Смерть - Глебов
Королева паразитов издала омерзительный вой, и по её телу пробежала волна дрожи. С треском кости ломались и срастались вновь, преобразуя Фликию, а она просто смеялась. Заливисто, радостно смеялась, как маленький ребенок.
— Наконец-то, мама, я проломлю твой череп. — «Нежно» сказал Микторат. — Великий, волей Твоею назначен я карать грешные души. Так дай мне силу, позволь принести голову этой твари, порочащую одним своим присутствием Твой прекрасный мир, Тебе в качестве трофея Глашатая Твоего.
Пока Микторат произносил свою праведную речь, остальные также готовились к бою. Лира вновь начала тянуть из меня энергию (Да как вы это делаете-то, люди?!), Шианхут окутал мечи Тьмой, Астерот тоже попытался достучаться до меня, но у него это плохо получилось — я закрыл канал. Хватит с меня одной Лиры!
Из стен зала начали выходить полупрозрачные фигуры, держащие в своих бестелесных руках вполне видимые мечи. Похоже, Фликия подстраховалась, и позвала на помощь «друзей».
Тело некроманта окуталось золотистым сиянием — откликнулся его покровитель. Но Призраки продолжали прибывать, и с каждой секундой смеха Фликии их становилось всё больше и больше. Сейчас их было уже около полусотни, но кто знает, сколько всего их спрятано в стенах этого зала?
Микторат словно услышал меня и понял мои весьма прозрачные намёки:
— Твои прихвостни не смогут помешать мне! Волей Его, я очищу это осквернённое место!
Как только Микторат закончил очередную пламенную речь, от него во все стороны пошли волны золотисто-синего света. Божественный наместник — не обычный маг, у него всё только по-крупному! Призраки, которых касалась волна, призванная Микторатом, таяли буквально на глазах. Зал наполнился звуками: кто-то истошно кричал, кто-то вздыхал о скором окончании своего существования.
Королева Паразитов зарычала, и одним прыжком перемахнула через половину зала, оказавшись прямо перед своим «сыном». С прошлого раза она как будто немного подросла, а в нынешней форме отрастила себе десяток оканчивающихся шипами ног и лишнюю пару трёхпалых рук. Постучав шипами по полу, она подошла поближе к Микторату и замахнулась, но тут же в неё влетел Шианхут. Два лезвия со свистом сомкнулись на шее окровавленного существа, и оба упали.
Астерот, вытянув вперёд руки, исторг из себя Материю Тьмы. Она выплеснулась, как будто только этого и ждала, начав растекаться по полу чёрным дымом, подниматься вверх, заполняя понемногу пространство вокруг мага. Лира за его спиной посылала стрелу за стрелой в сцепившихся на полу противников, но вскоре поняла, что от этого особого толка нет, и начала опять грабить меня! Подлая девчонка, хватит осушать мои запасы!
Ладони её засветились зелёным, и она, подобно Астероту, вытянула их вперёд. Под набожное бормотание Миктората она расширила канал и начала немного более чувствительно пить мои силы. Ха, куда уж ей! Мимолётным желанием я урезал соединяющую нас пространственную нить до прежнего объёма.
Начинающую колдунью это не очень-то и сильно расстроило. Она, кажется, даже не заметила моих действий. Ладони понемногу наливались зелёным светом пропорционально количеству моей энергии. В глубине Души (а она у меня есть?) начала подниматься жадность, но я отбросил этот бред. В конце концов, что она, всего меня досуха выпьет? С этим только Астерот может справиться, и то, если я ему помогу.
Набожное бормотание Миктората становилось всё громче и вместе с тем бессмысленнее, лишая окружающих возможности разобрать даже несколько слов. Но в каждом звуке почему-то чудились отголоски древней силы, которая назначила своим Глашатаем некроманта. Как будто Арт’Энзил через совершенно случайный набор гласных заглянул на огонёк.
Шианхут катался с Фликией в обнимку уже не первую минуту. Неизвестным мне образом он сумел лишить паучью часть её тела пары ног (судя по торчащим кускам плоти, они были варварски вырваны), вполне сносно сдерживал натиск сразу четырёх рук, и умудрялся не подставиться под уколы паучьих ножек. Но вот матери-паучихе надоела эта глупая игра, и, прошипев какое-то заклинание, она оказалась в нескольких шагах от места, где недавно лежала. Шианхут, до недавнего времени сумевший занять верхнюю позицию, звякнул доспехом о пол.
Материя Тьмы тут же ринулась вперёд. Клубы чёрного дыма, повинуясь воле Короля Тьмы, обогнули некроманта, чтобы нечаянно того не убить, и вылетели на середину зала. Маг закрыл глаза и отстранился от окружающего мира — зачем ему обычные чувства, когда он един со своей Материей? Она вновь стала его глазами и ушами, как совсем недавно у Вампирского Поместья.
Дым, летая над полом, прощупывал почти незаметный человеческому глазу магический узор. Казалось, магическая сеть раскинулась на весь этот зал, расходясь лучами от местонахождения Зикхарта. Лидер Братства продолжал лежать, как будто рядом с ним сейчас не бесновалась его «жена».
Каждая плитка была изуродована отпечатками отвратительной магии, не повезло колоннам и даже стенам — весь зал хранил на себе отголоски мерзкого колдовства. У Астерота, хоть он и не понимал причины, появилось резкое отторжение к магии, творившейся здесь совсем недавно. Вряд ли это было их пространственное перемещение, скорее Фликия…
Додумать мысль мы с ним не успели — паучиха завизжала. Мерзко так завизжала, знаете ли. У меня, несмотря на отсутствие материального воплощения, лицо, пожалуй, скривилось точно. Но ещё больше я скривился, когда на зов ответили десятки голосов. Раненная Королева призывала на помощь своих подданных, какая классика! Но на стороне Астерота был Микторат, который один полубожественным словом скинул сразу пятерых Паразитов, уже пробивших один из витражей.
— Заткнись, заткнись, заткнись, заткнись! — Фликия извивалась в самом дальнем углу, куда успела убежать, пока поднимался Шианхут, а Астерот поражался масштабному плетению. Лира всё это время что-то делала, но я никак не мог понять, что… — Тварь!!! — Выплюнув это слово, она порвала металлический нагрудник на груди лежащего без сознания Зикхарта и швырнула его в Миктората. Надо, кстати, сказать, что его фигура выделялась на фоне Астеротовской Тьмы, ибо контур его подсвечивался слабы золотистым сиянием. Скелет поднял обе руки, и куски доспеха полетели обратно в «маму». — Кто тебя учил так обращаться с родственниками? — Ворчала она, уползая по стене на потолок,
