Константин Калбазов - Пес. Страж

– Ну так действуй.

– Не успеем. Догонят нас.

– И о чем же ты думал раньше? Ладно мы, на отдых расположились, после трудного перехода. К тому же, мы куда как подвижнее вас. Но ты-то о чем думал?

– Так, лошадки устали,– но поймав ироничный взгляд, вздохнул и продолжил.– Крестьянин я, не воин.

– Тогда какого отправили тебя? Доверили бы это куда более опытному.

– Не осталось опытных, а тех кто есть – бережем пуще глаза.

– Это не моя проблема. Я свое дело сделал.

– Слушай ты… Вы там в Несвиже живете припеваючи, пока мы тут досаждаем загросцам, а как наступит у них тут благость, так и вам не поздоровится.

– Деревенщина, ты ничего не напутал? Мы не армия короля Несвижа, а наемники и наняты твоим принцем. Мы делаем ровно столько, насколько нам заплатили. Наше дело доставить сюда оружие и все сделано точно в срок.

И чего он распинается. Зачем вообще что-либо объяснять этому мужику. Он для него никто и звать его никак. Все обязательства выполнены. А вот подишь ты, разговаривает, мало того, пытается вдолбить ему в голову причины, почему они поступают именно так, а не иначе. Да нет же, он ведь оправдывается! Точно! Именно так все и выглядит. Он, наемник, стоит перед крестьянином и оправдывается! Ну вот, приплыли.

Крестьянин, окинул его последним взглядом и махнув рукой, двинулся к своим. Вот он подошел к одному из тюков и подхватив его поднял вверх, а подбежавший паренек, тут же начал помогать пристроить его на лошади. Никаких сомнений, брось они все и им удастся уйти. До леса не далеко, а там налегке, им не составит труда оторваться от преследователей. Но никто похоже и мысли об этом не допускает. Сжатые зубы, злобные взгляды исподлобья, но работу не бросают ни на мгновение.

Люди полны решимости до конца бороться за доставленный им груз, потому как он необходим для борьбы с захватчиками. И ведь за что сражаться-то? Крестьяне же. Их доля всегда тяжкая, что при своих баронах, что при загросских патрициях. Мало того, ведь наверняка, если им удастся победить в страну хлынут те, кто сейчас спокойно находятся на чужбине, и станут заявлять свои права на земли и замки, и что самое смешное – получат это.

Есть конечно и те кто присоединится к принцу. Более двух сотен молодых рыцарей, сейчас находятся на территории Несвижа и ждут начала восстания, чтобы влиться в него. Правда, больше половины из них, это младшие сыновья баронов и графов из других королевств. Эти горячие головы готовы рискнуть, чтобы обзавестись своим домом, хотя и на чужбине. Вот только умными их не назовешь, потому как в то, что удастся разбить Загрос, Георг не верил, как не верило и большинство способных думать головой, хотя бы самую малость. Может поначалу им и удастся потеснить врага, но потом будут набраны новые легионы и военная машина островитян перемелет эту мало обученную массу.

Но вот здесь были одни только крестьяне. За что им-то сражаться? За то, чтобы одних господ сменили другие? Или терпеть унижения и оскорбления от своих баронов куда лучше, чем от захватчиков? Так ведь на многих землях осядут такие же чужаки, которых приведет принц и которые хлынут потоком, если тому удастся выиграть хотя бы одно сражение. Хотя… Итог один. Он был в этом уверен. Георг мог трижды назвать этих крестьян дураками, но не мог не восхищаться ими. Увальни, неумехи – но храбрецы, готовые умереть не за золото, а за веру.

– Дэн, выдели людей, помочь управиться с грузом,– удивляясь самому себе вдруг приказал Георг.

– Командир,– Дэн с нескрываемым удивлением взглянул на начальника.

– Все нормально. Время еще есть.

– Слушаюсь. С десятого по шестой десятки спешиться. Шевелитесь, телячья немочь!

Показалось, или Дэн и впрямь как-то воодушевился и непроизвольно расправил плечи? Да нет же, конечно показалось. С чего бы тому радоваться подобному распоряжению, ведь это их лишний раз задерживает, счет же идет на минуты. Вот-вот могут появиться всадники Граника, которые сумеют задержать остальных до подхода основного отряда. Загросцы славятся своими скорыми маршами, после которых способны без задержек вступать в бой.

Так что нужно очень постараться, чтобы не попасть в жернова пехоты, отличающейся прямо-таки мертвой хваткой. С другой стороны, сотню Георга нельзя было отнести к обычному отряду. Они были и конницей, и пехотой, и арбалетчиками, и стражниками. Могли биться как в открытом поле, так и при обороне или захвате укреплений, разбирались в лесной науке, во всяком случае, в той части, что касалась выявлению и устройству засад, имелись и бывшие охотники способные выслеживать противника по следам. Разумеется при такой универсальности они не могли похвастать выдающимися способностями, будучи крепкими середняками, но именно эта разносторонность, делала сотню опасным противником, способным преподносить сюрпризы.

После того как к бунтовщикам присоединились его люди, работа закипела с удвоенной силой и совсем скоро лошади были навьючены. Дело тут вовсе не в увеличившемся количестве рабочих рук – за эти дни наемники настолько поднаторели в этом деле, что у них все выходило само собой, в отличии от крестьян, которые слишком много суетились и бестолково тыкались соображая на ходу, как и что сделать лучше. Опять же, сказывалось нервное напряжение вызванное близостью противника, бойцы же были куда более собранны и спокойны. Да, ими владело возбуждение, кровь упругими толчками бежала по телу, но это другое, совсем не походившее на страх или растерянность.

Краткая передышка закончилась. Вот он опять перед строем, и теперь опять нужно принимать решение. Тянуть никак нельзя. Повстанцы с грузом уже вытянулись за пределы фермы и ведя лошадей в поводу бегут в сторону известного им места. Георг молча осматривает своих людей и пару раз бросает взгляд в сторону удаляющегося каравана. Да что это творится-то!? Ну чего замер!? Действовать! Нужно действовать! А-а-а, к дьяволу!

– Парни, мы выполнили условия договора и доставили груз по назначению. Никто не сможет сказать, что мы нарушили договор. Никто кроме нас самих. Им не уйти от загросцев и оружие не дойдет по назначению. Если мы сумеем задержать Убийцу Граника хотя бы на пару часов, то этого хватит, чтобы он не сумел нагнать караван. Сегодня я никому не буду приказывать, каждый примет решение для себя сам. Тот кто остается со мной, на месте, остальные отъехать вправо.

– Это что же командир, получается мы зря что ли корячились в этом клятом лесу!?

– Заткнись Брук,– вперив злой взгляд в подчиненного, рыкнул десятник.

– Так командир же…

– Сказал, что тот кто с ним, остается на месте,– сквозь зубы процедил десятник.