Владимир Лосев - Игрушка богов

– Ты хочешь зарезать нас этим ножом?

Кир глубоко вздохнул.

– Возвращайтесь обратно, – сказал он негромко и спокойно.

– Ну что ж, коль добром мы не смогли договориться, – главарь притворно вздохнул, – пусть будет так.

Он взмахнул рукой, давая знак лучникам. Кир ожидал этого. Он прыгнул в сторону и, развернувшись в воздухе, бросил нож в лучника, поднявшегося из-за куста.

После этого он выхватил из-за спины меч и, легко увернувшись от слабого неуверенного удара ближайшего бандита, проткнул его. Дальше все слилось в одно растянувшееся мгновение.

Разбойники, как он и предполагал, не умели драться. Небольшое сопротивление ему оказал главарь, но и он, несмотря на свое умение, был слишком грузен и не мог быстро двигаться. Постоянные тренировки в зале Таро помогли Киру: одним движением он отрубил главарю руку и вспорол живот.

Все было кончено, на поляне осталось только пять остывающих трупов, да один в кустах, а воздухе повис запах пота, крови и страха.

«Один? – подумал он. – А где второй?» И тут же получил ответ. Та часть его, что продолжала следить, сообщила, что испуганный разбойник бежит в глубь леса.

Кир немного отдышался, вытащил армейский нож из тела главаря, аккуратно вытер о его куртку и пошел за беглецом.

Он шел, отключив все мысли, оставив только свои обострившиеся чувства. Он не хотел думать о том, что делает и правильно ли делает. Пока он следовал какому-то новому чувству, которое говорило ему, что поступает абсолютно логично в данных обстоятельствах.

Странным было то, что он легко справился с разбойниками, и то, что и он был уверен в своей победе над оставшимися.

На большой поляне стояло несколько скверно сделанных шалашей, около них суетились бандиты. Они не испытывали страха. Он чувствовал азарт, решительность и злость. Их было человек сорок – гораздо больше, чем он ожидал.

Кроме того, в одном из шалашей был тот, кого крестьяне назвали колдуном. Он испускал такое мощное излучение злобы и ненависти, как будто темное жуткое облако висело над этим местом.

Кир спокойно рассматривал лагерь, когда его наконец заметили. Раздался свист, и разбойники нестройной толпой побежали к нему. Он выхватил меч и скользнул вперед к большому дубу, ствол которого мог бы прикрыть его. Вынул нож, достаточно большой для того, чтобы служить кинжалом, и почувствовал знакомый холодок, поднимающийся с низа живота.

«Интересно, – подумал он некстати, – что же я был за человек в той жизни, которую я не помню. Хладнокровный убийца? Наемник? Или туповатый герой, пытающийся изменить мир с помощью меча?»

Кир сделал несколько шагов навстречу нападающим и схватился с первым, небольшого роста хрупким юношей. Он сделал обманное движение и воткнул ему в живот нож, одновременно приняв на меч удар следующего бандита. Продолжив движение, вспорол ему живот и быстро вернулся к дубу.

Перед ним образовалось кольцо вооруженных людей, напряженно смотрящих на него. Кир улыбнулся.

– Вы чего-то ждете? – поинтересовался он. Разбойники молчали. Тут Кир заметил нескольких лучников, приближающихся к нему из лагеря. Он не стал их дожидаться. Зарубив одного из разбойников, перегораживавшего ему путь, он помчался в глубь леса по петляющей тропинке.

С гиканьем и завываниями бандиты устремились за ним. Несколько раз в удобных местах Кир останавливался и поджидал вырвавшихся вперед. Эта игра начинала ему нравиться. Тело было послушным, он мог так бегать очень долго.

Разбойники стали осторожнее. Они сбавили скорость и теперь двигались плотной группой. Кир улыбнулся, в лесу он чувствовал себя как дома. Благодаря своим чувствам он всегда знал, где находятся разбойники, в то время как они ожидали его за каждым поворотом тропинки.

Кир несколько раз подбирался к тем, кто шел сзади, и, напав на них, быстро исчезал в чаще леса. Так он убил еще четверых, не получив ни одной раны.

Разбойники заколебались – он почувствовал их страх и растерянность – и повернули назад в лагерь. Кир двигался за ними. Он жалел о том, что у него нет лука, тогда бы он доставил им гораздо больше неприятностей.

Все это время колдун находился в лагере, Кир постоянно держал его на контроле. Он по-прежнему считал колдуна самым опасным противником, не зная, чего от него можно ожидать.

В этом получасовом бою Кир продолжал удивляться самому себя. Все его действия были отточенными и привычными, его тело само знало, что делать, оно само уклонялось от клинков и пользовалось каждой возможностью ответить смертельным ударом. Он убивал легко, быстро и привычно.

Когда до лагеря разбойников осталось совсем недалеко, Кир почувствовал, что колдун идет ему навстречу. Он затаился на краю поляны, сжимая меч. Колдун вышел на свободное пространство и повернулся в ту сторону, где прятался Кир.

– Выходи, герой, – обратился колдун к нему. – Я знаю, что ты находишься здесь.

Кир еще раз с сожалением подумал о луке, рассматривая фигуру в мешковатом балахоне с надвинутым на лицо капюшоном.

– Ты боишься меня? – колдун засмеялся. – В этом ты прав, сейчас ты в моей власти.

Колдун достал из-под своего балахона черный камень, обрамленный золотом. Он поднес камень к лицу, поцеловал синими бескровными губами, а потом направил его в сторону Кира. Страшная боль навалилась на него. Кир застонал и упал на колени, обхватив голову руками. Колдун засмеялся.

– Я слышу твою боль. Она мне нравится, но ее мало. Выходи, я хочу на тебя посмотреть. – Боль на мгновение ослабла. – Иди, или тебе станет еще хуже.

Кир перевел дыхание, поднялся с колен и, сделав несколько шагов, встал на краю поляны.

– Теперь я тебя вижу, – засмеялся колдун. – Вот кого так испугались эти идиоты… Ну что ж, ты сам выбрал себе смерть. Пора кормить мой камень. – Снова жуткая боль навалилась на Кира, он выронил меч и упал.

– Теперь хорошо, – колдун поднял свой камень выше. – Сейчас ты умрешь, но не сразу. Потерпи. Сначала мой камень выпьет твою жизненную силу, а потом ты сам не захочешь жить.

Слабость растекалась по телу, глаза уже почти не различали лица колдуна, он только слышал его издевательский смех. Боль продолжала проникать все глубже и глубже в его мозг.

Кир скреб землю руками, не понимая, что он делает. Черная пелена заволокла глаза, боль пульсировала, усиливаясь. Он падал куда-то в слепящий яркий свет.

И тут это произошло…

Неожиданно он вспомнил все: себя, Илу, лицо верховного жреца, вонзающего в его грудь нож с рукояткой в виде скалящегося черепа. Воспоминания всплывали одно за другим, и вместе с ними исчезала боль. Его мозг возвращал себе ту цельность и защиту, которая спасала его раньше.

Рука нащупала меч, и он с трудом поднялся с травы. Черная пелена, застилающая глаза, исчезла, и Кир увидел бледно-серое лицо колдуна. Тот перестал смеяться и теперь смотрел на него с беспокойством и удивлением. Кир пошел к нему спокойно и неторопливо. Колдун поднял свой камень и что-то громко закричал на незнакомом ему языке.