Моя жена – ведьма. Дилогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович
Внезапно я ощутил невероятную усталость и огромную потребность просто выспаться. В самом деле, сколько же ночей я нормально, по-человечески спал? За последнее время, кажется, ни одной.
— Анцифер, вы уверены, что до утра она управится?
— О… а… абсолютно, — зевая, протянул белый ангел. — Вы ведь, наверное, спать хотите? Ложитесь, Сереженька, я подежурю.
— Но неудобно все-таки, вы ведь тоже устаете…
— Ложись, ложись, пока предлагают, — успокоил меня Фармазон. — Мы с Цилей — субстанции иного порядка, нам отдыхать необязательно. Я вот, например, целый месяц могу не спать, да… Белобрысый тоже, хотя у него глазки наверняка станут красными, как у кролика.
— Спасибо, — душевно поблагодарил я и, вытянувшись на кровати, словно отрубился. Как все-таки замечательно устроен человек: нахожусь в чужом мире, кругом говорящие медведи, волки-оборотни, хозяйка дома — упыриха, сидит в двух шагах, а я… сплю! Ни о чем не думаю, ничего не боюсь — сплю себе, и все тут. Кому рассказать — не поверит.
Утром меня разбудил лакей Парамон. Принес новые сапоги, сказал, что завтрак будет через час, и пожурил за незапертую дверь. Я кое-как продрал глаза: ожидаемого трупа в комнатке не было. На полу валялись перекрученные веревочки, но макраме не было распущено до конца, два ряда узлов оставались точно. Стоило логично предположить, что Ольга Марковна не умерла, а честно трудилась вплоть до первых петухов, после чего, бросив недоделанную работу, рванула к себе. На моей подушке трогательно сопели близнецы, Анцифер — справа, Фармазон — слева. Они так крепко спали, что приход лакея никоим образом не потревожил их сон. Я осторожно встал, прикрыл обоих одеялом и пошел к умывальнику. За окном сиял новый день. Счастливо щурилось солнышко, качались зеленые ветви деревьев, небо было таким синим… Потом мне показалось, будто что-то мелькнуло в саду. Я подошел к окну и глянул вниз. Так и есть! За знакомой яблоней притаился от посторонних взглядов низкорослый гусар в ярко-малиновом ментике и кивере с султаном. Убедившись, что я его вижу, он воровато огляделся, давая мне знак спуститься вниз. Естественно, я пошел. Каково же было мое удивление, когда из-под лакового козырька на меня глянули неподкупные глаза крысиного разведчика!
— Здравияс желаюс, шпионус!
— Здравия желаю, — машинально ответил я. — Господи, парень, как же ты сюда попал?
— Ш-ш! Замаскировалсяс под местныхс. Генералс ждетс докладас.
— Значит, передай, что я организовал покушение на старого Сыча. Мне удалось трижды его ранить, но мерзавец оказался живучим. Наша следующая схватка будет для него последней.
— Раненс?! Три разас?! — восторженно пискнул крысюк. — Кошкострахус будетс счастливс это слышатьс! Ты храбрецс, шпионус…
— Ты тоже. Давай не тяни время, беги домой. Мне кажется, что в помещичьей усадьбе, посреди лесов и деревень, гусар в парадном мундире выглядит несколько вызывающе. Я немного передохну и снова возьмусь за Сыча.
— Мы будемс рядомс на всякийс случайс, — пообещал разведчик.
— Привет генералу! — крикнул я вслед, но он уже ловко петлял между фруктовых деревьев, выделяясь на зеленом фоне, как красная мишень. Герой старался вовсю, быть более заметным просто невозможно.
Я еще немного побродил по саду, сгрыз яблоко и вернулся в дом. На этот раз завтрак ждал меня в моей же комнате. Присутствующий Парамон объяснил, что графине нездоровится, она пока у себя и просит меня провести урок поближе к обеду. Сам господин граф еще изволят спать, а на вечер у них готовится охота. Должен прийти лесничий, указать, где разгуливают медведи, а уж тогда все с собаками и ружьями начнут потеху. Когда лакей закончил, я уже твердо знал, что никакой охоты сегодня не будет. Как я это сделаю — еще неизвестно, но стрелять в медведей больше не будет никто. Точка. Немного успокоившись, я нашел перо и бумагу, нарисовал сердце, пробитое стрелой, написал свои инициалы, а под ними буквы «SOS». Сегодня мне понадобится любая помощь… После этого сложил лист самолетиком и пустил в сад. Вскоре за мной пришли. Барыня ждет. Ребят я будить не стал: они и в самом деле здорово умаялись. Выпросил у Парамона рюмку анисовой «для храбрости», а потом сам пошел в гостиную. У самых дверей меня остановила напольная фарфоровая ваза, в смысле — голос из вазы:
— Чем можемс помочьс, шпионус?
