Анна Дашевская - Семь гвоздей с золотыми шляпками

И в самом низу, наконец, имя: Хелен Эвергрин, агент отделения агентства в Балтиморе.

— Очень интересно, — медленно проговорила я. — И что представитель уважаемого детективного агентства здесь делает?

Госпожа Эвергрин села в предложенное ей кресло, сцепила руки на колене и вздохнула. Мне кажется, или она слегка нервничает?

— Меня командировали… — голос девушки слегка дрогнул, она вздохнула и начала снова. — Нам поступила информация о банде, которую мы давно пытались выследить. Банда, занимающаяся кражами ценностей в поездах и на судах, только у частных лиц. Одно из таких частных лиц и наняло бюро Пинкертона. Мы знаем, что они всегда работают по предварительной наводке, и никогда не размениваются на мелочи.

— Я поняла вас, мисс Эвергрин. Или можно называть вас по имени?

— Да, конечно, мне тоже так будет удобнее!

— Хорошо. Так скажите мне, Хелен, если речь идет о банде, то есть, о нескольких лицах, занимающихся криминальной деятельностью, почему бюро отправило вас в одиночестве? Это кажется мне не вполне рациональным…

— Мы должны были плыть вдвоем! — воскликнула девушка с досадой. — В том-то и дело, что накануне отплытия мой коллега сломал ногу самым дурацким образом, просто как в анекдоте — поскользнулся на арбузной корке. Никого взамен него прислать уже не успевали, в нашем отделении в Нью-Амстердаме не было ни одного свободного сотрудника, и пришлось мне отправляться одной. В Люнденвике судно будут встречать, а я пока должна была собрать достаточно доказательств для ареста.

— И вас, как я понимаю, раскусили?

— Видимо, да, — ответила она. — Вчера во время обеда мне сунули записку, назначили встречу в час ночи в кают-компании. В такое время уже там никого не должно было быть…

— Ну, хорошо, это я понимаю. Магическая ловушка, которая должна была лишить вас возможности работать на время плавания, досталась этой девочке. Но вот вопрос: я вошла в кают-компанию примерно минут через семь-десять после того, как ловушка сработала. И с входной двери я сама лично сняла несколько очень неприятных заклинаний. Нетронутых заклинаний, Хелен! Вопрос: как вы туда попали, и почему это произошло практически сразу после взрыва?

— Вы думаете, это был взрыв?

— Мне так показалось, — ответила я. — Небольшой взрыв, не убийственный. Но руки мисс Маллиган поранило изрядно.

— Ну… я пробралась через окно. То есть, я сидела в кают-компании, что называется, до упора, и уходила оттуда последней, уже после стюарда, который собрал стаканы, разложил подушки и сложил журналы стопочкой. Перед тем, как уйти, я оставила окно незапертым, хотела оказаться на месте чуть раньше назначенного времени и посмотреть, кто придет…

— Понятно. А никто и не собирался приходить.

— Ну, да. Я надеялась, что это будет наш информатор, от которого мы и получили наводку…

Встав, я прошлась по каюте. Воры, грабящие богатых пассажиров первого класса — все равно воры, и коллеге-детективу надо помочь.

— Мы оставили в кают-компании записывающее устройство, — сказала я, повернувшись к Хелен. — Завтра утром посмотрим, кто придет убирать следы ловушки.

— Мы — это?…

— Это я и люди, которым я могу доверять в той или иной степени. Далее, о вас я пока не стану им рассказывать. Понадобится — познакомитесь. Завтра часов в двенадцать загляните сюда, обсудим новости.

— Хорошо, тогда спокойной ночи, — девушка встала и пошла к двери. Уже приоткрыв ее, повернулась и сказала, — Спасибо!

Заперев за ней, я от души зевнула и отправилась спать. Плавание определенно перестает быть скучным.

Как и следовало ожидать, тот, кто появился в кают-компании под утро, не забыл замаскироваться до практически полной неузнаваемости. Коллективный разум логически заключил, что это мужчина, хомо, высокого роста; он, по всей вероятности, пассажир первого класса, один из офицеров «Гордости Бритвальда» или, возможно, стюард.

— Мы и так знали, что у Хоукинса и его подельников есть свой человек в экипаже, — вздохнула мисс Эвергрин, услышав от меня об этих результатах. — Вот только кто он?

— Узнаем, — пожала я плечами, раскуривая трубку, благо, мы сидели на балконе моей каюты. — Скажите, Хелен, а как обычно действуют эти ребята? Есть ведь у них какой-то алгоритм действий?

— Ну, наверное, главный их алгоритм — это то, что каждый раз они к делу подходят по-разному, — улыбнулась она.

— То есть, творчески, с выдумкой?

— Можно даже сказать, что с огоньком! Например, «Симплон-Восток» они обчистили, притворившись скрипичным квартетом, путешествующим из Лютеции в Константинополис с гастролями.

— Но их же могли попросить выступить? — удивилась я.

— Они и выступили. Сыграли три вальса, потом один из них остался солировать, а трое других обошли намеченные купе, нейтрализовали проводников, и взяли, что хотели. Я ж говорю, они очень тщательно готовятся. Поездом в тот раз ехала графиня Рутенборг, а она из дома не выходит без полной сапфировой парюры.

— Так это они?

Вот же тьма, я об этой истории слышала, хотя для Службы магической безопасности там работы не было, ни капли магии воры не применили. Трудно было бы не услышать, когда кражу знаменитых сапфиров Рутенборгов не обсуждали только бегемоты в зоопарке.

— Они… — уныло кивнула Хелен.

Рейс «Гордости Бритвальда» оказался просто битком набит странностями и несообразностями. Сперва я посмеивалась, слыша разговоры пассажиров о поменявшейся картине на стене каюты, подложенных зашифрованных записках, как было с генералом Макартуром, или нарисованных алой губной помадой сердечках на зеркале, как у Леонарда. Вся эта ерунда, по-моему, никак не могла быть связана с бандой, о которой рассказала мне Хелен Эвергрин, да и опасности никому не несла.

Увы, в моей каюте никаких странных происшествий не случалось. А жаль: мой дорогой Жиль проводил время преимущественно именно там, за чтением романов и просмотром голофильмов, и мог бы разглядеть незваного гостя.

Громкий звоночек раздался у меня в голове в тот момент, когда я услышала, как чернобородый гном отчитывает стюарда за исчезновение каких-то важных документов. Гнома этого я хорошо знала, хотя он и предпочел оставаться инкогнито, и уверена была: по пустякам он не заведется.

Вечером, традиционно сидя с Хелен на балконе, я поинтересовалась, не могут ли быть вариантом подготовки к ограблению все мелкие уколы, наносимые таинственным невидимкой пассажирам первого класса.

— Не знаю, госпожа Редфилд, — вздохнула девушка. — Все может быть. Так они никогда не делали, но ребята Хоукинса вообще не повторяются.