Егор Чекрыгин - Странный приятель.2

Но вот познав математику, географию, астрономию, физическую философию, метеорологию, правоведение, баллистику, науки торговли и дипломатии, научившись чувствовать море и ветер, познав искусство управление людьми, и кораблями… — Вы, юноша, наконец сможете стать капитаном. Лично у меня, на это, ушло двадцать четыре года жизни, и я еще считаюсь большим везунчиком!

Адмирал, с вежливой насмешкой посмотрел на окружающих его армейских офицеров, словно бы намекая на превосходство флотских служак, над разными там «сухопутными вояками».

— Впрочем, юноша… — Продолжил адмирал — Если вы и впрямь желаете постичь некоторые основы морского ремесла, то для вас, как для героя и Советника Военного Министра, я могу сделать исключение. — Вы уже сейчас можете отправиться в мичманский кубрик, и я гарантирую вам, что к концу нашего плавания, вы будете знать за какой канат хвататься, и как этот канат называется… Я даже специальных людей для этого выделю…

Излучающие бездну лукавства глаза адмирала, вовсю сигнализировали о каком-то значительном подвохе! Но в тоне его было слишком много вызова, чтобы Ренки, даже заметив этот подвох, позволил бы себе отказаться от предложения.

Следующую пару дней, на всем флоте кипели работы. — Путь предстоял долгий и тяжелый, и подготовиться к нему надо было с полной ответственностью.

…А еще — необходимо было вывести, предварительно сняв с мелей, застрявшие в проливе корабли, буксируя их шлюпками. Это была филигранная работа, требовавшая большой точности от офицеров, и немалого приложения физических сил от матросов.

…И Ренки, их тоже пришлось прилагать, налегая на весла вместе с простыми матросами, будучи в странном статусе — «временного мичмана».

…Как ни странно — но Готор не стал отговаривать, или стыдить Ренки, за то что тот поддался на провокацию адмирала.

— Будет трудно с математикой или там еще с чем — приходи ко мне. — Только и сказал он приятеля, глядя, впрочем на него, не без сочувствия. А потом, немного подумав, добавил. — Для тебя это самая идеальная возможность. — Сейчас ты землю грызть будешь, лишь бы не выставить себя неучем, среди всех этих морячков. В кои-то веки, человеческая гордыня, поработает на своего «хозяина»!

…И кстати — помнишь что я тебе говорил… еще тогда — на каторге, про терпение, врагов, и благодарность своим мучителям? — Вспоминай эту науку снова!

Наконец — корабли были приведены в порядок. А все что не подлежало восстановлению — сожжено, чтобы не достаться неприятелю, даже в виде пригодных к дальнейшему использованию, деревяшек.

И флот тронулся в долгий путь к родным берегам.

Несмотря на многочисленные уговоры оу Дезгоота, которого поддерживали даже некоторые капитаны кораблей — адмирал оу Ниидша так и не рискнул возвращаться наиболее коротким путем на восток, а затем — на юг.

— Да, судар — С усмешкой сказал он своим оппонентам. — Мне тоже не терпится скорее очутиться дома, чтобы искупаться во вполне заслуженных почестях…. Однако не могу вам не напомнить, насколько узко Северное море между Старыми Землями и Западным континентом. — При попутном ветре от устья Рееи до залива Кредон, можно дойти за два-три дня! А там ведь есть места и поуже…

Знаю что вы скажете — пять, или даже шесть линейных кораблей, не смогут перекрыть все это пространство, а скорости наших корабликов, будет несколько повыше чем у тех неторопливых монстров.

Но! — Если кто-то позабыл — то Кредон у нас под самым боком. И у республики, расположенной по обеим сторонам Северного моря, есть еще не одна эскадра в этих водах. В конце концов, если республиканским крысам не хватит военных кораблей — они могут задействовать и торговые суда, выставив плотный «частокол» поперек моря, и тогда проскользнуть без боя нам точно не удастся. А стоит пушкам грянуть где-то в одном месте, вскоре там соберутся и остальные корабли, экипажи которых жаждут нашей крови. А идея всего этого… предприятия, была в том, чтобы показать нашим врагам, что их владения тоже уязвимы. И мы можем наказать их за пиратство и разбой в любое время.

Взгляните на наш рейд с этой точки зрения — одно дело, нанести удар и исчезнуть. И совсем другое — нанести удар, и быть уничтоженным в ответ. — …Даже если не брать в расчет что все мы можем сложить головы в безнадежной битве — в чем вы видите выгоду для нашего Короля, в потере целой эскадры и четырех полков? — …Вот и я ее не вижу…

Так что — двигаемся на запад! — Это совсем не так далеко как вам кажется! Я уже дважды проделывал этот путь, пройду и в третий.

И вот — опять долгая скука морских переходов… — Благо, хоть погода была подходящей. — Ясное небо, сильный постоянный ветер с северо-востока. И ничего похожего на бури или шторма. Что впрочем, не удивительно для середины лета в этой части океана.

Всего за шесть дней, тооредаанская флотилия дошла до мыса Гвоорн, и обогнув его, повернула на юг, формально распрощавшись с территориальными водами Кредонской Республики.

Нельзя сказать, что на всем этом этапе пути, море было идеально чистым… — В том смысле — что паруса чужих кораблей, частенько мелькали на горизонте. Что и неудивительно — Кредонская Республика жила морем, так что ее прибрежные воды обычно были заполнены судами всех видов — от рыбацких лодок, до крупных военных кораблей, и даже прогулочных яхт аристократов.

Так что следовало удивляться лишь тому, что сейчас тут было относительно «немноголюдно» — видно слухи о тоореданской эскадре, обогнали ее, заставив кредонцев испуганно затаиться на берегу, а выходя в море — жаться к берегу.

Сами тооредаанцы, тоже не стремились гоняться за возможной добычей — адмирал строго запретил терять на это время, и с максимальной скоростью двигались к намеченной цели.

…А вот после поворота на юг — когда опасность несколько миновала, ибо едва ли Кредон держал тут большой флот, или имел корабли достаточно быстроходные чтобы догнать эскадру, и достаточно мощные чтобы угрожать ей — стало возможным и немножечко поразвлечься! — Тем более, что кредонские торгаши, возвращавшиеся с юга, о зашедший в эти воды тооредаанской эскадре, еще слыхом не слыхивали, и вели себя как абсолютно не пуганная добыча.

Впрочем — в лапы тоореданцев, попалось их не так чтобы много добычи — всего одиннадцать кораблей, застрявших на западном побережье во время сезона Штормов, и возвращавшихся обратно, как правило — с грузом древесины, кож, или иных туземных товаров. Вот все они и стали добычей тооредаанцев, причем — доставшейся практически без боя и волнений.

Сначала обманутые ложным чувством безопасности «купцы», сами, без страха шли в лапы противника, подчас до самого последнего момента не замечая чужого флага на мачтах, и будучи уверенны что встретят тут соотечественников у которых смогут узнать новости о родине. А потом — устрашенные видом множества кораблей с уже открытыми пушечными портами, за которыми угадывались множество смертоносных жерл — сдавались без боя, лишь под гарантию сохранения жизни.