— Нужно остановить охоту на медведей, — сообразил ответить я.
— Зачемс?
— Ну… как это «зачем»? Охотников поведет лесничий — старый Сыч, а он нужен мне здесь. Я намерен его убить, не гоняться же за ним по всему лесу, да еще в присутствии сотни свидетелей. В вашем веселом мире разговаривают все, так что присутствующие лошади и собаки вполне могут дать против меня свидетельские показания.
— Могутс, — согласилась ваза. — Мы остановимс всехс.
— Без кровопролития! — строго предупредил я.
— Учтемс…
Я козырнул, постучал в двери и вошел.
— Сядьте, господин Петрашевский. Настала пора поговорить откровенно. — Барыня Ольга Марковна сидела в глубоком кресле, от подбородка до ног укутавшись в плед, ее воспаленные глаза на бледном лице казались необычайно большими. — Как вам спалось?
— Крепко и сладко, — честно признал я, потом, опомнившись, добавил: — Зер гут! Тре бьен! Ол-райт!
— Вы ничего не заметили ночью?
— М-м… нихт шпрехен… а что я должен был заметить?
— М-м… — Теперь уже графиня, подозрительно глядя на меня, не знала, что сказать. — Ходят нелепые слухи, будто бы в округе появились какие-то упыри. Конечно, это не более чем сплетни, но… вы точно никого не видели?
— Вообще-то мне снился очень странный сон, почти кошмар, — осторожно начал я. — Будто бы в мою комнату пришли вы, случайно ошибившись дверью. Мы очень мило поболтали о пустяках…
— Надеюсь, пристойных?
— О, чрезвычайно пристойных! Погода, виды на урожай, литература и искусство — все, чем интересуются интеллигентные люди.
— А потом?
— Потом вы исчезли.
— Как, совсем?
— Ну, не совсем… на вашем месте появилось ужасное чудовище, которое съело мой сапог. Впрочем, я легко от него избавился.
— Каким образом? — подалась вперед барыня, и в ее глазах заиграли зеленые искорки злобы.
— Я повернулся на другой бок, и сон прекратился.
— Так просто… — разочарованно вздохнула она, а я простодушно развел руками. — Ладно, господин Петрашевский, попробуем перейти к уроку…
* * *С этими словами графиня без прелюдий перешла к делу. Одним движением она плавно встала с кресла, оставив в нем плед. Я едва не зажмурился — на ней просто ничего не было! Боже ты мой, не знаю уж кто как, а я никогда в жизни не подвергался такому сексуальному домогательству. Ольга Марковна обладала роскошными формами, ее глубокие глаза излучали всепоглощающую страсть. Она молча облизнула пересохшие губы, одним движением бровей указывая на ряд широких кушеток в углу гостиной. Молодое упругое тело прямо-таки лучилось здоровьем и желанием. Несколько странно для упырихи, проглотившей серебряную ложечку и обязанной умереть через пару часов…
— Сереженька… Сергей Александрович! Да очнитесь же вы, в конце концов!!!
— А? что… А? Анцифер…
— Да, это я! — строго произнес белый ангел, правым крылом закрывая мне обзор. — Закройте рот, возьмите себя в руки и отвернитесь. Так, уже лучше. Теперь вспомните, кто эта дамочка на самом деле. Ага… Надеюсь, у вас полностью пропало желание?
— Почти, — честно признался я. Барыня горделиво поворачивалась, принимая разные соблазнительные позы, но не произнося ни слова.
— Хорошо, тогда продолжим. А ну-ка поднапрягитесь и попытайтесь припомнить тот несомненный факт, что вы женатый человек, у вас замечательная (Боже, что я говорю?!) супруга и вы имеете по отношению к ней некоторые обязательства. В частности, никогда не заглядываться на посторонних голых женщин, к тому же замужних! Помогло?
— Ну, уже процентов на восемьдесят.
— Отлично. Теперь вы сами скажите себе, что с вами сделает ваша жена, когда об этом узнает. Только честно и не опуская детали.
