Феликс Крес - Северная граница

— Амбеген, они об этом не знают! Думаешь, я им сказал? Амбеген! — Кроме горечи, в голосе сотника звучало глубокое сожаление. — Я… я ведь не какой-то изменник, Амбеген! Им так же мало известно о людях, как и нам — о них! Они ничего не чувствуют под нашим небом, быстрее устают и потому так редко сражаются в пешем строю, хотя вехфеты не слишком пригодны для атак. Но и раны у них заживают намного быстрее… Откуда им знать, что для нас все по-другому? Я получил свои сны от их бога… и даже не могу объяснить им, о чем, собственно, речь! Ведь они не спят и не видят снов! Когда я заснул, они подумали, что я умер! Им ведь никогда не приходилось видеть спящих людей… Эти сны — какая-то невероятная случайность, их мог увидеть только человек, кот, к примеру, ничего подобного не видит! А серебряные, они… — Он поискал подходящее слово. — Это как раз такие коты Алера! Они знают о сверхъестественных силах, но не ощущают их! А знаешь, кто их ощущает? Золотые! Те серебряные воины, которые погибли ради спящего бога, защищали его лишь затем, чтобы уничтожить! Знаешь ли ты, что обитает под их небом?! Знаешь, какой это мир?! — Разгоряченный Рават почти кричал. Там уже не осталось ничего, чему стоило бы дать разум! И тем не менее он будет дан! Бестиям, которые еще хуже, чем золотые, которые сейчас просто звери, глупые звери! Однако стоит им стать разумными, и они уничтожат там все живое! А потом придут к нам, Амбеген!

Он потрясенно замолчал.

Надсотник снова смотрел на сражение у леса.

— Я берусь истребить все, что когда-либо явится оттуда, — наконец сказал он. — Неистребимо лишь одно, но оно, впрочем, было здесь всегда. Это бессмертная человеческая глупость. Впрочем, рассказывай дальше, это интересно. У меня много времени, могу выслушать до конца.

— До какого конца? Хочешь дождаться, пока золотые у леса перебьют всех серебряных? А потом бросятся сюда, на отряды, которые выставлены против тебя? И что тогда?

— Тогда — ничего. Рассказывай про дракона, Рават. Ах да, не про дракона… Про алерского бога, который собирается подарить кому-то там разум, хотя начал с того, что отобрал его у тебя.

— Ты мне не веришь… — негромко проговорил сотник.

Амбеген повернулся к молчащему Линезу и прикусившей губу сотнице:

— Человек, который посреди боя является ко мне и строит из себя какого-то мудреца-Посланника… И этот человек говорит: «Ты мне не веришь»?

— Золотые — это творение того же бога, что и серебряные… Только бог счел их лучшими, — бесцветно сказал Рават. Сказал так, будто у него уже не осталось сил, будто он продолжал говорить только для очистки совести. — Их разум — убогое творение, зато они намного крепче связаны с Лентами, которые дали им этот… заменитель разума. Золотые явились сюда по зову Лент. Еще день, может, два, и основание скалы будет разбито… Спящая часть Золотой Ленты имеет вид…

— Круглых зернышек, — подсказал Амбеген. — Желтый песок, состоящий из мелких шариков.

— Откуда… откуда ты знаешь?

— Их можно сжечь. Почему бы не подпалить дракона, и дело с концом? Вижу, погребальный костер уже готов.

— Сжечь — это крайняя мера! Амбеген, его невозможно уничтожить! Это может сделать только такая сила, как Шернь! При сжигании зернышек освобождается их содержимое, которое возвращается к породившей их Ленте! Оно рассеивается, но возвращается. И какое-то время спустя снова соберется в единое целое, такое же, как и это! — Он показал на бога алерцев. Возникнет новый бог. Неизвестно какой, неизвестно где… Эти зернышки необходимо рассеять, рассыпать на большом пространстве, смешать с обычным песком, утопить в море… И сделать это надо на нашей земле! Нет, Полосы Шерни не уничтожат их, поскольку эти песчинки содержат спящую, незаметную для чуждой мощи силу… Но и Ленты Алера над ними не соберутся — ибо как? Огонь — это крайняя мера, — повторил он. — Да и удастся ли, ведь камень не горит, его можно только раскалить. А этого может оказаться мало! Скала эта твердая как железо, в жизни не видел ничего подобного!

— Что я слышу? — язвительно спросил Амбеген. — Твои серебряные воины собираются развеять по всему свету гору песка? И сколько же повозок для этого потребуется? Тысяча? Или они будут таскать его в корзинах, отгоняя золотых?

— Золотые пришли следом за серебряными точно так же, как волки идут за стадом овец, — объяснял Рават. — Они пожирают убитых, для них это всего лишь мясо! Они пришли туда, где много мяса! Но так много их стало потому, что начали жечь бога! Амбеген, оно живое! Да, спит, но оно живое! Это живая часть неодушевленной мощи! Пять дней назад, когда наконец пробили первую дыру в скале, мне показалось, будто кто-то пробил мне дыру в черепе! Меня не могли добудиться, я держался за голову и почти умирал! Спроси Агатру, с ней должно было случиться нечто подобное! Я не отваживался заснуть до тех пор, пока они не закончили ковыряться в той дыре… А когда дыра стала достаточно большой, они выкопали немного зерен и сожгли, но, видимо, повредили какую-то часть того существа, — быстро, с жаром, рассказывал он. — И знаешь, что тогда произошло? Мои сны прекратились, пропали бесследно! Но это еще не все, поскольку крик горящего существа привлек сюда какую-то золотую свору, которая набросилась на серебряных с такой яростью, словно ополоумела! Никто ведь не знал, что золотые ощущают это так, будто жгут их самих! С тех пор не тронули ни единой песчинки, но было уже поздно — сам видишь, сколько их набежало! Эти своры даже не знают, зачем они пришли сюда, но они пришли, и они здесь! Подожги этого дракона целиком, увидишь, что будет, — с помощью луков ты их уже не остановишь! Мало того, выжди еще пару дней, и сюда явится все, что бегает по землям Алера! Тысяча, десять тысяч, пятьдесят тысяч золотых… не знаю сколько! Однако серебряные подожгут его — спалят дотла, если увидят, что им грозит поражение! Ты меня понимаешь?! Амбеген, помоги серебряным победить золотых, и выиграем мы все! От этого будет только польза! Польза нашим двум мирам, подумай! Смотри, Амбеген, ведь они проигрывают, начинается настоящая резня! — крикнул он, показывая на поле боя, которое устилали сотни, если не тысячи трупов. — Я должен возвращаться, они уже готовы поджечь бога!.. Готовы погибнуть, лишь бы добиться своего, ведь там, за границей, остались их селения, которые исчезнут с лица земли, если этот бог наделит разумом еще одних диких бестий! Я должен возвращаться, я скажу им, что ты пока думаешь… Хорошо, Амбеген? Хорошенько подумай!

— Нет, Рават.

— Амбеген! — Офицер почти умолял. — Пожалуйста, Амбеген!

— Перестань, Рават, — спокойно, но убедительно сказал надсотник. — Я не стану заключать никакого перемирия, скажи им это открыто. Я говорю как офицер Армектанского Легиона, защищающий этот округ. Спасать чужие миры не мое дело, и боги, созданные какими-то там Лентами, меня не волнуют. Все, Рават.