Миллер Лау - Певец Преданий

Тан Сигрид и его спутники были безоружны и беззащитны. Никто из них даже не пытался сопротивляться, понимая, что это заведомо безнадежное дело. Проезжая мимо Эффи, Рако бросил на нее короткий взгляд.

— Я… Мне жаль, Рако, — тихо сказала она. — Я попробую что-нибудь сделать для. вас.

Он ничего не ответил — лишь гордо вскинул голову и смотрел прямо перед собой, хотя его молчание было красноречивее любых слов.

После того, как все уехали, Эффи продолжала стоять у кромки воды, слушая плеск волн. Становилось темнее и холоднее, и все же девушка не могла заставить себя вернуться к Туланну. Со стены Руаннох Вера то и дело взмывали в небо горящие стрелы, волоча за собой хвост пламени, точно маленькие кометы. Разумеется, лагерь был недостижим для выстрелов, но Эффи понимала желание феинов выказать гнев и презрение к шоретам и их императору. «Мы знали, — говорили огни. — Мы предупреждали его, что у тебя нет чести».

Тяжко вздохнув, Эффи повернула коня и направилась к лагерю.

— Не может быть! Я не верю, что ты говоришь всерьез, — сердилась Эффи. — Нельзя просто так взять и убить тана. Страсти только накалятся. Он же старик, Туланн! Ради всего святого…

Туланн наклонился к ней, перегнувшись через стол.

— Очаровательно, — пробормотал он.

— Что?

— Ну, когда в тебе кипят страсти, ты краснеешь. Великолепный индикатор твоих чувств. А когда ты смеешься, ты румянее, чем когда плачешь. — Туланн неопределенно помахал рукой в воздухе. Его глаза сузились. — Ты не пьешь свое вино, леди Морган.

«Что, он уже устал от меня? Неужели так скоро?»

— Туланн, я должна тебя спросить кое о чем. Только не злись, ладно?

— Спрашивай. — Он побарабанил пальцами по столу. Несколько нервно, как показалось Эффи.

— Я слышала о тебе… разные вещи… — Она решила пойти ва-банк. — И мне они не понравились. Если хочешь, чтобы мы остались друзьями, ты должен быть честным со мной.

— Ясно. Что же ты слышала?

— Что ты… — она помедлила, — Принц-Отравитель. Что ты убиваешь людей, если они тебе не нравятся или раздражают.

Как и любой принц, кому предстояло однажды стать монархом, Туланн долгие годы практиковался в искусстве сохранять на лице невозмутимое выражение в любой ситуации. Вот и теперь Эффи не сумела прочесть его эмоций, однако было ясно, что Туланна поразили ее слова. Никто и никогда прежде не осмеливался произносить это нелицеприятное прозвище в его присутствии.

— Боишься оказаться следующей? — тихо спросил он.

— Нет, — соврала Эффи. Схватив кубок, она сделала огромный глоток, точно намеревалась выхлебать все вино единым духом. Она поспешила: часть вина выплеснулась, залив ей лицо и одежду. Эффи поставила кубок на стол и утерла губы тыльной стороной ладони. Глупый и опрометчивый поступок! Возможно, она умрет прежде, чем успеет пожалеть о нем. Туланн рассмеялся.

— Впечатляет! — Он злорадно улыбнулся. — И как ты себя чувствуешь?

Эффи ошеломленно взглянула на него.

— Шучу. Послушай, Эффи, я расскажу тебе, как все было на самом деле. Это началось как шалость… впрочем, довольно трагическая. Я случайно отравил своего наставника. Он раздражал меня — ну, как все преподаватели временами раздражают учеников. Я всего лишь хотел обеспечить старому пердуну расстройство желудка, однако переборщил с дозой: он умер. Отец, узнав об этом, пришел в ярость. Мне здорово досталось. Чтобы наказать меня, отец отослал моего лучшего друга на вечное поселение в Кармалу Сью.

— Только раз? Только один случай? — Эффи не знала, верить Туланну или нет.

— Видишь ли, за много лет я ухитрился взять на себя ответственность за несколько других происшествий. Все эти люди умерли не по моей вине, но слухи распространяются быстро.

— Так ты сам их распространял?.. Ничего не понимаю!

— Страх, Эффи. Я исподволь внушаю людям опасение. Это моя характерная черта; я развивал ее, чтобы выжить. Знаешь, сколько у меня было шансов стать императором? Крайне мало. Я еще очень молод, а за моей спиной стоят старшие, более опытные люди, которые с радостью примерили бы корону — ради блага Шорета, само собой.

Эффи ошеломленно покачала головой.

— Не думаю, что мне хотелось бы жить при дворе, — пробормотала она.

Некоторое время они сидели в молчании. Эффи смотрела в свой кубок, пытаясь понять, хорошо ли она себя чувствует.

— Ты единственный человек, которому я это рассказывал, — задумчиво произнес Туланн. Он улыбнулся снова — своей злой улыбкой. — Разумеется, если ты кому-нибудь проболтаешься, я убью тебя.

— Можно мне повидать пленников?

— Зачем? Ты только снова расстроишься.

— Я знакома с кузеном Рако, — бойко соврала Эффи. Она надеялась, что это объяснение удовлетворит Туланна, который считал ее феином. — Возможно, Рако захочет передать ему что-нибудь. Свою последнюю волю или…

— Не понимаю, с какой стати мне оказывать ему милости! Этот человек убил моего отца.

Эффи вздохнула.

— Ладно. Послушай, я ищу своих друзей. Я думаю, Рако осведомлен, где они находятся. — Впервые за прошедшие дни Эффи ощутила, как живот начинает сводить судорогой, и ее охватила паника. В самом деле: она не так уж и хорошо знает Туланна. Он мог просто-напросто солгать ей. Возможно, сейчас император так мило беседует с ней и рассказывает сказочки, смакуя мысль, что она умирает.

— О! Друзья — это важно. Ну, вот что я тебе скажу: давай заключим сделку. Переспи со мной, а я позволю тебе повидаться с пленниками. Или даже отпущу одного из них.

Эффи уставилась на императора, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

— Это не смешно, Туланн, — холодно сказала она.

— Как ты себя чувствуешь, Эффи? — Он наклонился и заглянул ей в глаза. На его лице было написано беспокойство, однако Эффи уже не взялась бы сказать, насколько оно было искренним. Она чувствовала, как по спине между лопаток стекают струйки пота.

— Хорошо… Нет. Плохо! Послушай, я… Я пойду, Туланн. — Эффи не стала дожидаться его позволения. Она сорвалась со стула и кинулась вон из шатра — в живительную прохладу ночи.

Оказавшись на улице, в тумане непрекращающейся мороси, Эффи понемногу успокоилась. Наверное, она просто слишком быстро выпила вино, и оно ударило ей в голову. А Туланн теперь подумает, что она полная дура. Он верил в нее, а Эффи отплатила ему черной неблагодарностью: идиотскими подозрениями и грубостью. Хотя и приглашение в постель напугало ее. Возможно, Туланну просто не случалось иметь друга и доверенное лицо, который одновременно был бы еще и женщиной… Эффи хотелось доверять ему. Видит Бог: хотелось.

Она сунула пальцы в рот, и ее вырвало. «Туланн и его вино тут ни при чем, — сказала себе Эффи. — Просто сила привычки».