Диана Удовиченко - Изгнанники

Мы стояли посреди круглой площадки газона, покрытой ровной, аккуратно подстриженной и уже пожухшей травой. Деревья находились довольно далеко. Со всех сторон к нам тянулись корни, но никакая магия Листвы не в состоянии была удлинить их настолько, чтобы они добрались до нас.

– Удрали, что ли? – удивленно спросил Ал.

– Не надейся, – сквозь зубы процедила я.

Не такой народ ушастые, чтобы на этом успокоиться. Тем более когда есть шанс подгадить орку. Снова тихое шуршание под ногами…

– Трава! – заорала я, выдергивая из ножен охотничий нож.

Сухие травинки стремительно разрастались вверх, скручиваясь в тугие жгуты, которые тут же ухватили нас за ноги. Орудуя ножом на манер косы, я одну за другой отсекла плотные веревки. Рядом, пыхтя, трудился Ал. Добрая сталь и хорошая воинская подготовка сделали свое дело. На какой-то миг нам удалось освободиться, и мы зигзагами запетляли по газону, подпрыгивая и высоко вскидывая ноги, чтобы не дать травяным веревкам снова нас ухватить. Наверное, со стороны мы походили на двух козлов. Что и доказал звонкий смех зловредной эльфийки.

И началось! Мы уворачивались от корней, убегали от травы, продирались сквозь распушившиеся облетевшие кусты роз, оставляя на шипах обрывки одежды.

– Хорошо, что здесь нет диких зверей, – запыхавшись, проговорил Ал.

– Зато птицы есть, – обнадежила я.

И тут же с неба обрушилась стая голубей. Будто возомнив себя ястребами, они когтили наши плечи, пытались выклевать глаза, и в их ворковании слышался хищный клекот. Прикрыв лица и одновременно пытаясь отбиться от обезумевших птиц, мы побежали, сами не понимая куда. Вдруг атака прекратилась. Я остановилась и прислушалась. Больше не было шума выбивающихся из-под земли корней, шороха растущей травы. Вокруг стало тихо. Неестественно тихо… Ушастая вытянула руки перед собой ладонями вверх, словно что-то кому-то предлагая. Губы ее беззвучно шевелились.

– Готовься, – сказала я.

– К чему? – не понял Ал.

– Не знаю…

Внезапно мир подернулся зеленоватым туманом и закружился. Деревья, кусты поехали вокруг меня, по дороге теряя свои формы и очертания, волнуясь и искажаясь. В ушах зазвучал чей-то вкрадчивый голос, выговаривающий чужие, незнакомые слова. Ноги перестали слушаться и сами собой понесли меня куда-то, я даже не могла понять куда. Атиус, эльфийка, Най и Ал исчезли, будто перестали существовать. Я не узнавала места, в котором находилась. Да его и не было, все заменила зеленая дымка. Я брела в облаке тумана, повинуясь загадочному зову, я больше не была собой, превратившись в покорное, неспособное мыслить существо. И лишь где-то в глубине сознания крохотной алой искрой теплилась злость. Она-то и не дала мне заблудиться в изменившемся мире. Я попыталась понять, что именно говорит таинственный голос. Значения слов не уловила, но осознала одно: невидимка шепчет на эльфийском! Этого было достаточно, чтобы злость вспыхнула ярким пламенем и охватила разум. Ушастая вздумала шуточки шутить! Усилием воли я подчинила собственное тело и замерла, отгоняя от себя навязчивый шепоток. А теперь успокоиться! Вот тут и пригодится раш-и! Привычно скользнула в отрешенность. Голос сделался тише. Мысленно нарисовав картину графского сада, я сконцентрировала сознание на этом образе. Голос истаивал в воздухе, вместе с ним уходил и туман. Я заставляла привычный мир вернуться! Вернуться в мой разум. Потому что из реальности никуда он и не исчезал.

Вскоре я обнаружила себя стоящей под тополем, который тянул ко мне ветви, собираясь прижать к себе. Но этим меня сейчас было не напугать! Раздраженно пнув толстый ствол, отчего дерево обиженно заскрипело и подняло ветки, я зашагала на поиски Ала. Он обнаружился в самом конце тополиной аллеи. Глаза друга были подернуты пьяной пеленой, ноги подгибались, руки безвольно болтались при ходьбе. Наверное, он все еще видел этот туман и был не в состоянии выбраться из него. Я похлопала его по плечу. Ал остановился. Развернув его лицом к себе, я встретила пустой, ничего не выражающий взгляд. Пылавшая во мне злоба превратилась в буйный пожар. Испытания испытаниями, но лишать нас разума никому не позволю! Я подхватила друга под руку и потащила туда, где стояла эта самая белобрысая леди Науриэль. Ал едва перебирал ногами, и пришлось весь путь почти нести его на себе. При виде нас и без того большие глаза эльфийки изумленно расширились.

– Выводи! – гневно потребовала я, поставив перед ней обмякшее тело своего товарища.

– Простите? – вопросительно-растерянно произнесла ушастая.

– Выводи его из этого состояния! И нечего на меня таращиться!

– Морок духа развеется к утру сам по себе. Сейчас я не могу ничего сделать, – тихо проговорила магичка. Потом, обернувшись к довольно улыбающемуся Атиусу, неуверенно спросила: – Но разве такое возможно?

– Сам поражен. – В голосе мага проскользнули нотки гордости.

– Впрочем, орки – тоже дети природы, – нехотя признала леди Науриэль. – И очень устойчивы к магии. Быть может, дело в этом…

– В чем? – прорычала я, удерживая за шиворот Ала, порывавшегося уйти в неизвестном направлении.

– Думаю, Мара заслужила объяснение, – поддержал Атиус.

– Конечно. – Эльфийка поклонилась в пустое пространство, что-то прошептала. Потом, как по волшебству, вновь обретя душевное равновесие, холодно произнесла: – Я отпустила духа. Дело в том, леди Мара, что магия жизни, которою владеют лучшие волшебники нашего народа, заключается в призыве высших духов природы. Не стану останавливаться на подробностях, вам все равно этого не понять. Скажу только, что вызвала сущность, покровительствующую этому саду, и попросила ее навести на вас морок. Конечно, духи, живущие в человеческих землях, не так могущественны, как обитающие в эльфийских лесах, но их воздействия вполне достаточно для того, чтобы запутать, сбить с пути и даже свести с ума любого смертного. До сегодняшнего дня считалось, что никто, кроме наших избранных магов, не может им сопротивляться. Защитить от сущностей природы могут разве что очень редкие артефакты. Вы же сами вырвались из морока. Как вам это удалось?

– Неважно, леди Науриэль, – прервал ее Атиус. – Мара руководствовалась интуицией. Боюсь, она не сумеет вам объяснить.

– Да, разумеется, – невозмутимо согласилась ушастая. – Пожалуй, мне пора.

Маг отправился провожать гостью, предоставив мне самой разбираться с товарищами, которые соображали не больше, чем полугодовалые младенцы. Пока я отлепляла Ная от дерева, которое с уходом эльфийки разжало объятия своих корней и ветвей, Ал запутался в живой изгороди. Вызволяя его оттуда, я упустила из виду Ная, и парень тут же свалился в дождевую канаву.