Далекие странники (перевод новеллы) - Тяньтянь Сяо
Чжао Цзин не выдержал первым. Он вскочил со скамьи и закричал в лицо Фэн Сяофэну:
— Гнусный карлик, как ты смеешь говорить подобное?! Твою совесть собаки сожрали?
Фэн Сяофэн мрачно оскалился:
— Глава Чжао! С тех пор как вы взяли сироту Чжана под опеку, вы ни на миг не выпускаете его из поля зрения. Всюду таскаете мальчишку за собой, словно талисман! Интересно, почему? Не считайте нас идиотами! — глаза Духа Земли гневно сверкали, а писклявый голос резал как нож, когда он обернулся к Чжан Чэнлину. — Ну-ка, мальчик, ответь честно! Где фрагмент Кристальной брони клана Чжанов? Он всё ещё у тебя? Или этот Чжао… тьфу, глава Чжао забрал его?
Чжао Цзин пришёл в ярость:
— Демоны[207] тебя разорви, карлик! И семью твою заодно!
Гаошань-ну шагнул вперёд, но Фэн Сяофэн остановил его снисходительным жестом, и гигант отступил на прежнее место.
— Глава Чжао, я задел вас за живое? — притворно забеспокоился Фэн Сяофэн. — Разве благородному герою пристало выходить из себя на ровном месте?
Мечник Цюшань бросился вперёд, чтобы преподать наглецу урок, но его удержал Гао Чун.
— Брат Фэн, — голос главы Гао был строг, — не следует разбрасываться необоснованными обвинениями! Они могут обернуться ненужным кровопролитием. Пусть сначала уберут тела. После этого мы перейдём в более удобное место для обсуждения осталь…
Ему не дали договорить. Вопросы посыпались сразу со всех сторон:
— Глава Гао, почему вы желаете вести разговоры за закрытыми дверями? Вы пытаетесь что-то скрыть?
— Поскольку все собрались здесь, отчего бы не разобраться в деле прямо сейчас?
— Если распространение домыслов о происшествии прекратится, неужели это не пойдёт ребёнку во благо?
Чжан Чэнлин поднял смертельно бледное лицо с расфокусированным взглядом. Мальчику казалось, что все смотрят на него, говорят о нем и указывают на него, желая получить объяснения. Но он ничего не знал.
Чжоу Цзышу привык сливаться с окружением и быть незаметным. Но увидев беспомощное лицо Чжан Чэнлина, он ощутил жгучую злость. Так и хотелось растолкать толпу, схватить парнишку и утащить его подальше от всей этой грязи. Но разве такой импульсивный поступок вязался с характером бывшего главы Тяньчуана? Тщательно планировать любое действие, думать дважды, учитывать каждую мелочь, оставаться в тени, не привлекать внимание — вот что въелось в его кости. Сам Император хвалил Чжоу Цзышу за растущие с годами осторожность и расчётливость…
… Однако старик Е Байи снова бросил бы, что он просто прячется под маской.
Примечание к части
∾ Страдать одной болезнью (同病相怜) — идиома, описывающая сочувствие к общим обстоятельствам.
∾ «…подобен мерцающему пламени свечи, что скоро погаснет» (昙花一现) — идиома, описывающая нечто недолговечное.
∾ «Прохлада приходит… Есть сегодня вино — так сегодня пьяней» — первые три строки стихотворения авторские, иллюстрируют оплакивание ранней смерти красавицы. Силин — отсылка к известной поэтессе, куртизанке Су Сяосяо (V век н.э.), чья могила там находится. Су Сяосяо умерла молодой, страдая от смертельной болезни, что перекликается с настроением главы. Четвертая строка «今朝有酒今朝醉» — из стихотворения «В самоутешение» поэта Ло Инь. Используется как идиома в значении «жить сегодняшним днём».
∾ Смертники (死士) — лит. «солдат смерти».
∾ Три головы и шесть рук (三头六臂) — дословный перевод идиомы, означает человека с экстраординарными способностями.
∾ Демоны — гуй (鬼), в китайской мифологии — демон, дух умершего, призрак.
Том 2. Глава 31. Прорыв
Чжоу Цзышу спиной почувствовал чей-то пронзительный взгляд. Обернувшись, он увидел в толпе неподалёку Е Байи, чему, собственно, не удивился. Старый обжора ни словом, ни жестом не показал, что они знакомы, даже не кивнул в знак приветствия. Е Байи просто пялился на него, не моргая, с неизменной безмятежностью. С такой же миной этот истукан возвещал о неотвратимости скорой гибели Чжоу Цзышу.
«Верно, — подумал Чжоу Цзышу, — моя смерть не за горами. И я всегда вёл себя как трусливая черепаха, прячущая голову при малейшей опасности. Неужели в данный момент необходимо соблюдать прежнюю осторожность? Или готовить почву для далеко идущих планов, сплетая хитроумную интригу? Разве жизнь, в которой чувства ни разу не возобладали над разумом, не заслуживает лишь унылого сожаления?»
Чжоу Цзышу внезапно ощутил неодолимый порыв вырваться из панциря и стать наглым ублюдком.[208]
И вот в воздухе раздался сухой смешок. Этот тихий звук должен был потонуть в окружающем шуме, но, усиленный неизвестной техникой, он перекрыл гомон толпы.
Худощавый, неприметный, болезненного вида мужчина выступил вперёд и мягко поинтересовался:
— Господа, существует ли причина, по которой вы мучаете ребёнка прилюдным допросом?
Глаза Чжан Чэнлина прояснились, а губы беззвучно прошептали: «Шифу!».
Гао Чуну потребовалось время, чтобы сообразить, кто перед ним, хотя Цао Вэйнин по прибытии представил этого человека и хорошо о нём отзывался. После недолгой заминки глава Гао сложил руки в приветствии:
— Чжоу-сюнди.[209]
Хозяин поместья был удивлён и озадачен. Невзрачный гость обладал мощной аурой, характерной для опытных мастеров кунг-фу, и Гао Чун понимал, что должен был обратить на него внимание. Но почему-то при первой встрече он не заметил в этом Чжоу ничего особенного. Даже сейчас глава Гао с трудом вспомнил его фамилию, но не имя. По позвоночнику Железного Судьи пробежала дрожь.
Чжоу Цзышу поманил рукой Чжан Чэнлина:
— Иди-ка сюда, паршивец.
Чжан Чэнлин бросился к нему с распростёртыми объятиями, будто к родному отцу.
Скрипучий голос Фэн Сяофэна снова резанул по ушам:
— Ты кто такой вообще?
Приобняв мальчика за плечи, Чжоу Цзышу смерил неугомонного задиру пренебрежительным взглядом и насмешливо протянул:
— Коротышка, неужели не узнаёшь папочку?[210]
Фэн Сяофэн зашипел от ярости. На сей раз Гаошань-ну не стал дожидаться команды и с низким рёвом ринулся на обидчика. Связь между Горой и Духом Земли была поистине необычной: каждого, кто осмеливался зацепить Фэн Сяофэна, Гаошань-ну расценивал в качестве заклятого врага, убившего его собственного отца. Гора был настолько огромным, что от его шагов содрогались стены. Вращая гасилом с гирей[211] больше человеческой головы, он надвигался подобно цунами, намереваясь размолоть обидчика в фарш.
Чжоу Цзышу в мгновение ока испарился оттуда, где стоял, заодно прихватив Чжан Чэнлина,
