Вера Камша - От войны до войны

Командующий левым флангом славился своей горячностью, но при этом был одаренным полководцем. Савиньяк увидел, что гайифцы вводят в бой тяжелую кавалерию, и решил, что атаку удобнее отразить на исходных позициях, после чего сразу же отойти. Арно послал гонца к командовавшему резервом генералу фок Варзову, чтобы предупредить того о задержке. Гонец прискакал в условленное место и никого не нашел.

Позже выяснилось, что исполнявший обязанности начальника штаба генерал Кракл самочинно перебросил резервы на другую сторону пересекавшего поле оврага, не сообщив об этом ни маршалу Манрику, ни Савиньяку. Генерал Арно понял, что от его стойкости зависит исход сражения, а может, и войны, и намертво вцепился в невысокие, покрытые кустарниками холмы.

Савиньяк отбивал атаку за атакой и ждал помощи, а ее не было. Манрик растерялся и потерял голову – его план провалился по милости начальника штаба, отступление в сложившейся ситуации казалось самоубийством, а наступать было невозможно.

Армии Талига осталось жить ровно столько, сколько продержался бы Савиньяк. Теркасс, видя, что все идет как задумано, бросал на левый фланг все новые силы. Удерживать позиции становилось невозможно, и Арно принял отчаянное, но единственно возможное решение – повел своих людей в контратаку. Ричард живо представил себе солнечный осенний день, синее небо, золотую кромку дальнего леса, кровь на высохшей траве, злое конское ржание. Юноша смотрел на карту, а видел торопливо, но умело строившихся черно-белых всадников и молодого генерала с тонким напряженным лицом, садившегося на серого жеребца. Савиньяк отбросил Теркасса, но и сам был смертельно ранен. И все-таки он увидел победу, которую его друг по Лаик Алонсо Алва вырвал сначала у потерявших голову военачальников, а потом и у гайифцев.

У Каделы Алва получил маршальскую перевязь. Современники долго спорили, кто бы, останься Арно в живых, стал первым, а кто – вторым. Алва показал себя военным гением, но Савиньяк начинал не хуже. Савиньяки, Алва, фок Варзов… Эти фамилии сразу и безоговорочно приняли сторону Олларов. Матушка называет их предателями, но предатели не умирают так, как генерал Арно.

Ричард передвинул карту, готовясь разобрать второй этап боя, но не успел – на пороге библиотеки возник Хуан. Кэналлиец казался равнодушным и спокойным, но Дику показалось, что он встревожен.

– В чем дело?

– Дор[25] Рикардо, к вам господин Реджинальд. С ним трое человек. Они пришли с черного хода.

С черного хода? Странно, Наль старается не заходить в дом Ворона, а тут еще кого-то привел. Дикон не мог сказать, что рад визиту – кузен исполнен всяческих добродетелей, но с ним смертельно скучно. Сейчас примется укоризненно вздыхать, всем своим видом показывая, насколько ему неприятна окружающая Ворона роскошь.

– Где они?

– В нижней приемной.

Юноша предпочел бы скоротать вечер в обществе генерала Арно Савиньяка и маршала Алонсо Алвы, но пришлось закрыть книгу и заняться родичем. Кого же Наль приволок?

– Дор Рикардо, вам следует знать, что в городе беспорядки.

Дик удивленно посмотрел на слугу. Беспорядки? С чего бы? Вчера все были рады и счастливы.

– Хуан, а что за гости? Вы их рассмотрели?

– Нет, они в плащах с капюшонами и масках.

Может, это Айрис и ее служанки? Сестра не дождалась помощи и сбежала? Но как она нашла Наля? Узнать, где дом герцога Алвы, намного проще.

– Если вам понадобится помощь, мы в соседней комнате.

Помощь? Наль не мог привести врагов, хотя для кэналлийца враги все, кто не молится на его герцога.

– Почему вы решили, что мне понадобится помощь?

– Беспорядки, – пожал плечами кэналлиец, – я впустил троих чужаков, но, будь их четверо, они бы остались на улице.

Ричард невольно усмехнулся. Хуан для южанина был не слишком разговорчив, но Дику он скорее нравился. Кэналлиец встревожен – значит, в городе и впрямь творится что-то неправильное. Юноша прислушался и уловил едва слышный звон, доносившийся из раскрытого окна. Далеко, похоже, на той стороне Данара… Дик оттолкнул развернутую карту и побежал вниз.

Три фигуры в серых плащах с капюшонами замерли у стены, толстенький Наль смущенно переминался с ноги на ногу посреди комнаты. В гостиной хватает и стульев, и кресел, чего они стоят? Круглая физиономия кузена была бледной и растерянной. Уступая невысказанной просьбе, Ричард плотно прикрыл за собой дверь. Хуану он доверял, но кузен хочет разговора без свидетелей.

– Здравствуй, Наль. Что-то случилось?

– Да, – толстяк дернул головой, словно что-то проглотил, – я… У нас не было другого выхода… В дом Алвы они не сунутся… Ты ничем не рискуешь, здесь никто не станет искать…

– Ничего не понимаю, – Ричарду стало неуютно, – кто будет искать? Кого?

– Дикон, – Наль замялся, и одна из серых фигур остановила молодого человека странно знакомым жестом.

– Ричард Окделл, мы просим тебя об убежище, – человек отбросил капюшон. Перед Ричардом стоял преосвященный Оноре.

Так вот кому нужна помощь, но что случилось?! Вчера епископа носили на руках…

– Герцог Окделл, – голос епископа дрогнул, – мы взываем к твоему милосердию. Нас преследуют.

– Дикон, – зачастил Реджинальд, – дети умерли… Те, кого благословил Его Преосвященство. Это яд… Черноленточники и Авнир говорят, что это… Они обвинили Его Преосвященство…

Если ты его не спрячешь – его убьют. Они убивают всех… Всех, кого подозревают в укрывательстве… Они громят дома, жгут, режут…

Ричард смотрел на эсператистского епископа, двоих монахов и кузена и ничего не понимал. Как такое могло случиться? Преосвященный просит укрыть его и его спутников? Преосвященного обвиняют в убийстве детей и чернокнижии? В городе бунт? Но Оллария такая спокойная…

– Все очень просто, Дикон, – Наль стиснул руки, пытаясь унять дрожь. – Дорак все подстроил. Сказался больным, чтобы про него никто не подумал, оставил вместо себя Авнира.

Его Преосвященство выиграл диспут, к нему пошли люди, а черноленточники все замечали. Это заговор. Дорак решил избавиться от исповедующих истинную веру, а мы сами себя выдали.

Это походило на правду. Дорак умен, он подгадал, когда в городе не осталось никого из сторонников Олларов, в которых не умерла совесть. Нет ни Савиньяков, ни фок Варзова, ни Салины, ни Рокэ…

– А городская стража?

– А что городская стража, – с горечью бросил кузен, – в Талигойе все решает кардинал.

– Но граф Килеан…

– Его после диспута никто не видел – выкрикнул Наль. – Может быть, он мертв или в тюрьме! Дикон, охота началась. Я сейчас уйду. Старым городом еще можно пройти. Я – никто, звать меня никак, но ты должен укрыть Преосвященного. Они никогда не подумают про особняк Алва.