Алексей Осадчук - Летописи Дорна. Белый воин

Все эти, так сказать мелкие, неприятности могут случиться и случаются с каждым, пусть даже с самым подготовленным путешественником. Природа она такая! К её покорителям она строга, а порой и безжалостна. Нехотя она сдаёт им свои позиции. Многие смельчаки лишились жизни в попытке обуздать её непокорный нрав. Но сейчас, с неожиданно проявившейся стороны, Дар давал возможность координировать движения, почти избегая всех ранее перечисленных неприятностей. Это радовало! Это пьянило!

На этом он пока решил остановиться. Концентрация и сосредоточенность требовала уединения и безопасного места, что в походе было немыслимо. Саша должен был быть постоянно наготове — лес просто кишит тарками. Они словно вездесущая саранча расползлись по лесу. Но пока путникам сопутствовала удача. А может быть, дело было всё в нем? Он уводил людей всё дальше на запад от Хирмальма, огибая вытоптанные в лесу тропы сотнями тарков…

Костёр мирно потрескивал, нарушая ночную тишину леса. Его языки оранжевыми бликами плясали свой прекрасный огненный танец.

— Тебе нужно отдохнуть, вой, — сказала, сидящая у костра Нарима.

Все уже давно спали и только Саша, и ведунья сидели у небольшого костра. На слова Наримы принц слегка улыбнулся и сказал:

— А я уже отдыхаю. Сижу вот возле огня и греюсь. Вся усталость уходит.

Нарима, только хмыкнула в ответ. «Как же отдыхает он. Ох, и дивный же воин. Весь день скачет по лесу, будто зверь лесной. Ест немного, спит ещё меньше. Всё остальное время лежит с закрытыми глазами и лес слушает. Притворяется, что спит. Мхе! Это он вон баб обмануть может, но не её пожившую долгую жизнь ведунью. А Силы то в нём сколько! О-хо!»

— Ты мне вот лучше, что скажи, — сказал он, — там у вас на хуторе я Дарину в землянке нашел. Вы что там живёте?

Нарима весело улыбнулась, слова воина рассмешили ее.

— Да, что мы звери, какие в подполе жить. Мы в избах жили, а в подполе припасы лежали. Токмо мы уже там ничего не складывали целую зиму, хотели уходить из селища поближе к городищам большим.

— Поэтому и частокол не чинили и не укрепляли?

— Да уж, — пригорюнилась ведунья.

Заметив, как расстроилась Нарима, Саша поспешил перевести разговор на другую тему:

— Думаешь Хирмальм уже в осаде?

— Понятное дело, не ты ж только следы читать умеешь. Вон сколько тарков по лесу шастает.

— А было ли такое раньше?

— Куда там. У них в стаи самые большие дюжины не набиралось, а тут вон орда целая…

— А куда ж конунг смотрел? Где дозоры?

— То мне не ведомо. На то он и конунг, что поступает, как сам хочет.

— М-да… Знаешь Нарима, это может тебе показаться странным или непонятным, но только это не совсем набег.

Нарима испытующе посмотрела на юношу.

— А что же это тогда?

— Это миграция, — ошарашил её Ксандр.

— Ми… что?

— Миграция. Как тебе объяснить… Есть такое слово в моём языке… Это когда большое количество животных одного или двух видов переходит с одной территории на другую. Некоторые остаются жить там, а некоторые продолжают передвижение. Так как дальше море, то тарки уже больше никуда не пойдут. Некоторые вернуться, конечно, назад, но большинство останутся.

— Это с чего же ты взял?

— А с того, что там, на востоке, где солнце встаёт, я, когда вперед вчера ушел, увидел, как небольшая стая обустраивается, причём надолго. Ты самок тарков видела когда-нибудь? Баб ихних то есть?

— Нет, — отрицательно покачала головой Нарима.

— А я вот вчера видел, и детёныши тоже были. В набег со всей семьёй не ходят. Они сюда жить пришли. Понимаешь? Теперь это их земля получается, и они за неё будут глотки рвать всем. Их много очень много… И они вытесняют лоримов постепенно со своих земель. Ты думаешь, вы единственные кто свой хутор оставлять решили? Я думаю, что нет. Вот так вот. Ладно, иди, отдохни. Чую завтра день тяжелый будет.

