Алексей Глушановский - Сердце вьюги

— Это да. — Согласился Макс и развернулся к своим бойцам. — Григорьев, Зинченко, — проверить форт. Зиятдинов — прикрываешь. Остальным, — час отдыха. Особо не расслабляться, далеко не отходить.

— А нам вы какое-нибудь оружие дадите? — немедленно поинтересовалась Ольга. Судя по заинтересованной улыбке, возникшей на лице Софии и подобравшихся поближе 'дроудесс', данный вопрос интересовал всю женскую часть отряда.

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил Макс. — Нет, мне в принципе не жалко, — он извлек из кобуры Вереск, немного повертел его в руках и затем убрал на место. — Только вот, ты из автоматического оружия стрелять умеешь?

Ольга отрицательно покачала головой. — Только из пистолета.

— Значит, ни Вереск, ни Вал тебе давать нельзя. — Развил свою мысль капитан. — Все равно, без навыка стрельбы на расстоянии большем чем пятьдесят метров, если и попадешь в кого, то только случайно. А патронов у нас не так много, чтобы их просто так, мимо цели, расстреливать. А пистолет… Из пистолетов у нас только ПММ. Вещь конечно хорошая… вот только прицельная дальность у него — метров тридцать. Ну, хороший профессионал и на сорок метко выстрелить сможет. А на какой дальности ты своими 'сосульками' в цель попадаешь? — Как бы невзначай поинтересовался он.

— Смотря какое заклинание использовать, — нехотя откликнулась Ольга. Если 'когти вьюги' — то на десять-двадцать метров… Ледяная стрела — до пятидесяти. 'Смертным хладом' — и за сотню можно…

— Ну вот видишь, — как не в чем ни бывало пожал плечами спецназовец. — И зачем тебе тогда пистолет? Который, к тому же, и патронов требует, когда ты сама себе оружие?

— А нам? — немедленно вмешалась в разговор Наташа. Вообще, ошарашенные всем происходящим после переноса 'дроудессы' несколько притихли, не вмешиваясь в разговор и молча выполняя все команды старших. Однако сейчас девушки то ли начали отходить, от свалившихся им на голову чудес, то ли в них заговорил инстинкт самосохранения, настойчиво требующий в подобных опасных обстоятельствах обзавестись чем-нибудь понадежней текстолитового меча, но так или иначе, стоило зайти речи об оружие, как они немедленно вступили в разговор.

— Мы с Иркой-то никакой магией не обладаем… Ни льдом кидаться не умеем, ни амулетов каких замудреных нет… — Произнеся это она с нескрываемой завистью взглянула на сидящих рядом Софию и Ольгу. — А жить то хочется! И в случае чего, за просто так погибать или с голыми руками от подобных кошечек отбиваться, — она кивнула в сторону выжженных пятен, — ну никак не хочется! — Девушка со значением посмотрела в сторону капитана спецназовцев.

— А навыки хоть какие-нибудь у вас есть? — скептически поинтересовался Макс

— Ну, из воздушек стрелять доводилось… Из лука опять же…

Разговор был прерван отчаянной пальбой, донесшейся со стороны развалин. Затем послышалось несколько взрывов, и из прикрепленной на боку Максима Петровича рации донесся хриплый голос Бориса Григорьева.

— Командир, мы, кажется, влипли. Нужна помощь. С гранатометами. И если у наших магов есть что-нибудь аналогичное, против бронированных целей, пусть тоже подтягиваются. Проблем на всех хватит!

— И зачем я только снова согласилась идти в эту йёркову пустошь! Дура набитая! — Самокритично рассуждала Арейша, впрыскивая противоядие в бессознательное тело Джерау, распростертое перед ней на каменном полу заброшенного форта. Желудок скрутил очередной голодный спазм и ей лишь с огромным трудом удалось подавить инстинктивное желание впрыснуть вместо лекарства пищеварительную жидкость.

Жвала протестующе заныли, когда она осторожно, чтобы еще больше не навредить и без того находящемуся почти при смерти соратнику, вытащила их из его руки, однако девушке все же удалось удержать в узде свои инстинкты.

Вот поэтому-то представителей нашей расы и не любят звать в команды искателей. — Чтобы отвлечься от настоятельных требований желудка, арахнида испытанным приемом перевела свои мысли на безопасную философскую тему. — Ведь, казалось бы, любой арахнид — это идеальный походный доктор. Интуитивный синтез в преображенных слюнных железах практически любых необходимых лекарственных, и не только, средств — от элементарных кровеостанавливающих до сильнейших антибиотиков, великолепных, никаким иным методом не получаемых, противоядий или, наоборот, ядов, способных убить даже тварей пустоши — подобные талант при первом проявлении паучьей мутации привел к тому, что всех новопреображенных арахнидов буквально расхватывали наиболее удачливые отряды поисковиков и просто охотничьи ватаги, промышлявшие в пустошах.

Но увы. Вскоре выяснилась и оборотная сторона преображения…

— Нельзя! Это Джерау!!! Тот самый Джерау, который некогда оттолкнул тебя с траектории атаки котэна, закрыв собой! Мальчишка Джерау, влюбленный в тебя настолько, что даже рискнул пригласить на танец во время Праздника Выживания в форте Митр! Твой спутник и соратник, отрядный стрелок, великолепно обращающийся с луком и всегда готовый прийти на помощь, если ты устала, расстроена, находишься в опасности… Наконец, это пациент, нуждающийся в помощи!!! Его нельзя сожрать!!! — убеждала себя Арейша, отворачиваясь в сторону и пытаясь успокоиться, разглядывая покрытые корявыми записями времен начала Падения стены древней караулки.

Увы. Аппетитный запах живой крови, исходящий от раненного, пробивался сквозь все выстроенные разумом барьеры, настойчиво сигнализируя, что сожрать ушана — вполне таки можно. В конце концов, насколько ей известно, ушаны вовсе не ядовиты! По крайней мере твари Пустоши жрут их за милую душу… Если конечно, прежде поисковики- ушаны не нашпигуют их своими отравленными ядом арахнида стрелами!

Арейша отчаянно боролась со своей натурой. Увы, природа арахнидов была такова, что при малейшем намеке на голод их восприятие начинало стремительно меняться, так что все окружающие начинали рассматриваться в первую очередь с точки зрения гастрономической привлекательности. А при более-менее сильных физических нагрузках, совершенно неизбежных во время даже простого путешествия по пустоши, голод наступал довольно быстро и требовал немедленного утоления. Иначе… вместо целебной жидкости острые жвала арахнида могли, даже против воли самого целителя, впрыснуть пищеварительный фермент, за пару часов превращающий пациента в кожаный бурдюк с питательным раствором.

Арейша вздохнула и отошла в сторону, старательно не смотря на соратников.

— Ты как? Держишься? — донеслось из дальнего угла караулки. Драконид Тим, единственный оставшийся в живых, не считая саму Аррейшу и полумертвого Джерау, член команды искателей, настороженно вглядывался в уже два дня как не евшую арахниду, гадая, на сколько еще хватит её выдержки и силы воли.