Между мирами или Поцелуй для дракона - Алеся Владимировна Троицкая
Ияр замер, злой, напряжённый, готовый рвать неприятеля голыми руками.
— Отпусти её, и поговорим как мужчины!
Моё ухо опалил безумный смех.
— Время переговоров вышло. Я пришёл за своим. Но прежде уничтожу то, что построил ты. И людей, нетерпимых ко всему новому.
— Так разлом — твоих рук дело?
Радужки Ияра вновь вытянулись и стали змеиными. Я же не сдержала вздох облегчения. Больше, чем угроза жизни, меня страшило разочарование и ненависть любимого мужчины. Тем более я не верила, что Хаган причинит мне вред, ведь он ясно дал понять, что я для него очень важна. Новую солару будет непросто отыскать, если вообще возможно.
— Ну и что ты! Без Оливии мне бы мало что удалось! Ведь только ей под силу вырабатывать столько энергии, чтобы разрывать ткань мироздания! Часть работы — это её заслуга. Правда она умничка? Очень способная и смышлёная девочка. Как только избавлюсь от тебя, всласть её отблагодарю и сделаю своей королевой. В отличие от тебя, я понимаю, какая драгоценность попала мне в руки.
— Я скорее умру, чем стану твоей игрушкой!
— Ну-ну, в тебе, Оливия, сейчас говорит гордость, непонимание, страх… но и они ломаются под гнетом определенных обстоятельств. Будь честна перед собой: тебе же нравится быть особенной. Видеть и познавать то, что не позволено ни одному смертному. Это твой шанс, Оливия. Но если тебе станет легче — мы избавимся от Ияра прямо сейчас.
Хаган резко вытянул руку с оружием и выстрелил. Я закричала. Но правитель Амманека был стремителен и ловко ушел в сторону, и два заряда прошли мимо и попали в зеркальную стену. Стекла звонко посыпались, лишив машину ещё двух элементов. Мы с Хаганом запрокинули головы. Алая черта, из которой до сих пор выбирались монстры агрессивно запульсировала, словно теряя мощь, и её края стали сходиться. Совсем на чуть-чуть, но этого хватило, чтобы затормозить монстров. Теперь им удавалось выбираться только по одному и с небольшими усилиями.
Я яростно дёрнулась и укусила Хагана за руку, что удерживала меня, и со всей дури схватила его между ног и дёрнула, как учили в книгах по самообороне.
Яростный рёв оглушил. Хаган грубо отшвырнул меня в сторону, попытался выстрелить, но Ияр сбил его с ног. Заряд снова ушёл вбок и разрушил одну из колонн. Я отвернулась, но осколок все же оцарапал щеку. Я схватила один увесистый булыжник и со всей силы швырнула в зеркало. Оно пошло трещинами, разрывая моё бледное отражение на части, и осыпалось.
Я вновь запрокинула голову и искренне порадовалась своей маленькой победе — края разлома сошлись ещё больше. Воодушевленная, я перешла к следующему зеркалу — и новый звон потонул в шуме яростной борьбы за моей спиной. И яростном крике твари, что с невероятным усилием, перебирая множеством паучих лап, пыталась выбраться в наш мир, застряв наполовину. Не получилось — один из огромных, чёрных драконов спалил тварь огнем. Ветер тут же донес удушливый и тошнотворный запах горящей тухлятины, и я подавилась рвотным рефлексом.
Пока глотала тягучую слюну, унимая тошноту, Хаган и Ияр не переставали бороться — ни один из них не уступал. Варвар дрался так, словно в нем сидели все демоны Амманека, месил кулаками без устали. Хаган не уступал. Была видна его подготовка, какими бы он единоборствами ни занимался, это ему очень помогало. Где пистолет — я не видела, пол был усыпан обломками камня, поэтому не стала отвлекаться на его поиски и продолжила разбивать зеркала.
В тот момент я не думала, что лишаюсь единственной возможности попасть домой. Плевать. Это плата за мою ошибку. Я разобью и испорчу сотни похожих машин. Главное — остановить безумие.
И вот когда от разлома осталась лишь бледнеющая пульсирующая полоса, а под ногами надрывно мигала голубая энергия, питавшая машину, я с ликованием замахнулась на последнее зеркало, но услышала выстрел.
Время замерло. Секунда, чтобы понять, что заряд летит мне в спину. Ещё одна — что возможности уклониться нет. И ещё одна — почувствовать холодный, липкий, всепоглощающий ужас. Камень упал из моей руки, так и не достигнув цели. Я обернулась, краем сознания понимая, что всё ещё жива, что нет предсмертной агонии, угасающего сознания или убаюкивающей темноты… потому что на пути пули встал Ияр. Дыра в его груди, а чувство, что пробита моя. Я не верила. Стояла, ощущая, как меня заполняла стужа. Не хватало воздуха, чтобы закричать.
В это же мгновение дракон, пролетавший возле разлома, бросился вниз камнем, оглушая рёвом, и на моих глазах перекусил Хагана пополам.
Безумный взгляд, безумная улыбка и превосходство на лице так и застыли, когда грузное тело падало сломанной куклой.
Дракон смотрел на меня. Возможно, решал, что стоит и меня убить, но мне было всё равно. Лёгкие разрывались от немого крика. Я, спотыкаясь, на трясущихся ногах бросилась к Ияру. Он ещё дышал. Захлебывался кровью, но дышал.
— Оливия…
— Тсс, — я упала перед ним на колени. Мои руки были холодны и тоже тряслись, я пыталась положить их на рану, прижать, но даже мне было понятно, что это бесполезно.
— Оливия… — Ияр кашлял кровью, она стекала по его подбородку.
— Тсс, не нужно слов, храни силы, я сейчас что-нибудь придумаю. Всё будет хорошо, тебя вылечат… — я обернулась к черному дракону, что застыл за моей спиной немым изваянием и явно не собирался ни помогать, ни звать на помощь. — Что уставился? Лети за лекарем, жрицами, хоть самим Ярышем! Помоги, вылечи его?!
Но печальные глаза молча говорили, что надежды нет. Дракон болезненно душераздирающе заревел, обдавая меня теплым дыханием, взмахнул крыльями и вылетел в предрассветное с розовыми всполохами небо и исчез в облаках.
Я отчаянно пыталась понять, как применить магию, пыталась найти в себе её источник, призвать высшие силы моих предшественниц, богиню, будь она неладна! Хоть кого-нибудь! Встала и подбежала к кристаллу, бледно светившемуся болезненной желтизной. Он почти исчерпал силы и натужно пульсировал так же редко, как дышал Ияр. Я взяла кристалл, вновь упала на колени перед мужчиной, что ценой своей жизни спас меня, и заревела. Горестно, протяжно. Взяла ладошки Ияра и соединила на груди, положив между ними камень. Свои руки положила сверху. Мужчина приоткрыл затуманенные болью глаза.
— Сейчас, сейчас я вылечу, потерпи, прошу. Только не умирай. Не оставляй меня одну. Слышишь, Ияр? Не будь