Нарима, ошеломлённая словами воина, покорно поднялась со своего места и побрела прочь. «Телом отрок, а говорит, будто мудрец древний. О-хо… Что же будет то?» Ещё недавно здесь рядом были поселения лоримов. Шла торговля, люди ездили на ярмарки в большие города, обрабатывали поля, ходили на охоту. А что теперь? Теперь это земля тарков?! Их вон сколько — полчища, а в дружине Хирмальма ведь и тысячи не наберется, так её Каримушка покойный ещё рассказывал. Ох, что будет, что будет…

Уже умостившись на своём месте у костра, она долго не могла заснуть. Её мучили странные мысли о своей будущей жизни. Как сложиться её дальнейший жизненный путь? Что ждёт ее там впереди? Одна. Совсем одна она осталась на этом свете. Сын ещё три зимы назад не вернулся с охоты на границе Ледяного леса. Каримушка родненький погиб. Нет больше селища родного.

Полон этот, её многому научил. Была б её воля так и вовсе от такой науки отказалась. Только видать на то воля Творца была случиться сему. Хотя… Не одна она теперь. Лора с дитятком, да и девочки из селища сироты. Кому за ними теперь доглядеть? Вот тебе и взор в грядущее — жизнь их оберегать.

В полоне этом проклятом увидела она себя очень одинокой. Вроде рядом женщины были в таком же горе, как и она сама, да только чувство такое будто сама шла. Вспомнилось ей тогда, как её бабка умирала. Лежала себе в избе и отходила за Берег потихоньку. Рядом почитай вся семья была: и дети, и внуки, да и правнуками Творец наградил, а она всё твердила, не переставая в бреду предсмертном, что одна она осталась, совсем одна. Нариме тогда ещё по молодости своей обидно стало, ведь почти вся семья была рядом, а она говорит, что одна. Ночью ушла бабка за Берег, но слова её обидные так и осели в сердце девичьем. Да вот, поди, ж в полоне и вспомнились. Права была тогда бабка, ой как права. Потому как перед смертью человек один остаётся, действительно один, и что его там за Берегом ждёт одному Творцу ведомо. Когда приходит время умирать каждый сам за себя в ответе. Никто не властен в полной мере над уходящей жизнью, только Творец. И когда приходит понимание это, человек, будто смиряется с неизбежным. Вот и Нарима, ведомая тарками за грубый ошейник, вроде как смирилась, если бы не воин этот странный. Нарима искоса бросила взгляд на Ксандра, сидящего у костра. Мальчишка совсем ещё, ему, поди, ж ещё меньше зим, чем сыну её было, когда тот на охоту уходил. Мальчишка не мальчишка, а вон как поступил. С дитем почитай на руках не побоялся на бой выйти против тварей. Другой бы десять раз бы подумал прежде, а этот ещё и по следу шел и теперь ведёт сам, на что бы ни один муж не решился бы из её селища. Наверное, только отцы, мужья да сыновья на такое способны. Да уж… А и правда чем не сын он ей? Новую жизнь обрела почитай, в старой поди никого не удержала все за Берег ушли. А видишь заботиться как о всех. Сам говорил, что сирота и что в доме для сирот вырос. Чудно это… Где ж это видано чтоб дома для сирот были? Их у лоримов сразу по семьям разбирают, если остались без мамки и папки. Странный он, очень странный. Из Ледяного леса говорит, вышел. На лоримском болтает уже, а как встретились, так и не умел вовсе, правда понимал всё. Силы в нём много, очень много. Только странность воина сего не пугает её, а наоборот притягивает. Веет от него безопасностью и уверенностью, да и не одна она это заметила, все вон бабы это чувствуют, Аная так и вовсе втрескалась по уши. Встретился им на пути человек, который никогда не бросит. Странный, но надёжный. «Может вскорости прояснится всё, — думала Нарима, засыпая под звук мерно потрескивающего костра».