David Eddings - Келльская пророчица

– Всячески на это рассчитываю, – заявил Шелк. – По крайней мере, до тех пор, покуда нахожусь на борту.

– Пойду на палубу, – сказал Гарион. – Не могу сидеть в духоте в первый день плавания – меня начинает мутить.

– И это говорит владыка островного государства? – изумилась Поледра.

– Это всецело дело привычки, бабушка.

– Разумеется...

Море и небо были неспокойны. Тяжелый облачный фронт неумолимо надвигался с запада – оттуда накатывались огромные волны, возможно, зародившиеся где-то у восточного побережья Хтол-Мургоса. Хотя, будучи повелителем острова, Гарион знал, что подобное случается, он тем не менее ощущал какой-то суеверный страх, видя, как низкие облака стремительно несутся на запад, тогда как выше дует сильный ветер в прямо противоположном направлении, о чем свидетельствовало движение темных туч. Ему не раз приходилось видеть такое прежде, но на этот раз он совершенно не был уверен, что подобное явление всецело вызвано естественными причинами. Он вскользь подумал о том, что могли бы натворить две бессмертных противоборствующих сущности, если бы путешественники не отыскали корабля. Ему представилось вдруг, как волны моря расступаются, как обнажается широкая полоса дна, как беспомощно бьются на песке рыбешки... Он все менее чувствовал себя хозяином собственной судьбы. И, как некогда во время долгого странствия в Хтол-Мишрак, вновь объяла его уверенность в том, что именно два пророчества неодолимо влекут его на рифы Корим, все ближе к месту встречи, которая, пусть помимо его воли, была величайшим событием, которого вся вселенная ожидала с первого дня творения. И трагический вопрос «Почему именно я?» готов был уже сорваться с его губ...

И тут появилась Сенедра. Подкравшись сзади, она доверчиво уткнулась ему в бок, как делала в те первые безумные дни, когда они обнаружили наконец, что крепко любят друг друга. Гарион нежно обнял жену.

– О чем ты думаешь? – тихо спросила она.

Сенедра успела уже сменить старомодное платье из зеленого атласа, в котором щеголяла при дворе, на простое серое шерстяное платьице.

– Ни о чем... Просто по мере приближения к месту начинаю все сильнее волноваться.

– Но о чем ты волнуешься? Ведь мы же победим!

– Это еще не решено.

– Ты победишь! Ты ведь всегда побеждаешь!

– На этот раз все обстоит несколько иначе, Сенедра. – Он вздохнул. – Это не просто сражение. Я должен избрать преемника. Тот, кого я выберу, и будет новое Дитя Света, и даже, возможно, станет богом. И если я ошибусь в своем выборе, то на свет появится ужасающий бог. Вообрази себе, к примеру, Шелка в этой роли... Он живо обчистит карманы прочих богов и распишет все небо непристойными шуточками.

– Да, характер у него для этого неподходящий, – согласилась Сенедра. – Конечно, Шелк очень мил, но, думаю, Ул был бы против такого решения. А что еще заботит тебя?

– Ты прекрасно знаешь. Один из нас завтра расстанется с жизнью.

– Не стоит тебе ломать над этим голову, Гарион, – печально произнесла она. – Это буду я. Я знала это с самого начала.

– Не глупи. Я смогу этого избежать!

– Да? И каким образом?

– Просто скажу завтра, что не стану никого выбирать своим преемником, если хоть волос упадет с твоей головы.

– Гарион! – ахнула она. – Ты не сделаешь этого! Ведь тогда вся вселенная погибнет!

– Ну и что с того? На что мне вселенная, если тебя не будет рядом?

– Мне очень отрадно это слышать, но ты не имеешь право так поступить. Да ты так и не поступишь. У тебя слишком сильно чувство ответственности.

– А с чего ты вдруг решила, что это будешь именно ты?

– Это моя миссия, Гарион. У каждого из нас есть своя миссия, а у некоторых даже не одна. Бельгарат должен был выяснить, где состоится последняя встреча. Бархотка – умертвить Харакана. Даже у Сади была миссия – прикончить Нарадаса. У меня же никакой миссии нет – значит, я должна умереть.

И Гарион решился.

– У тебя была миссия, Сенедра, – сказал он. – И ты блестяще ее исполнила.

– О чем ты?

– Ты, наверное, не сможешь вспомнить. Когда мы выехали из Келля, ты несколько дней просто спала на ходу.

– Нет, почему же, я об этом помню.

– И дело тут было не в обычной усталости. Зандрамас овладела твоим разумом. Она и прежде это делала. Помнишь, как тебе стало плохо по пути в Рэк-Хаггу?

– Да, мой дорогой.

– Это, конечно, был иной недуг, но в нем тоже повинна Зандрамас. Она уже больше года пытается овладеть твоим разумом.

Сенедра уставилась на мужа, широко раскрыв глаза.

– И вот, когда мы уезжали из Келля, она погрузила в сон твой разум. Ты ушла одна в чащу, тебе казалось, что ты повстречала там Арелл...

– Арелл? Но она же мертва!

– Я знаю, но тогда ты уверена была, что встретила именно ее, и она вручила тебе запеленутую куклу, а ты приняла ее за своего малыша. Тогда эта так называемая Арелл кое о чем тебя спросила, а ты ей ответила.

– Но о чем именно?

– Зандрамас во что бы то ни стало требовалось выяснить, где состоится встреча, а в Келль путь ей был заказан. Она приняла облик Арелл, чтобы обманом выведать это у тебя. Ты рассказала ей и про Перивор, и про карту, и про Корим. Это и была твоя миссия.

– Так, значит, я предала вас?

Сенедра съежилась, словно от удара.

– Нет. Ты спасла вселенную. Пойми, Зандрамас непременно должна была попасть на высоты Корим в назначенное время. Кто-то должен был подсказать ей дорогу туда. Эту задачу выполнила ты.

– Но я ничего не помню...

– И неудивительно. Польгара стерла это из твоей памяти. В том, что случилось, не было твоей вины, а ежели бы ты обо всем помнила, то терзалась бы раскаянием.

– И все равно я вас предала...

– Ты помогла случиться тому, что должно было случиться, Сенедра. – Гарион грустно улыбнулся. – Понимаешь, обе противоборствующие стороны стремятся к одному и тому же. Мы – и Зандрамас, разумеется, – пытались разыскать Корим и помешать противнику сделать то же самое, чтобы таким образом его победить. Однако судьбы мира так не решаются. Встреча непременно должна состояться, чтобы Цирадис могла сделать выбор. Пророчества все равно не позволили бы нам этого избежать. Обе стороны потратили уйму сил и времени – и все совершенно бессмысленно. Нам следовало бы с самого начала до этого дойти и тем самым избавить себя от массы проблем. Единственное утешение – Зандрамас пришлось куда сильнее попотеть, чем нам.

– Но я все равно уверена, что завтра умру.

– Глупости.

– Надеюсь только, что мне позволят обнять моего малыша, прежде чем я...

– Ты не умрешь, Сенедра!

Но она не слышала его.

– Прошу, береги себя, Гарион, – твердо сказала она. – Ешь вовремя, потеплее одевайся зимой и... и сделай так, чтобы наш сын не забыл меня!