Чародей - Трой Деннинг
Пока Галаэрон объяснял это, крошечная фигурка эльфа вывалилась из облака дыма, ударилась о край вершины утеса и покатилась вниз по лугу. Если бы мифал функционировал должным образом, этого бы не случилось. Защитное заклинание поймало бы жертву и мягко опустило его, или ее, на землю. Смерть заставила Галаэрона задуматься, что стало с его сестрой Кейей. Последнее, что он слышал, она хорошо справлялась со своей беременностью, а также, как воин, присоединялась к людям Валы в охотничьих набегах и требовала полдюжины хвостов для своего пояса, но это было до того, как пал мифал. Могла ли она быть одним из тел, лежащих на лугу, или, возможно, тем, за которым он только что наблюдал, падающим из дыма? Ему очень хотелось попробовать послать еще одну мысль, но он знал, что это было бы глупо. Если предположить, что она осталась жива, был хороший шанс, что в данный момент она сражалась, и отвлечение неожиданной мыслью, появившейся в ее голове, вполне могло оказаться фатальным. Галаэрон мог только надеяться, что момент мимолетного ужаса, который он испытал в первый раз, означал, что она все еще жива, и что его вторжение не изменило этого.
— Как долго фаэриммы будут вцепляться друг другу в глотки? — спросил Хелбен.
— Десять дней, по крайней мере, — ответил он, — но не намного дольше. Их внутренние ссоры быстры и смертельны.
— Десять дней. — Разочарование Хелбена было трудно не заметить. — Что тогда?
— К тому времени они уладят все дела и подготовят свою индивидуальную оборону. Галаэрону не нравилось, как развиваются вопросы Хелбена. — Их будет невозможно искоренить. Шадовары сделали это в Миф Дранноре — возразил Хелбен.
— Ценой их других амбиций на Фаэруне — заметила Вала. — И в Миф-Дранноре их было всего несколько десятков. Здесь их будут сотни.
Хелбен вздохнул и сказал:
— Мы потеряли Эвереску. — Его кулак врезался в землю, подняв небольшое облачко пепла и пыли. — Это все, что мы можем сделать, чтобы удержать их в долине.
Хотя Галаэрон не разделял отчаяния Хелбена, он молчал, приводя в порядок свои мысли и вызывая в памяти все, что знал о ситуации в Эвереске. У него было подозрение, что все не так безнадежно, как думал Хелбен, но было ли это чувство вызвано мудростью Мелегонта или его собственной потребностью исправить ужасные ошибки, которые привели к падению Последнего Дома, он не мог сказать.
Вала положила теплую ладонь на его предплечье и сказала:
— Ты сделал все, что мог.
Галаэрон начал было говорить, что он еще не все сделал, но его прервал мягкий треск заклинания телепортации. Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что вновь прибывшие были теми, кого они ожидали, и увидел серое облако, поднимающееся двумя террасами выше. Лаэраль и остальные лежали на земле, сплевывая сажу и растерянно моргая.
— Придержите свои заклинания, миледи, — крикнул Хелбен своим соратникам Избранным. — Пока мы в достаточной безопасности.
Звук голоса Хелбена, казалось, вывел Лаэраль из оцепенения. Она посмотрела на дно долины, и ее лицо вытянулось.
— Помоги нам богиня! — Выдохнула она. — Мы опоздали.
Я думаю, что нет, — сказал Галаэрон, наконец убедившись, что вдохновение, которое он чувствовал, было больше, чем его собственное отчаяние.
Он встал и жестом велел Лаэраль привести остальных, затем достал из кармана кусок теневого шелка и начал наматывать его на мизинец, формируя из него маленький конус. — Мы пришли как раз вовремя.
Хелбен поднялся на колени и потянул Галаэрона вниз.
— Наберись терпения, эльф. Мы спасем столько Тель'квессир, сколько сможем, но сначала мы должны все спланировать.
— Лучший способ спасти мой народ – это убить фаэриммов в их городе. — Галаэрон вернулся к изготовлению своего конуса.
Лаэраль и Хелбен обменялись понимающими взглядами, и Хелбен сказал:
— Это не твоя вина, Галаэрон. Это Мелегонт освободил фаэриммов, а не ты.
— Правильно, — сказала Шторм. Придя в себя после оцепенения, она спрыгнула на террасу вместе с Галаэроном и остальными. — Теперь мы знаем, как думают шадовары. Они с самого начала планировали сделать фаэриммов проблемой всех остальных. Я готова поспорить на свои волосы, что Мелегонт пробил брешь в Стене Шарнов, и он это сделал нарочно. Что может быть лучше, чтобы выманить фаэриммов из Анаврока, чем предложить им мифал Эверески?
— Если это действительно был несчастный случай, это сработало в пользу шадоваров, — согласился Галаэрон. Он доделал свой конус и осторожно снял его с пальца, затем отложил на камень. — Но я не невинен в этом. Меня много раз предупреждали о Мелегонте, и все же я принес Шейд в этот мир.
— Ты не можешь винить себя, — сказал Арис. Он сидел на задней стене террасы, наклонившись, чтобы подставить руку под один из тысяч источников, которые когда-то поливали террасы Виноградной Долины. — Они нашли бы другой способ.
Галаэрон поднял руку, чтобы предотвратить более снисходительные слова, и сказал:
— Я не ищу отпущения грехов... и я не говорю из чувства вины.
— Тогда из мести.
Лаэраль сформулировала это как факт, а не как вопрос. Она взглянула на Шторм, а затем добавила:
— Я знаю, что бы я чувствовала, если бы моя сестра была там, и я не смогла бы связаться с ней.
— Если бы я хотел отомстить, мне не нужна была бы ваша помощь. — Галаэрон видел, что они все еще боятся, что его тень может влиять на него, и он не сомневался, что это так. Это не означало, что он ошибался. — Я говорю о победе, а не о возмездии. Выслушайте меня. Если вам не нравится то, что я говорю, я не буду держать зла на тех, кто решит остаться.
Хелбен нахмурился, явно недовольный тем, что кто-то другой взял на себя руководство. И все же он терпеливо слушал. Когда Галаэрон закончил, его хмурый взгляд стал задумчивым, и он посмотрел на других Избранных.
— А вы как думаете?
— Простые планы лучше всего, —
