Александра Черчень - Дипломная работа по обитателям болота

Почему-то стало… никак почти.

Я все осознавала, но это больше не рвало сердце.

Оно просто было.

Я знала, что мне должно быть плохо, и откуда-то знала, что плохо еще будет.

— Зачем? — спокойно спросила и потянулась за отставленной кружкой.

— Затем, — невозмутимо отозвался Хинсар, поднимаясь и пересаживая меня обратно. — Временная «анестезия» от негативных эмоций, так сказать. Они, конечно, вернутся, но сейчас период критический, случилась бы истерика и неизвестно что еще. А потом ты сможешь спокойно все обдумать.

— Спасибо, — кивнула в ответ, понимая, что и правда… ничего.

Даже тревоги за мать — и той нет.

Все наши земные антистрессовые препараты отдыхают по сравнению с Лелем!

— Лель, а как ты тут оказался, если не телепортировался? — вдруг пришел в голову вопрос, а раз так — почему бы не задать его?

— А по плащу не заметила? — рассмеялся блондин. — Пешком пришел, моя машина тоже очень не вовремя сломалась.

— Так… далеко же!

— Далеко. — Шут кивнул и лукаво прищурился. — Но ты того стоила! А вообще, я по делу!

— По какому? — Я решительно отпила странный чай и с удивлением ощутила, как с каждым глотком на душе становится легче.

— Так мы же нага для Ришки доставать собирались!

— Лель… — опешила я. — Ты разве не отказался от этой идиотской задумки?

— Неа, — покачал головой обаятельный нахал, глаза которого почему-то начинали светиться все более ярко, а кожа светлеть. Я же чувствовала, как меня окутывает что-то очень уютное, проникает под кожу, проносится по венам, разгоняя тоску и хандру, и сворачивается в солнечном сплетении ослепительно-ярким шариком.

И мигом захотелось что-то делать!

Та-а-ак!

— Лельер Хинсар! — возмутилась я, глядя на улыбающегося мужчину.

— Да-а-а? — мурлыкнул этот бессовестный. — Можешь не благодарить, я знаю, что тебе лучше!

А я… я посидела, сделала еще три глотка отвара, потом решительно поставила кружку на стол и спросила:

— Тут далеко?

— Неа, — взъерошил светлые волосы ненормальный авантюрист. — Минут десять.

— Тогда я пошла одеваться!

— Вот это моя школа! — умиленно посмотрел придворный дурак. — Никакого инстинкта самосохранения!

— Кстати, а что нам будет, если поймают? — вдруг задумалась я.

— Что-нибудь обязательно будет, — заверил Лель, выталкивая из кухни, да еще и шлепком по попе награждая напоследок.

— Ты обалдел? — ошеломленно спросила я.

— Нет, но мне было приятно, — самодовольно поведал Хинсар.

Я мысленно сплюнула и пошла одеваться.

Подходящая одежда, как ни странно, нашлась. Когда я спускалась по лестнице, то уже хихикала, стоило вспомнить, как выгляжу. А выглядела я заправским, просто-таки классическим грабителем в общепринятых понятиях!

Черные свободные штаны, водолазка и плотная кофта с капюшоном. Волосы заплела в тугую косу, а на голову нацепила черный же платок, повязанный на манер банданы. В таком виде я почему-то ощущала себя жуть какой крутой, и вообще, налицо были все прелести состояния «море по колено». Кажется, это опять опьянение силой…

Но оно и хорошо!

Уже не думаю о…

Так, не думаю — это не думаю!

Лель развалился на диване в гостиной, закинув ноги на подлокотник, и развлекался тем, что творил мелких феечек и, дуя на ладонь, отправлял их в полет. Я подошла поближе, рассмотрела крылатеньких и с возмущением поняла, что они, во-первых, голые, а во-вторых, близняшки трех видов. Брюнетки, блондинки и рыжие. Все они могли похвастаться шикарными прелестями, на фоне которых даже великолепие крыльев терялось!

— Убери это непотребство!

Перед глазами мелькнула блондинистая «секси», и я нахмурилась, потому что фигуристое кучерявое создание кого-то очень отчетливо напоминало.

— Лель!!! — зарычала я, злобно глядя на шута.

— Да? — невинно спросил он.

— Это что такое?! — Я ткнула пальцем в возмутивший меня двойник и ойкнула, потому что фейка тихо застонала, картинно схватилась за немаленькую грудь и рассыпалась золотой пылью.

Лель оглядел летающее по комнате «непотребство», потом сотворил еще одну кудрявую, светловолосую голую мелочь, критически ее изучил и отпустил в полет. Повернулся ко мне, склонил голову набок и, хитро прищурившись, предположил:

— Игры подсознания?

— Это ты меня мысленно уже и раздеть успел?! — даже опешила я.

— Юлечка! — Противный музыкант рассмеялся, запрокидывая голову, и короткие светлые волосы рассыпались по янтарно-коричневому полотну диванной подушки. — Поверь, тебя почти все знакомые мужчины мысленно успели разоблачить, если не окончательно, то хотя бы отчасти! Такова мужская психология: даже если мы не особо заинтересованы, но девушка интересная, остаться равнодушным невозможно.

— Лель! — Я с размаху села на краешек дивана, решительно сдвинув его колени. — Мне глубоко фиолетово, кто, что, как и даже в какой позе представляет, вот честно! Но условие одно: чтобы я об этом ДАЖЕ НЕ ДОГАДЫВАЛАСЬ!

— В какой позе… — всерьез задумался этот ненормальный, с чистой совестью пропустив мимо ушей вторую часть высказывания.

— Только попробуй! — свистящим шепотом начала я, одновременно понимая, что даже если попробует… то ничего я ему не сделаю.

— И что будет? — неподдельно заинтересовался синеглазый паяц, а потом картинно откинул со лба волосы и укоризненно посмотрел на меня. — Юлия, вот как ты можешь быть такой черствой и совершенно не прислушиваться к призывам своего… — он так развратно ухмыльнулся, что у меня не осталось ни малейших сомнений: сейчас последует очередная двусмысленная шуточка, — своего подсознания.

— И к чему же оно должно меня призывать? — ехидно осведомилась я, уже сдерживая улыбку. Все-таки невозможно быть к нему равнодушной.

— Ну, сама посуди. — Лельер взмахнул рукой, скосил на меня блудливые синие глазищи и интимным полушепотом, с легкой хрипотцой в голосе продолжил: — Ночь… — Видимо, на этом этапе я уже должна была настроиться на что-то… соответствующее. — Ты и я… вдвоем… — Проникновенный взгляд мужчины и попытки не ржать с моей стороны. А на этом — начать внутренне трепетать. — Соответствующая обстановка…

— Это какая же? Летающее непотребство?

— Это не непотребство! — возмутился бард и для наглядности поймал за ножку пролетающую мимо рыжую. — Это эротика!

Изрядно потрепанную «эротику» снова отпустили, и я, проследив за ее неровным полетом, прокомментировала:

— Женщин от тебя бросает в дрожь…

— О да! — самодовольно согласился фаворит его величества.