один присест. Что касается пива, ответил я, это еще надо поглядеть, кто кого перепьет, — здоровенное пузо еще не залог победы, а что касается бороды — мужественность не в хрене или в вот этой грязной мочалке, болтающейся у некоторых на подбородке, — и я дернул гнома за бороду, — а совсем в другом! На что Бабакан ехидно парировал: дескать, «в другом» — это, надо понимать, в крепком заду, однако и он у меня подкачал, слишком худоват.

Эльфы смеялись, слушая наши пикировки, Бабакан их тоже заклеймил позором: безбороды, худы, задниц нет — жалкие, ничтожные личности! А то, что могут быть разборки из-за знатного рудознатца — это запросто, и уже всерьез пояснил:

— Понимаешь, Викор, какая штука… Есть закон выживания племени, когда свои интересы отступают перед интересами всех. Если всему племени гномов нужен какой-то представитель одного из кланов — никого не будут интересовать его интересы, он будет делать то, что нужно племени, хоть расшибись. И без разницы, гном это или эльф, понимаешь?

Костер у палатки наших друзей-эльфов бросал красные отблески на бородатое умное лицо гнома, на точеные гладкие черты эльфов, освещая их светлые волосы и подсвечивая их зеленые глаза. Ночной мотылек метнулся из темноты и с треском сгорел в языках пламени — подумалось: «И я вот так, лечу, как этот мотылек, и сгораю… Правда, пока что судьба как-то отпустила мне удачи побольше — видимо, все неудачи забрали на себя мои покойные друзья… увы».

— Бабакан, ведь я не принадлежу к кланам гномов или к родам эльфов — как они могут претендовать на меня, на мои услуги, на мою жизнь?

— Как? — Бабакан удивленно воззрился на меня. — Ты и вправду не понимаешь? Рассказываю: тебя приняли раненого, беглеца, преследуемого своим племенем, обучили тебя магии каменной стихии — и ты считаешь, что никто не хочет получить за это какую-то отдачу? Вот чисто по совести: у тебя нет никакой мысли, что ты должен этому племени? Ага — понимание есть. Продолжаем: ты работаешь для клана Синего озера, мы имеем большую прибыль, потому что ты открыл для нас жирные жилы руды, россыпи камней, пласты угля и соли. Ты думаешь, что кланы Черной горы, Каменного столба и Каменной черепахи будут сидеть и смотреть, как ты работаешь только для нас? Гарантия — скоро разнесется слух о тебе, будет собран большой сбор вождей всех кланов, и нас обяжут предоставить рудознатца для нужд всех кланов, чтобы равновесие не нарушалось. В противном случае наш клан, как они скажут, получит слишком большие преимущества и займет лидирующее положение среди остальных рудознатцев, возгордится и может попытаться узурпировать власть. Или же более слабые кланы нападут на сильный, чтобы поставить его на место. Начнутся раздоры и междоусобицы. Кому это надо? Значит, тебе скажут: ты должен, во-первых, отработать обучение тебя стихии камня, а во-вторых — ты будешь по очереди обслуживать кланы рудознатцев, пока главы кланов не посчитают, что ты отдал свой долг. Потом ты сможешь быть свободен, но не сможешь работать только на один клан — в этом я тебе клянусь, или я не Бабакан!

— Да, он верно говорит, — подтвердил Алдан, — так и будет. Нет никакой разницы — гномы или эльфы — политика руководства, политика родов или кланов у всех одинакова. Народ превыше всего, превыше одного члена племени — это вдалбливается нам с рождения. И смотри сам, Викор, а куда мы пойдем? Вот ты, к примеру. Тебе не понравилось — переплыл море, и все, ты уже в безопасности. А мы? Мы куда можем деться? Нас довольно мало по сравнению с людьми, мы редко когда можем жить вне нашего народа. Да, знаю, ты скажешь, что видел и гномов, и эльфов за морем, а много ли их было? Ага — один-два, и обчелся. Не могут наши жить вне племени.